Здравствуй, дочь!

- Слушай, а ты знала, что Том и Джерри на самом деле любили друг друга, и просто устраивали театральные представления перед хозяйкой кота? - удивленно воскликнула Тома, выходя из детской через час после того, как они с Лерой скрылись там вдвоем.

- Зачем? - нахмурилась я, выплывая из сонма своих размышлений.

- Ну чтобы она не выгнала Тома!

- Нет, не знала, - покачала я головой.

- Вот теперь нам с этим как-то жить, - пожала та плечами и стала копаться в холодильнике.

С Тамарой мы дружили лет десять. Она была не очень удачлива в любви, постоянно боролась с лишним весом, но тот побеждал. Зато другом она была верным, тем, которому можно рассказать если не все, то почти все.

- Ты как? - спросила она, усевшись напротив меня. Принялась за наскоро собранный бутерброд, сама же смотрела на меня внимательно.

- Чувствую себя ничего. И мы с Лерой были у Васнецова.

Тома кивнула, отложила бутерброд. Прожевав то, что уже успела откусить, спросила:

- Как он? Не забыл тебя?

Я горько хмыкнула. Главным был другой вопрос. Не забыла ли его я? Нет, не забыла. Но Тамара спрашивала об ином.

- Нет. Вспомнил прямо сразу.

- Про дочь сказала?

- Сказала. Конечно, шокировался.

- И про диагноз сказала?

- Разумеется. Иначе бы я Леру к нему не повезла.

Тамара знала - наша ночь с Васнецовым была ошибкой. Она оставила груз вины и на его, и на моих плечах. И я бы не пошла к Роману, если бы не вся эта ситуация. Как бы неправильно это ни было.

- Ну… не томи, Царева!

- Да не томлю я!

Почувствовав внезапно нахлынувшее раздражение, я вскочила из-за стола и, отвернувшись от Томы, стала смотреть в окно. Знала, что скажет подруга, когда я озвучу слова Васнецова. И не хотела обсуждать это снова.

- Рома предлагает найти других врачей, - проговорила я ровным тоном.

- Ну, правильно предлагает. Чего тебе это стоит?

Снова губы обожгла горечь ухмылки. Это здоровому человеку так просто задавать подобный вопрос. Когда ты по другую сторону баррикад, все совсем иначе. Ты уязвимый, хрупкий, желающий лишь покоя человек.

Нет, я никогда не была сторонницей состояния «улитки», но сейчас, черт бы все побрал, мне хотелось только забиться куда поглубже и умолять, чтобы от меня отстали.

- Мы договорились с Васнецовым, что сейчас будем проводить много времени втроем. Пусть Лера к нему привыкнет. Я знаю, она его полюбит. Его… невозможно не любить.

Тамара тяжело вздохнула и принялась готовить чай. Я же снова устроилась за столом и погрузилась с свои воспоминания. О том, как уютно и спокойно было в объятиях Романа. Даже те крохотные мгновения, которые я позволила себе украсть у жизни.

И которые не должны были повториться.

- Ох, Ань… - покачала головой Тамара, присаживаясь напротив. - Давай я у тебя переночую, а завтра с утра пирогов напечем, м? Мама мне всегда говорила - пироги способны если не решить проблемы, то отвлечь от них уж точно!

Я невесело улыбнулась и согласно кивнула.

- А давай! - преувеличенно бодро откликнулась на предложение: - Отвлечься мне очень не помешает.

Тем более, завтра меня снова ждет встреча с Васнецовым. И я должна быть к ней готова.

Хотя бы морально.

Часть 6. Роман

- Ну, рассказывай! - потребовала Эмма, приземлившись пылающим вихрем напротив меня за столиком в кафе на следующее утро после появления в моем доме Ани и Леры.

- И тебе здравствуй, - улыбнулся я.

- Какие церемонии, Рома! Впервые тебе понадобилось поговорить о чем-то личном и я жажду срочно знать все-все подробности!

- Это я заметил.

Я подавил улыбку, которая сама по себе в присутствии этой женщины наползала на губы, и, растерянно потеребив пакетик с сахаром, наконец сказал:

- В общем… у меня есть ребенок.

Эмма посмотрела на меня сочувственно:

- То есть был, ты хочешь сказать?

- Есть.

Повисла пауза. Наконец Эмма взметнула вверх одну бровь и констатировала:

- Так-так! А наш отшельник оказался не такой уж и святой! Ну и где ты успел нагрешить?

