Страница 13 из 20
У обеих противоборствующих сторон были и другие виды пехоты, вооруженные не метательным, а ударным оружием: копьями, разными видами алебард, топорами, молотами, разнообразным клинковым оружием. Кроме того, как лучники, так и арбалетчики носили мечи и другое оружие, и могли пользоваться им в бою при необходимости.
Победа английских армий в трёх наиболее известных сражениях Столетней войны (и во многих других) была основана на том, что именно они, а не французы (почти до самого конца войны) научились эффективно использовать все компоненты своей армии и обеспечивать их взаимодействие для достижения максимального тактического эффекта, усиливая сильные стороны каждого рода войск и компенсируя их слабые стороны. Лучники своим дождём стрел могли расстроить оборонительные порядки противника или атаку его конницы, убивая и нанося раны как людям, так и лошадям (что было особенно важно в противостоянии великолепной французской рыцарской коннице). Лошадь, тем более рыцарский боевой скакун – это крупное и сильное животное, и его нелегко убить одной стрелой. Однако рана от стрелы, даже неопасная, причиняла им сильную боль, пугала, приводила к панике, и обезумевшие от боли животные вполне могли понести на ряды своих же солдат, расстраивая их и даже нанося потери.
С другой стороны, в обороне спешенные английские рыцари составляли главную силу оборонительного строя, вынося на себе главный удар противника. Поддержка в рукопашной от лучников и других пехотинцев давала возможность выиграть время для того, чтобы при необходимости рыцари могли вскочить на своих коней для нанесения завершающего удара по противнику и преследования его.
Креси
Ко времени первой из рассматриваемых битв – при Креси – война шла уже десять лет. Если в первые годы французы добились некоторых успехов, то в 1340 году их флот был наголову разбит англичанами. Это обеспечило безопасность коммуникаций между Англией и её армиями во Франции, но не привело к иным решительным результатам. По истечении заключенного перемирия король Эдуард в 1346 году собрал армию для вторжения на континент. Армия вторжения собралась весной этого года в морском порту Портсмут на южном побережье Англии. 12 июля того же года король высадился на побережье Франции, на полуострове Котантэн в Нормандии (совсем недалеко от побережья, где через 598 лет далёкие потомки его солдат – британские, канадские и американские войска – начнут освобождение Западной Европы от нацистов) с армией, состав которой специалисты называют между семью и пятнадцатью тысячами воинов.
Город Кан, крупный центр герцогства Нормандия (в кафедральном соборе которого до сих пор покоятся останки первого короля Англии из Нормандской династии, Вильгельма Первого, получившего прозвище Завоевателя), был взят в осаду и пал ровно через две недели после высадки, 26 июля 1346 года. Гарнизон и жители оказавшего сопротивления города не могли ждать пощады от врага – и три тысячи было предано мечу во время разорения города. Затем Эдуард решил взять столицу Нормандии – Руан, но обнаружил, что мосты через реку Сену, на другом берегу которой лежал этот город, разрушены. Тогда король со своей армией двинулся по южному берегу Сены, всё ближе подходя к Парижу. Но у него не было никакой возможности взять в осаду крупнейший город Западной Европы, тем более, что у короля не было в его обозе осадных орудий, необходимых для серьёзной осады. Кроме того, недалеко находилась армия его соперника – французского короля Филиппа VІ. Поэтому, полюбовавшись столицей врага, король Эдуард ограничился разорением его окрестностей (несмотря на то, что это была, по его же заявлениям, столица королевства, принадлежавшего ему по праву) и, найдя мост, который можно было кое-как отремонтировать, 16 августа 1346 года форсировал Сену и повернул на север. Французская армия следовала за ним на некотором отдалении. Силы французов превосходили армию Эдуарда весьма существенно, и фактически английская армия пыталась ускользнуть от противника.
Английская армия 24 августа 1346 года форсировала вброд реку Сомму (печально знаменитую кровавым сражением в её окрестностях во время Первой мировой войны, ровно через пятсот семьдесят лет). Армия короля Филиппа в тот же день перешла Сомму недалеко у её устья, у города Абвиля, где в 1940 году вышли к Ла-Маншу немецкие танки, отрезав полумиллионную группировку союзных войск после прорыва французского фронта. Через два дня англичане стали лагерем недалеко от маленького городишки под названием Креси на холме на правом берегу речушки с коротким именем Мэ. Это была территория графства Понтьё, до войны находившегося под властью Эдуарда, но с её началом захваченная французами. Тем не менее английская армия могла считать, что защищает свою территорию.
