Страница 7 из 55
Она поняла. Миссис Поттер помахала Роуз на прощание, но моя малышка уже была занята очередным источником ее озорства. Она извивалась, чтобы вырваться из моих рук.
– Пока нет, ты, маленькая фрикаделька... – я направилась к пеленальному столику в нашей общей спальне. – Тебе нужно переодеться.
Роуз это не понравилось.
Вообще.
С тех пор, как она научилась ходить, она была слишком занята для подгузников. Роуз суетилась, изливая какую-то очень сомнительную болтовню, начиная подозрительно походить на маленького моряка, а не на мой милый сверток радости.
Насколько я знала, «Буги-бай» не превратится в «Пляж».
Роуз планировала побег. Голова раскалывалась, и я была так голодна, что мой желудок смотрел на почку, чтобы перекусить. Я не хотела ссориться с разъяренной малышкой и решила переодеть ее очень быстро. Я схватила запасную сумку с подгузниками и стала торговаться с ребенком, который понятия не имел, как правильно вести переговоры.
– Я предлагаю взять твой мокрый подгузник бесплатно, – я положила ее на пол и провела пальцем по носу. – Ты не найдешь лучшего предложения, чем это. Не то чтобы я пыталась обменять тебя на Айронфилд.
Роуз согласилась с кулаком во рту. Она булькнула и протянула мне блестящую руку.
– Нет, спасибо... – я опустила ее попку. – Я лучше приготовлю спагетти на ужин. Звучит хорошо? Хочешь колечки?
Она дала мне малину, пнула ногой и попыталась убежать.
Похоже, это будет та самая ночь.
Я перевернула ее и отвлекла ее любимой игрушкой – мистером Банни Бампиботтомом. Объемный кролик обычно срабатывал, когда нужно было успокоить ее, но мой зазвонивший телефон привлек ее внимание. Я схватила телефон, прежде чем Роуз засунула бы его в рот.
Отец.
Великолепно.
Я ответила со вздохом, отбрасывая мокрый подгузник.
– Привет, пап.
– Ты нужна мне в офисе.
Одно бессердечие сегодня, но он не был особенно дружелюбным с тех пор, как Коул чуть не размазал его по стене. К сожалению, он свалил все на меня.
Я ожидала, что он позовет меня в офис на свое любимое занятие отца и дочери – неоплачиваемые сверхурочные.
– Что случилось, папа?
– Все. У нас много работы.
Я развернулась, прижимая телефон к уху и роясь в сумке с подгузниками. Никаких салфеток. Ой-ой.
– Не могу дождаться, когда ты будешь ходить на горшок, – я ткнула Роуз в живот.
Папа вздохнул.
– Что это было?
– Ничего. Я только что вернулась домой. Миссис Поттер ушла на ночь. Я не могу вернуться.
– Найди няню.
Легче было найти салфетки в сумке, наполненной запасной одеждой, игрушками, бутылочками, подгузниками, одеялами…
– Разве мы не можем поговорить утром? – спросила я.
– Знаешь, Пайпер, я ожидал от тебя большего.
Я потянула сумку на себя. В переднем кармане была спрятана новая упаковка салфеток. Моя последняя попытка быть организованной. Я взяла ее и повернулась к одеялу.
А Роуз исчезла.
Мне было все равно, как быстро папины клиенты могут пробежать сороковку. Никто не двигался быстрее, чем малышка, спасающаяся от смены подгузников.
Я поспешила подняться на ноги. Роуз завизжала из коридора, ползая с голой попой и направляясь в спальню.
– Что тебе от меня нужно, папа?
– Сегодня я разговаривал с главным тренером «Монархов». Скотт недоволен. Он планировал насесть на Хоторна на последнем предсезонном матче, но решил не делать этого. Хоторну чертовски повезло, что он их лучший полузащитник.
Я все еще не была уверена, кто такой полузащитник или чем он занимается, но это умение было одним из доказательств того, как Коул сделал свои миллионы.
– Тренер Скотт хочет его продать, – сказал папа.
– Коул не хочет, чтобы его продавали.
Я больше не слышала Роуз, и это означало, что она изобретала новые и потенциально трудоемкие проблемы для меня, чтобы решить их, тем более что она была без подгузника…
Я нашла ее в коридоре. Сидящей на полу.
Она ждала прекрасной возможности превратить мою ночь от хорошей до... ну, конечно, не до великолепной.