Я поморщился. Для многих все, наверно, именно так и выглядело - нагрешил. Но не для меня. Лера вообще была тем подарком судьбы, которого я не заслужил. Хотя ничего в этом мире не бывает бесплатно. Взамен я терял ее мать. Упрямую женщину, не желавшую цепляться пусть даже за крохотный шанс. Но если она думала, что я это так оставлю - то знала меня очень плохо.

- Неважно, как это случилось, - ответил Эмме. - Важно, что я не знаю, что мне с ней делать. Как себя вести. Как заслужить прощение за то, что не был рядом столько лет.

Эм сложила руки на груди и фыркнула:

- Вот так всегда! Позвал спросить совета, а сам не пускаешь дальше отмеренной тобой дистанции.

Она вздохнула недовольно, потом добавила:

- Как ее зовут, сколько ей лет, что она любит?

- Ее зовут Лера. Ей пять лет. Больше я ничего не знаю.

Явно произведя в уме какие-то подсчеты, Эмма уставилась на меня с любопытством, но ничего не сказала. Лишь поинтересовалась:

- Она злится на тебя?

- Похоже на то, - я запустил пальцы в волосы, потом растерянно спросил:

- Что мне с этим делать? Как завоевать ее доверие?

- Никак, - пожала Эмма плечами. - Невозможно завоевать доверие специально. Не будешь же ты коварно тайком бросать кошку в реку, а потом мужественно спасать на глазах у Леры, чтобы вырасти в глазах ребенка!

- Хм, а этот план не так уж плох….

- Это не план, Рома! Просто будь с ней рядом. Возможности придут сами. А вместе с ними - и привыкание к тебе. И к тому, что ты теперь будешь в ее жизни всегда.

- В общем, рецепт, как всегда, универсальный - время, - криво усмехнулся я.

- Именно так.

Но времени-то у меня особо и не было. Точнее, его было мало у Ани. Нужно будет расспросить ее поподробнее об этой болезни сегодня же. Если, конечно, удастся выкроить на это пресловутое время. Но выбора не было - часы и минуты уходили, отсчитывая неизвестный мне срок, а я должен был что-то делать. Я ведь мог обеспечить ей самых лучших врачей! Как минимум - не помешал бы осмотр и у другого специалиста. В конце концов бывает всякое!

- Спасибо, Эм, - сказал я подруге на прощание перед тем, как подняться со своего места и отправиться домой, чтобы собраться на встречу с дочерью. И ее матерью, конечно же.

- Привет, - сказала мне Лера, распахнув дверь.

Я посмотрел на нее озадаченно и деликатно поинтересовался:

- Ты всем так просто открываешь на звонок?

- Вот еще! - фыркнула дочь. - Сначала я посмотрела в глазок.

Тут я заметил отодвинутый в сторону табурет и удовлетворенно кивнул:

- Очень предусмотрительно. Ты молодец.

Никак не отреагировав, Лера пошла вглубь квартиры, крикнув по пути:

- Мам, Роман Андреевич пришел!

Я ощутил, как от ее слов нутро полоснуло неприятным холодком. Очевидно, папой меня ни называть, ни признавать никто не собирался.

«Ну а чего еще ты хотел, Васнецов?» - насмешливо поинтересовался внутренний голос и я мысленно рявкнул на него, приказав заткнуться.

- Привет, - запыхавшаяся Аня вышла мне навстречу. От ее вида - слегка растрепанного, но притягательного - защемило сердце. Разве я мог допустить, чтобы она умерла? Это просто невозможно. Такого не должно произойти!

- Привет, - ответил просто. - Ты в порядке?

- Что? - выдохнула она, а потом, видимо, поняв, что я имею в виду, отмахнулась:

- Да. Я запыхалась, потому что воевала с банкой огурцов. Она не хотела открываться.

- И каков результат боя?

- Наши победили.

Я улыбнулся, стараясь не слишком откровенно на нее пялиться, особенно на грудь, четко проглядывающуюся под футболкой. Но это было просто невозможно - Аня так и притягивала взгляд. И так было всегда. Сколько я себя и ее помнил. Забавно было теперь вспомнить, со сколькими мальчишками я подрался из-за того, что они смели на нее смотреть! Вряд ли Аня подозревала, какой кучи потенциальных ухажеров я ее лишил за годы нашей дружбы.