Страница 47 из 53
- Спустись и ты сам поймешь, что там, - ответил Крысиный король и свесил свою голову ребенка.
Мертвый грузом она упала на грудь, крысиная же наоборот - воспряла, усы начали двигаться, а глаза злобно сверкали в темноте, едва разгоняемой споралиями помещения. Тысяча крыс начали вылезать из своих норок, десятки тысяч крыс начали заполнять этот зал.
Клепий отвернулся. Он посмотрел в открытую флягу, где была густая толи алая, то ли бордовая жидкость. Этот сладостный и одновременно горестный миг, когда то, ради чего ты потратил столько сил подходит к концу, заставил его стоять на месте, словно статуе в фикийских театрах. Печаль и опасении того, что может последовать за всем этим действом овладело Клепием.
" Делай надобное", - подумал Клепий и взмахнул флягой в воздухе.
Одной большой струей кровь окропила бронзовый барельеф. Капли алой жидкости попали на то место, где был изображен странный пухлый человек, который будто выходил из какой-то раскрытой толстой книги. Одна его нога по колено была внутри одной из страниц этого фолианта, и при этом толстый человек обращался к бронзовым людям, что были на порядок выше него. Те внимали его и слушали внимательно, вроде, как и обсуждая что-то между собой, а вроде и соглашаясь с этим человеком. Брызги из фляги зацепили и еще одну фигуру - странный человек с раскинутыми руками, с разорванными цепями на его запястьях, который смотрел на небольшого грифона. Лицо до жути знакомое...
Капли крови медленно стекали на бронзовой колонне, но ничего не происходило. Клепий смотрел на это действие, затаив дыхание и ожидал чего-то, что сможет перевернуть его представление о мире. Но вероятнее всего его ожидания были завышены этим, замурованная дверь не открывалась.
Серое, затянутое густыми тучами небо, нависало над остроконечными пиками гор, которые стремились в небеса, словно какая-нибудь птица, с пораненным крылом, мечтающая летать. Облака затягивали горный кряж, закутывая в лоскутное одеяло множественные, но одинокие горные вершины. Ничего живого тут и не было, кроме одиноких летающих орлов, свивших свои гнезда в недосягаемых местах. Однако, они наверно уже пожалели об этом.
Вылетев из своего гнезда чуть больше стражи назад, орел бороздил просторы речной долины Сепса, выискивая для себя добычу. Река Сепс была некой границей между цивилизацией, где процветала жизнь во всей ее красе - хищники охотились на тех, кто унциями пожирал свежую траву с берегов реки, деревья воспевали своей листвой благочестивые оды ветру, покачиваясь под его дуновениями, река бодро бежала через каменные пороги, полнясь множеством водорослей и косяками рыб. Орел парил над всем этой чудесной природой, наверняка раздумывая о том, почему же он свил гнездо именно там, за рекой Сепс, где ничего живого не обитало? Каким образом инстинкт угораздил его устроить для себя жилище в тех местах? Однако, как только одно его планирование к земле принесло успех его охоте, и он одним ударом убил зайка, скачущего по полянке, этот вопрос он закинул за задворки разума. Теперь он летел с зайцем в клюве, который медленно истекал кровью, в свои хоромы - на один из горных утесов, куда еще в молодости, орел приносил небольшие веточки для домашнего уюта.
Вид зеленых полян и плодородной долины сменился безграничной серостью и бесконечными камнями. Все эти горы походили друг на другу, будто бы пытались копировать своих соседей - толстое каменное основание, пытавшееся достигнуть небесной тверди. Однако орел знал свои инстинкты и помнил, где свил себе гнездышко. Безошибочно найдя среди гор ту одну единственную, он парировал на нее и очутился в родной обители. Утес был крутым и забраться на него кому-нибудь было попросту не под силами. Вот зачем его гнездо было свито именно там.
Принявшись раздирать своим острым клювом грудку жертвы, орел начал кровавую трапезу. Клюв входил в тело зайца, словно отлично наточенный меч воина в грудь своей жертвы. Полакомившись печенью, орел начал раздирать сердце зайца до тех пор, пока его сердце, не начало говорить ему что-то очень важное.
" Улетай отсюда. Пари из этого проклятого места навсегда."
Однако жажда заячьего мяса победила другой его инстинкт. Инстинкт самосохранения. Орел продолжал поглощать пищу, пока не почувствовал, как какие-то колебания. Это было очень странным чувством. Воздух начал сотрясаться, горы будто пришли в движения, и орел решил взлететь, захватив при этом то, что осталось от зверя, еще недавно гуляющего по речной долине. Однако взлет был неудачным, только вспорхнув из своего гнезда, орел накренился своим правым боком и силой ударился в вершину горы. Было больно, орел издал страшный звук, однако звук этот касался не его падения, а нечто другого. Он предчувствовал свой конец. Птица пыталась взлететь и покинуть это место, но было уже поздно.
