Святая Катерина

— Это из-за вашего мобильника, да? Я так и подумала, что вам достанется, когда нашла его в кармане. Нужно было сказать, что забыли его в машине.

— Катя, вы меня врать, что ли, учите? — изумился Жданов. — Вы-то хоть выспались?

Пушкарева широко улыбнулась.

— Как медведь, — сообщила она, — я позвонила утром родителям, и они спросили меня, завтракала ли я. Мама даже предложила привезти мне сырников на работу.

— Надо было соглашаться, Кать, — простонал Жданов. — Ваш шеф умирает от голода.

В эту минуту забежала официанточка снизу и принялась хлопотать над президентом компании. Она хихикала и кокетничала, юная, хорошенькая, смешливая девчушка, и Катя снова вернулась к своим графикам, пытаясь слиться с интерьером.

========== 16 ==========

— Катенька, вы сегодня неуловимо иначе выглядите, — заметил Малиновский, услужливо помогая надеть ей пальто. Жданов посмотрел на Пушкареву — Катя как Катя. Карамельного цвета пальто из мягкого кашемира было вполне в духе её любимых шинелек, просто чуть-чуть нежнее. Оно хорошо контрастировало с темно-зеленой длинной юбкой и такого же цвета береткой, выполненной небрежной крупной вязкой.

Хорошая такая Пушкарева, только слегка напряженная от любезностей Малиновского.

— Ну, мы идем наконец? — спросил Жданов.

Дверь открылась, и вошла Кира.

— Андрюш, я хотела тебя позвать на обед, — сказала она почти ласково. Бросила пренебрежительный взгляд на Пушкареву, и её брови с недоумением сдвинулись.

— Прости, мы обедаем с Катей и Романом, — сухо уведомил невесту Жданов, все еще не оттаявший после вечернего скандала, — у нас деловая встреча.

— Ну разумеется, — моментально согласилась Кира и выскочила из кабинета.

— Катенька, вы заметили, как похолодало вокруг? — спросил Малиновский. — Подернулась морозным узором физиономия нашего президента. Андрюша, ты на новогодних утренниках снежинками не наряжался?

Пушкарева оглянулась на Романа, и её лицо озарила улыбка.

— Не знаю, как насчет снежинок, но образ Чио-Чио-сан у Андрея Павловича получился ошеломиссимо.

— Ох, не сыпьте мне соль на сахар. Никогда не прощу себе отсутствия в тот вечер в Москве. Скажите, Катя, а из Андрюши получилась просто красивая женщина или очень красивая?

— Сложно было разглядеть за блестками и пудрой, Роман Дмитриевич.

Жданов вздохнул.

Если эти двое найдут общий язык — хана ему.

Зорькин ждал их возле входа в ресторан.

— Ну, Катерина, ты и обрушила вчера бомбу, — сказал он вместо здрасти. — Водородную! Надо было издалека начинать — пестики там, тычинки.

— Как там дома? — спросила его Пушкарева встревоженно.

— Валерий Сергеевич еще рвется кого-нибудь убить, а Елена Санна вяжет пинетки.

Малиновский крутил головой, переводя взгляд с одного на другого.

— Я один ничего не понимаю? — спросил он, и тут до Жданова дошло, что он так и не рассказал Роману о вчерашних злоключениях. Вместо того, чтобы изливать душу лучшему другу, он все утро изводил Пушкареву жалобами на свою жизнь — невеста стерва, а компания заложена. Катя не была расположена пылать сочувствием и отвечала ему ехидными репликами, от которых удивительным образом улучшалось настроение.

Нет, все-таки, без перегородки его кабинет стал гораздо лучше.

Не успели они расположиться за столиком и сделать заказ, как к ним подошли Кира и Клочкова.

— Какое совпадение, — воскликнула Кира, глядя на папку с документами, лежавшую возле Зорькина. — И вы здесь. Не помешаем?

И они без лишних церемоний уселись за их столик.

Малиновский послал Жданову многозначительный взгляд.

Тот ответил ему страдальческим.

Пушкарева опустила вниз глаза, внимательно разглядывая салфетку.

А Зорькин с беззастенчивым восторгом уставился на Клочкову.

Так вот какого сорта девиц вы предпочитаете, Николай Антонович?

