Страница 90 из 92
— Он думает, нам нужны его деньги, — выпалила Ева и снова зло ударила кулаком, на этот раз по кровати.
— Что-о-о? Он спятил? С чего это он вдруг? — Юля прищурилась. — Колись, что ты натворила.
— Ничего, — уже тише сказала Ева, глядя на свои руки.
— Нет, сестренка, так не пойдет, рассказывай все.
Ева сбивчиво поведала ей все от начала до конца.
— Так, понятно. Ты, как всегда, наломала дров, а мне все исправлять. — Юля встала, собираясь пойти к Стивену и все объяснить, но Ева удержала ее.
— Не надо, Юль. Я, может, и сделала что-то не так, но он неправ. — Она уже успокоилась. — Давай просто уедем? Тем более я уже позвонила Славику и предупредила, что мы выйдем на работу послезавтра. Стивен думает, что нам нужны его деньги. Вот пусть с ними и остается. Пусть они его согревают по ночам и шепчут ласковые слова… пекут ему блинчики… — Ева вновь всхлипнула, но тут же взяла себя в руки.
Юля замерла в нерешительности, обдумывая сказанное сестрой. Приняв решение, упрямо тряхнула головой и набрала номер администратора.
— Пожалуйста, закажите два билета до Санкт-Петербурга на самый ранний утренний рейс.
Ответив на все вопросы администратора, Юля положила трубку и подошла к чемоданам. Вытащила все, что напихала Ева, и положила чемодан на кровать. Аккуратно складывая в него вещи и не подпуская к сборам сестру — она как всегда все испортит, — Юля думала о Стивене.
— А знаешь, Ева, мне его жаль.
— Почему?
— Он так и не научился любить. Он пытается, каждый раз пытается. Но каждый раз его что-то останавливает. Он начинает вспоминать, что так уже было, и что его тогда предали. Бедный… Рядом никогда не было женщины, которой он мог бы доверять безоговорочно.
— А как же Лиз?
— Она друг. А я говорю о другом. Мне его правда жаль. Он сейчас сидит и накручивает себя, у него наверняка ледяные руки. Он чувствует себя вновь обманутым, ненужным. И снова думает, что его можно любить только за деньги.
— И что ты предлагаешь, пойти к нему?
— Нет. У меня есть гордость, я этого не сделаю. Но как же ему больно сейчас…
Слезы потекли у нее из глаз, и она вытирала их тыльной стороной ладони.
— А нам? Разве нам не больно?
— Ему больнее…
Юля почти закончила собирать вещи, когда позвонил портье и предупредил, что билеты на самолет заказаны. Они улетают в восемь утра. Юля поблагодарила и попросила вызвать такси к шести. Закончив с вещами, Юля завела будильник на пять утра.
— Утром заберем все из ванной, позавтракаем в аэропорту. — Юля огляделась. — Вот и все. Усмехнувшись, Ева сказала:
— Вот и все, карета превратилась в тыкву, лакеи в ящериц, а кучер в крысу…
— Сказка закончилась, пора возвращаться в реальность.
— Да уж, сказке конец, принц растворился в воздухе вместе с белым конем. — Ева невесело улыбнулась. — Давай ложиться, завтра рано вставать. Нас ждет дом. Я соскучилась по Наю. Надеюсь, он не очень достал маму?
— Не думаю, он ее любит. Ты ложись, а я посижу еще немного.
Ева уже забралась под одеяло, когда Юля вдруг окликнула ее. Взглянув на сестру, увидела, что та расстегивает ожерелье, подаренное Стивеном.
— Снимай, мы вернем их ему.
— Да, ты права.
Ева расстегнула замочек и передала ожерелье Юле. Та долго думала, куда же их положить. А потом достала небольшую коробочку от фотоаппарата, приобретенного во Франции, вытащила из нее все, положила вниз несколько салфеток, написала записку и перевязала коробку. Утром она отдаст ее Тому.
Удовлетворенно вздохнув, вышла на балкон и села в плетеное кресло.
— Как ты мог, Стивен. Как же ты мог… — шептала она.
Вдали сияла огнями Эйфелева башня.
Юлиана легла, когда уже была глубокая ночь.