Земля страшно тряслась, словно миллионы великанов начали свои безумные танцы, топча под собой каменистую почву. Некоторые из горных пиков начали падать, землетрясение поглощало все больше и больше земли горной долины. И виновником того послужила Шармат, а точнее ТОТ, КТО БЫЛ В НЕЕ ЗАКОВАН.
Но вскоре все подземные толчки утихли и наступила просто мертвая гробовая тишина. Как-будто бы земля успокоилась и теперь так же будет пребывать в веках в этом стагнационном состоянии. Если вы бы смотрели на это несколько стражей, то вам бы показалось, что это просто очень умелая картина, написанная художником. Мертвый пейзаж, безжизненное пространство, но что хотел передать художник этим? Загробное спокойствие опустилось на Безжизненные Копья...
Картина. Все изменилось за один момент. Как же может всего лишь один миг изменить все. Абсолютно все. Шармат, стоявшая здесь с самого начала времен в один момент взорвалась миллиардами каменных кусков, которые разлетались на много тысяч стадий вокруг. В один момент гора исчезла, попросту взорвавшись от того, что за десятки тысяч отсюда, один человек, выплеснул кровь восставшего против богов. В воздух поднялось несколько тонн пыли, тысячи камней самых разных форм и размеров расстилались по всей округе, попадая в другие горы или осыпавшись на многовековую почву. Гора была уничтожена всего лишь за мгновение, но этому предшествовало тысячелетие мучений одного человека, что смог развязать то, что смогли связать только боги...
Клепий почувствовал подземные толчки не сразу, поначалу ему показалось, что доносятся звуки битвы, которая кипела над его головой, в самом Ноблосе. Но вскоре страж понял, к какому последствию привели его действия. Разразилось страшное землетрясение, которое началось с того, что все крысы начали сбегать в свое щели и прятаться открытых мест. Клепий ощущал своими ногами каждый толчок, который происходил далеко от эпицентра землетрясения. Катаклизм разразился со страшной силой, Клепий потерялся в пространстве, не зная, что предпринять. Мраморные плитки начали трескаться, а затем и вовсе рассыпаться на разные части. Один из Бронзовых столпов сильно накренился вбок, его основание ушло глубоко под землю и казалось, что сейчас он вот-вот упадет. Страж не знал, что делать в этот момент. Клепий закружился по залу, ища своим взором Крысиного Короля, но того нигде не было видно. Он боялся, что одна из колонн действительно упадет на него и расплющит о землю.
" Боги, сохраните меня", - подумал Клепий и его взор упал на то, что могло спасти его.
Клепий ускорился с места и побежал к огромным каменным ступеням, думая, что они могут спасти его от бронзовых гигантов, что вот-вот начнут свое падение. Земляные стены осыпались вместе с камнями, споралии, веками освещавшие эти древние руины падали на мрамор и гасли навсегда, как и звезды, падающие на землю. Печальный конец светлых грибов оказал сильное последствие для Клепия - в зале начал затухать свет и ничего не было видно. Огромные амфоры рассыпались на десятки крупных кусков и не сотни мелких. Мраморные плиты начали низвергаться будто в саму Бездну. Прямо перед Клепием выросла огромная дыра, там, где была одна из плит и страж не успел перед ней затормозить. Набранная им скорость и молниеносная реакция позволил ему перепрыгнуть это длинное отверстие, и он приземлился на четвереньки. Как раз в этот момент колонна по левую сторону начала рушиться. Огромный бронзовый титан из-за подземных толчков начал крениться направо. Клепий успел среагировать и поднявшись на ноги, оставил у себя за спиной падающий колосс. Удар от него по мраморному полу был настолько сильным, что ударная волна отшвырнула Клепия по инерции, десятки осколков врезались в его плоть, а броня его покоилась в лодке, за стенами Ноблоса. Пыль занавесом встала над всем залом, где кипела бойня между вековой деятельностью человека и природой. Кровь бешено гудела в висках Клепия, сердце качало жидкость по всему его телу, и он бросился к ступеням. Осталось всего ничего, за ним следовала волна из обрушающегося пола. Он успел прыгнуть в тот момент, когда под его ногами начал исчезать пол в недрах подземелья. Зацепившись за уступ, страж подтянулся и оказался на первой ступени. Упало еще две колонны и земляной покров, который поддерживался этими столпами, начал осыпаться.