— Это Николай Зорькин, финансовый консультант, — заговорил Жданов, — он дает нам некоторые рекомендации по государственному субсидированию. Кира, моя невеста, и Клочкова, моя секретарша.

— Виктория, специалист по связям с общественностью, — машинально поправила его Клочкова, жадно припадая к меню.

— Москва такая крохотная, — заметил Малиновский насмешливо, — очень сложно не столкнуться лбами над одной тарелкой.

— Ну, не так уж и много заведений, куда ходят люди нашего круга, — беззаботно воскликнула Кира.

Зорькин перестал топорщиться на Клочкову и насупился.

— А вы какие, титулованные, потомственные или столбовые? — брякнул он.

— Простите?

— Ну дворяне, — пояснил Зорькин свою мысль.

Нет, Жданову определенно нравился это тип. Он говорил то, о чем Пушкарева молчала.

Кира выразительно оглядела дешевый наряд Зорькина и весь его непритязательный внешний вид и не сочла нужным отвечать.

— Николай Антонович, — предложил Жданов, полностью игнорируя тот факт, что Кира и Виктория пытаются сделать заказ, — вы можете ввести нас в курс дела? Судя по всему, нашим дамам не терпится погрузиться в завораживающий мир экономики. Тем более, что Виктория Аркадьевна закончила два курса МГИМО и сможет вас поправить, если вы ошибетесь.

— Медиум велл, — говорила в этот момент Клочкова.

— Андрюша, — улыбнулась Кира, — ну может мы сначала спокойно пообедаем?

Господи, дай же ему терпения!

— Кирюша, — улыбаясь доброй крокодильей улыбкой, начал Жданов, твердо намеренный поставить дорогую невесту раз и навсегда на место, но тут его кто-то пнул под столом. От изумления он сбился и, повернув голову, увидел, как Катя аккуратно разглаживает салфетку плавными движениями. Так она могла бы гладить его по рукаву, успокаивая. Завороженный движениями тонких пальцев, он произнес куда мягче, чем планировал: — К сожалению, у Николая Антоновича не так много времени, чтобы его бездарно тратить.

— Что? Да, — Зорькин встрепенулся, — конечно. Ни одной свободной минуты.

И он затараторил содержимое своей папки, бойко рассыпая постановлениями, параграфами, налоговыми льготами, рефинансированием, процентными ставками и прочей тарабарщиной. Слушать его было приятно хотя бы потому, что лицо Киры становилось все более и более кислым.

В те минуты, когда Зорькин замолкал, чтобы схватить со своей тарелки кусочек еды, в разговор вступала Пушкарева, таким образом эта парочка так плотно заполнила собой все время, что никто другой и слова не успевал вставить.

Клочкова погрузилась в радости чревоугодия, а Кира изнывала.

Кто знает, чего она ожидала, последовав за ними в ресторан. Что Жданов прямо тут, на столе, разложит любовницу, а то и двух?

Киру клинило так капитально, что это всерьез начинало тревожить. Даже во времена Лариных-Изотовых она не вела себя столь параноидально, как сейчас, когда он был совершенно чист.

Мрачно разглядывая Киру, Жданов кивнул официанту на Катин пустой стакан, и тот быстро принес еще один персиковый сок. Пушкарева сделала большой глоток и облизнула пересохшие губы. Она снова едва заметно бледнела, и Жданов подцепил с края своей тарелки с салатом из телятины и груши свежие листики мяты и положил их на Катину тарелку.

Она немедленно закинула листики в рот и принялась медленно жевать. Зорькин подсунул подруге апельсинку и снова ринулся в гущу цифр и терминов.

— Катя, вы что, больны? — резко перебила его Кира.

Пушкарева так растерялась, что на это было больно смотреть.

— Авитаминоз, — жизнерадостно объявил Малиновский и, в свою очередь, пополнил Катину тарелку сладким перчиком.

— Пушкарева и три мушкетера, — также резко сказала Кира. — Катя, вы думаете, что это внимание и дорогой ресторан, и дорогие бренды на вас как-то изменят тот факт, что вы простая наемная служащая?

— Дорогие бренды? — переспросила Пушкарева озадаченно.

— А что плохого в том, чтобы быть наемным служащим? — нахохленным воробьем-забиякой встрял Зорькин. — Не велика заслуга родиться акционером.