Без чувств

Ар Арелий посмотрел на почти севшее солнце и ответил:

— Поздно, лавка уже закрыта. Если араз пожелает, сбегаешь утром.

Тимо поклонился и отправился в сторону конюшни.

Аэлина тихо выдохнула — с ума сойти, у герцога получилось!

Стефан скривился:

— Первый этаж? Наверное, шумно и жарко?

— Нет, нет, — спешно заверил его владелец постоялого двора. — У нас тихое место, редко какой всадник проедет или повозка, тракт-то немного в стороне, видите? Но если вы хотите, я прикажу, служанка принесет и повесит на окно занавеску. Задерните — и никакой пыли и шума.

— Уговорили, — герцог сделал вид, что согласился с трудом. — Пусть ваши слуги перенесут мои вещи и поставят большую купель с горячей водой. Я хочу искупаться перед едой. Да, на ужин мне всего и побольше.

— Что именно желаете? Мяса? Птицу? Вина?

— Мясо, но не слишком перченное, птицу, рыбу, овощи, пирог. Вина не надо, подайте молоко, сладкий взвар и что-нибудь к ним — булочек, печений.

Брови ара Арелия поднялись до границы роста волос.

— Что не так? — рассердился Стефан. — Я не пью вино на работе, а мне еще ночью караулить. — На завтрак я люблю творог с кусочками фруктов, вареные яйца и какую-нибудь молочную кашу. А еще хорошую ветчину, но можно и жареного каплуна.

— Будет сделано, — хозяин поспешил оставить слишком придирчивого постояльца, переложив заботу о нем на слуг.

Стефан еле заметно перевел дух — Единый, получилось! Аэлина сможет нормально отдохнуть — искупаться, поесть и выспаться на кровати.

Переезд произошел в один заход — вещей у наемника была одна сумка, и та висела у него через плечо. Из повозки он приказал принести одеяло и бросить его у двери.

— Рабыне, — коротко объяснил герцог и кивнул девушке, приглашая идти за собой.

В комнате уже повесили занавеску и поставили большую лохань, в которую слуги таскали горячую воду.

Лина, следуя своей роли, смиренно присела на одеяло и замерла.

Наконец, лохань была наполнена, стол уставлен блюдами и кувшинами, занавеска задернута, а дверь плотно закрыта.

Герцог набросил полог на дверь с окном и выдохнул.

— Зачем столько еды? — поинтересовалась девушка, созерцая батарею мисок и тарелок.

— Я не знаю, что ты предпочитаешь, поэтому набрал всего и то, что, обычно, едят женщины.

— Молочную кашу, творог на завтрак? Ты их тоже любишь?

— Кашу терпеть не могу, но ты её ела, когда жила в замке, поэтому и здесь заказал, ответил герцог. — Кушанья остынут, жалко, но магии мало, не хочу тратить ее на купол.

— Объясни, как подогреть, я попробую.

— Ой, нет! Когда я учился подогревать и нагревать, то немало хороших продуктов и вещей сжёг до углей. Мы останемся без ужина, окончательно добьём хозяина и выдадим себя. Лучше, давай попробуем поставить тепловой барьер.

— Как это? — Лина встала и, блестя глазами, приблизилась к столу.

— Зовешь стихию. Помнишь, я учил тебя умываться магией, чтобы снять усталость?

— Да.

— Вот, набираешь полные руки. Неси аккуратно, так. Теперь цепляй сюда. Хорошо. Не спеши. Веди руками, будто накрываешь сферой. Крышкой, то есть, — тут же поправился герцог.

— Я знаю, что такое сфера, — буркнула Аэлина. — Так?

— Да. Растягивай. Теперь вплети немного силы, только очень немного! И отпусти! Прекрасно!

Лина с гордостью посмотрела на дело своих рук — над столом еле заметно мерцала пленка в виде гигантской сферы, укрывающей все блюда разом.

— Теперь не остынет, — удовлетворенно заключил герцог. — Купайся скорее, есть очень хочется. Дай, я сниму ошейник.

Лина подошла, дождалась, когда ненавистная полоска разомкнулась, и вернулась к купели. Муж без дополнительной просьбы отвернулся к окну.

С удовольствием вымывшись, Аэлина сразу очистила воду и постаралась нагреть её так, чтобы она не плескалась и не закипела.

— Все? Ты быстро, — похвалил муж. — Можешь начинать, не жди меня.