Эдуард знал, что французы совсем близко, и подготовился к обороне. Тыл английской армии защищал лес, телеги обоза прикрывали его позицию с флангов. Мельница на холме стала отличным наблюдательным и командным пунктом. Если бы противнику вздумалось атаковать, им пришлось бы взбираться из долины речушки и примыкающего к ней пологого оврага в горку.
Английский полководец выстроил свою относительно небольшую (от одиннадцати до пятнадцати тысяч бойцов) армию в боевой порядок, ранее с успехом опробованный против шотландцев. Три баталии (отряда) спешенных латников-рыцарей (две с половиной – три тысячи) составляли основу оборонительной линии, а с обоих флангов их прикрывали отряды лучников. Их у Эдуарда было пять или шесть тысяч пеших и до трёх тысяч конных лучников. Помимо этого, английская армия включала от двух до трёх тысяч пеших копейщиков. Авангардом (передовой баталией) командовал старший шестнадцатилетний сын короля Эдуарда, тоже Эдуард, принц Уэльский. Разумеется, командование у него было скорее номинальным, а решения принимали назначенные ему в помощь королём советники – граф Нортхэмптон и граф Уорик. Второй баталией командовали графы Арундел и Хантингтон, и последней, резервной баталией командовал сам король. Известно также, что англичане использовали в воспоследовавшем сражении несколько бомбард – ранних пушек (это первый зафиксированный случай применения артиллерии в полевом сражении в Европе).
Эдуард, зная, что противник близко (действительно, разведывательный отряд из четырёх французских рыцарей уже был замечен вдали, изучая позицию англичан), объехал своё войско, воодушевляя бойцов перед боем, после чего, поскольку солнце уже перевалило за полдень, солдаты перекусили и прилегли отдохнуть, пока была такая возможность. Но при этом они не забыли укрепить свою позицию. По словам автора середины XIV века Джеффри ле Бэйкера:
Англичане же, напротив, воззвав к Матери Христа, и освятив день субботний постом, быстро выкопали многие ямы в земле перед своими рядами, один фут глубиною и такого же размера шириною, чтобы если на них будет чрезмерно сильно напирать французская конница, кони бы об эти ямы споткнулись.
Король Филипп, узнав о расположении противника, решил встать лагерем на ночь и атаковать наутро следующего дня, поскольку солнце уже клонилось к закату. Но имея под своими знамёнами тридцатитысячную армию, из которой по крайней мере треть, а то и две трети составляли конные рыцари, он как командующий оказался не на высоте. Длинная растянутая колонна французов постепенно стягивалась к ставке Филиппа, создавая толчею и беспорядок. Беспорядок только усиливался тем, что, для того чтобы атаковать английскую позицию, французским походным колоннам приходилось разворачиваться под девяносто градусов на ограниченном пространстве. (Эдуард, действительно, хорошо выбрал свою позицию!) Рыцари рвались в бой, и у короля не было возможности их удержать. Поэтому он приказал входившим в состав его войска генуэзским арбалетчикам выдвинуться вперёд и завязать бой с англичанами, чтобы под их прикрытием развернуть свою многочисленную рыцарскую конницу.
Было уже пять часов пополудни, и генуэзцы весьма устали, идя маршем весь день. Обоз, в котором везли их большие щиты-павизы, из-за которых они обычно обстреливали противника, отстал. Подчиняясь приказу короля, они, тем не менее, пошли в бой, и подошли к английским шеренгам приблизительно на две сотни метров. Здесь (во всяком случае, согласно более поздним свидетельствам) разразилась короткая гроза с сильным ливнем, намочившая тетивы арбалетов и таким образом (опять-таки, если верить этим свидетельствам) снизившая их дальнобойность. Эффективность генуэзских арбалетов оказалась невелика, в отличие от английских длинных луков. Арбалетчики, оказавшись под новым ливнем – на этот раз из почти метровых английских стрел – были вынуждены, понеся большие потери (погиб, в том числе, их командир Оттоне Дориа), отойти на безопасное расстояние. Но теперь прямо через их ряды, давя и разгоняя ударами мечей (за якобы проявленную трусость), пошли в атаку на англичан французские рыцари.