– Ох-ох! – хихикнула Роуз. Звук, исходящий от нее, не был милым, не был признаком приятных вещей. – Мамамамамамамама.
О нет.
– Папа, подожди!
Я побежала ловить дочь, пока она не сбросила бомбы, но запал уже был зажжен. Роуз взвизгнула, и я отодвинула ее от себя, когда раздался первый выстрел. Извержения не было, но были брызги.
Да. Ведь недаром сказки прекращались сразу после свадьбы и превращались в нежданную беременность, слюни, прорезывание зубов, бессонные ночи, и, конечно, своенравные памперсы.
Папа все еще говорил, а моя лучшая пара ботинок нуждалась в такой же хорошей чистке, как и мой ребенок. Я придвинула телефон к уху и опустила корчащуюся, пинающуюся, мокрую малышку в ванну.
Все это, решила Роуз, было бесконечно весело.
– Если «Монархи» уволят Хоторна, его карьере конец, – сказал папа.
– Угу.
В шкафу в коридоре у меня были салфетки, подгузники и принадлежности для экстренной уборки, но Роуз еще не... закончила. Я вздохнула.
– Папа... у меня тут небольшая дилемма с подгузниками. Могу я тебе перезвонить?
– Мы потенциально можем потерять миллион долларов с его контрактом, а ты беспокоишься о подгузниках?
Больше беспокоилась о его отсутствии на ее попке. Я ждала, когда же Роуз будет делать свои дела с предельной осторожностью и концентрацией – всегда сосредоточившись на поставленной задаче. В каком-то смысле она была точь-в-точь как ее дедушка.
Но, по крайней мере, он не устраивал беспорядок в ванной.
– Приезжай в офис, Пайпер.
– Я не могу, если ты не хочешь, чтобы я привезла ребенка. Но сейчас я слушаю тебя.
Я очень сожалела, что купила Роуз ее милые желтые сапожки и провела день, обучая ее, как весело топать по лужам. Я не успела остановить ее, как она ударилась ногой о дно ванны.
Она хихикнула.
Дважды.
Потом поскользнулась.
Я уронила телефон и поймала ее, прежде чем она ударилась бы головой о ванну, пока остальная ее часть была смягчена самыми невероятными и антисанитарными подушками.
Прошла секунда.
Слишком рано.
Роуз завопила, покрытая всем самым мерзким, что могло быть внутри малыша. Ее крик смешал знакомые мелодии «я голодна» и «мне скучно», и «как ты могла разрушить мою жизнь, мама». Классические признаки одной особенно адской истерики.
Я подняла телефон чистой рукой и попыталась поднять Роуз на ноги. Ничего не вышло. Она была удовлетворена тем, что мгновение возилась со своей грязью. Я отодвинула ее от себя, поблагодарила Бога за отсутствие рвотного рефлекса мамы и опустила в воду.
Теперь перед ужином мы должны были принять ванну.
Кто сказал, что мы должны делать все по расписанию?
Ну... это сделала Роуз. Настояла на этом, вообще-то.
В ванне сработал таймер, как будто я заставлю ее лечь спать сразу после того, как вымою ее. Она зарыдала. Я застонала.
Папа разозлился.
– Это что, ванна? – его голос трещал от раздражения. – Пайпер!
– Я же сказала, что у нас чрезвычайная ситуация. Сейчас это не самое приятное зрелище, папа…
– У тебя есть двадцать минут, чтобы добраться до офиса.
– Я бы сделала это, если бы могла, папа. Но сейчас уже больше шести. Я только что вернулась домой. Я должна позаботиться о Рози. Коул Хоторн может подождать до завтра.
– Сезон начинается через неделю, а это значит, что у нас есть два месяца до последнего срока торгов Лиги. Ты понимаешь нашу дилемму?
Я дразнила Роуз, плеская на нее водой. Она ворчала, но намек на улыбку пробился сквозь нее.
– Я не знаю, как мы собираемся заключить сделку…
– Не мы. Ты.
Я вздохнула.
– И что мне теперь делать?
– Он хочет иметь дело только с тобой, поэтому он твой приоритет номер один. Заставь его подписать отказ, пока мы не потеряли миллионы.
– Он не согласится.
– Заставь его.
– Он уже принял решение. Я не могу заставить его сделать то, чего он не хочет.