И тут волнами пошел полог возле входа — кто-то ломился в дверь.

Тихо выругавшись, герцог одним движением убрал со стола удерживающую тепло сферу и полог тишины с двери, указал Лине на одеяло и сдернул с себя все до нитки.

Лина зажмурилась, пытаясь унять пылающие щеки.

— Чего надо? — грубо крикнул герцог. — Я собираюсь купаться.

— Араз, впустите, мне надо вам что-то сказать, — грахова няня!

Мужчина показал девушке жестом, что ей лучше согнуться сильнее и накинуть на голову край юбки — спрятать еще мокрые волосы.

Надо будет научить ее сушить их — отметил он про себя.

— Я раздет, если вас это не смущает — входите, — крикнул он.

Дверь приоткрылась, и внутрь скользнула ари Цецилия.

Сходу она отметила сжавшуюся фигурку рабыни на полу, накрытый стол и уткнулась в спокойно стоящего у купели обнажённого мужчину.

— Ах, простите, не хотела мешать! — няня отводить глаза не спешила, старательно оценивая, измеряя и взвешивая. — Моя Рамика, она очень измучена и подавлена. Надо чем-то развлечь девочку.

— В няньки не нанимался, — ответил, ничуть не смущенный осмотром, герцог и потрогал рукой воду в купели. — Если у вас все, то прошу плотнее закрыть дверь с той стороны. Не люблю сквозняки.

— Постойте! Мне сказали, что завтра на площади будут давать представление бродячие артисты. Вы должны сопроводить туда госпожу!

— С чего бы я должен? Мои обязанности — довезти девушку до тетки и сдать с рук на руки в целости и сохранности. Развлекать её и сопровождать на мероприятия, уговора не было. Тем более что в толпе с ней может произойти, что угодно. Я не разрешаю. Более того, завтра после обеда мы выезжаем, так что, никаких представлений!

— Как!? Но вы обещали день отдыха!

— Считайте — сегодня вечер и ночь, завтра — утро и день. К вечеру выезжаем. А послезавтра к вечеру прибудем в Астерию. Если вы закончили осмотр моей мужественности, то покиньте комнату. Да, спускаться вниз до утра не советую — на лестнице я поставлю ловушку. Весьма неприятную для того, кто в нее попадет. Предупредите Рамику и обоих слуг.

Няня вспыхнула и, бормоча что-то под нос, вымелась за дверь.

Стефан заново навесил полог неслышимости и полез в купель.

— Обязательно надо было щеголять перед ней в голом виде? — тихо спросила Аэлина. — Можно же было встать за стол или сразу залезть в лохань?

— Как приятно, что жена беспокоится обо мне, — улыбнулся герцог. — Пришлось побыть отвлекающим фактором, ведь ясно, что Цецилия явилась сюда с целью найти какие-нибудь нарушения. А я неосмотрительно на самом видном месте оставил это, — и Стефан показал себе за спину.

Лина перевела взгляд и охнула — на кровати лежал небрежно брошенный рабский ошейник.

— Все позади. Она от моего… гм… меня… глаз не могла отвести. Ешь! Завтра утром надо найти кого-нибудь и аккуратно расспросить. Сдается мне, с рабством здесь не всё так просто, информация не помешает.

— Стефан сделал паузу и неожиданно выдал. — Спасибо, что помогаешь и стараешься не осложнять нам задачу.

— Чтобы выбраться, нам надо забыть разногласия и держаться друг друга, — пожала плечами Аэлина. — Если каждый будет делать, что должен — мы справимся. Если кто-то начнет предъявлять претензии и вставлять палки в колёса — погибнем оба. Но это не значит, что я забыла или простила.

— Да и я не забыл, — герцог выразительно скривил губы, напоминая о своих проблемах с даром. — Но ты права — это может подождать. Сильно приложило?

— Что? А… нет. Терпимо. Сама виновата, надо было хоть к двери подойти, а я не сообразила.

— Я посмотрю ошейник, может быть, смогу увеличить предел. Если бы найти лаконит, я бы сделал пустышку, выглядящую, как настоящий рабский ошейник, даже маг не различит. Но где ж его найти?

После купания, обильного ужина, да на мягкой, чистой постели, Лина заснула мгновенно.

Снилось ей, что кто-то большой и теплый, прижимает к себе и перебирает её волосы. Осторожно массируя голову, поглаживая плечи и бормоча что-то приятное.