Миротворцы

Кирилл направился в противоположный входу конец, поводя фонариком из стороны в сторону. Через несколько метров скамейка закончилась, и он увидел поставленные в ряд ста-рые шкафы, подошёл к ним, открыл створки. Шкафы оказались забиты самой различной тарой: пустыми бутылками, банками из-под краски, другой стеклянной посудой, среди которой Ар-темьев опознал несколько аптечных пузырьков, наполненных по самое горлышко. Он взял один, отвинтил крышку, понюхал, поднеся пузырёк к самому носу, и вскрикнул, чуть стекляшку не выронив. В нос шибанул настолько густой аммиачный запах, что у Артемьева слёзы из глаз брызнули. Он поспешно завинтил крышку и вернул пузырёк на прежнее место.

Потом Кирилл осмотрел другую стену. Здесь стояли деревянные неокрашенные щиты. Они были прислонены к стене под достаточно большим углом, и Артемьев на всякий случай заглянул в щель. Ничего там не обнаружив, Кирилл продолжил осмотр.

Подойдя к противоположному от входа концу подвала, Артемьев огляделся и присвист-нул: здесь, почти у самой стены, стояла некая уродливая конструкция, накрытая чёрной тканью. Кирилл сдёрнул покрывало и увидел большой металлический короб, выкрашенный золотистой краской и совершенно пустой изнутри. Артемьев наклонился и пошарил по дну короба. Нет, ни-чего нет. Пальцы, правда, скользнули по поверхности, словно она была чем-то смазана. Ар-темьев поднял руку и понюхал кончики. Поморщился и чихнул. Отдавало медицинской химией. Кирилл брезгливо вытер пальцы о покрывало и огляделся более внимательно. Пошарив лучом фонарика по стене, он обнаружил на ней ещё один интересный артефакт.

Артефакт висел на высоте человеческого роста и тоже был аккуратно задрапирован ма-терией. Кирилл обошёл короб и, чуть помедлив, убрал и эту примитивную маскировку (или че-хол?).

- Ого, - вырвалось у Артемьева. - Хотел бы я знать, что это такое.

Артемьев был зачарован. Перед ним на стене висел меч - не меч, крест не крест, а что-то среднее: длиной метра полтора, с тусклым, но острым лезвием, с непропорционально большой крестовиной. При ещё более подробном рассмотрении выяснилось, что у рукоятки меча припаяна человеческая фигурка: выгнутая от мучительной боли, с раскинутыми по сторо-нам крестовины руками - Иисус из Назарета. Только почему на мече?

Додумать Кириллу не дали. Он услышал скрип двери за спиной, мгновенно погасил фо-нарик и, ступая только на носки, быстро добежал до деревянных щитов у стены. Там он присел и протиснулся в замеченную ранее щель как раз в тот момент, когда вошедший зажёг свой соб-ственный фонарь и мягко беззвучно прикрыл за собой дверь.

4.

Артемьев опознал вошедшего далеко не сразу. Никак потому что не ожидал от известно-го лица подобной прыти.

Кирилл, сдерживая дыхание, наблюдал, как вошедший двигается по подвалу. В первую очередь тот проверил, не стоит ли кто-нибудь за дверью: пятно света от фонаря скользнуло по стенам слева и справа от входа. Потом, убедившись, что сюрприза с этой стороны ждать не приходится, вошедший зашаркал в сторону Артемьева.

Как и Кирилл перед этим, вошедший продвигался по подвалу медленно, шаря по стенам лучом фонаря. Чтобы разглядеть вошедшего, света этого фонарика было явно недостаточно - Артемьев видел только одну левую руку, казалось, торчащую из кромешной тьмы.

Вошедший приостановился у связок книг, посветил фонариком, читая названия на кореш-ках, хмыкнул и пошёл дальше. При своём движении по подвалу вошедший издавал какой-то странный звук - словно постукивание. Артемьев прислушался, пытаясь распознать природу этого звука, но так к какому-то определённому выводу и не пришёл.

"Может, у него на одном из каблуков набойка, - подумал Кирилл. - Надо будет иметь в виду".

Вошедший задержался и у шкафов, со скрипом приоткрыл дверцу того самого шкафа, в котором копался Артемьев. Пятно света скользнуло по бутылкам, банкам, пузырькам. Секунд пятнадцать вошедший разглядывал пузырьки, потом выбрал один и, положив фонарик на пол-ку, стал отвинчивать крышку. Он воспроизводил действия Артемьева почти один к одному, и Кирилл понял, что вошедший - такой же посторонний здесь, как и он, оперуполномоченный уголовного розыска, капитан Кирилл Артемьев.

Вошедший понюхал бутылёк. Потом Артемьев увидел, что он вытряхивает содержимое бутылочки себе на ладонь. Отставив бутылочку, вошедший ещё пошарил на полке, и в руках его появились спички. Вошедший зажёг одну, и поднёс колеблющийся огонёк к смоченной пе-ред тем ладони.

Кисть руки вдруг вспыхнула ярким насыщенным пламенем. Артемьев едва сумел сдер-жать возглас - так он был изумлён. А вошедший тихо рассмеялся.

Пламя быстро догорело и погасло.

- Диэтиловый эфир, - сказал хорошо знакомый Артемьеву голос. - Дешёвые фокусы.

"Так это же Зак! - догадался наконец Артемьев. - Вот старый хрен - и сюда тоже по-спел! Толку вот только от его самодеятельности".

Сергей Фёдорович - а это был именно он - тем временем взял в руки фонарик, закрыл шкаф и, постукивая тростью, двинулся к финишной черте, то бишь к позолоченному коробу и мечу-распятию на стене.

Артемьев выдвинулся из-за щита, встал во весь рост и кашлянул. "Добрый вечер, Сергей Фёдорович," - хотел сказать он, приготовив ехидную улыбку, но ничего сказать не успел.

Реакция Зака была совершенно неожиданной и ошеломляющей. Фонарик погас, и Ар-темьев едва не получил тростью по голове. В последний момент он успел что-то почувствовать и наклонился. Трость концом задела его плечо; Артемьев повернулся на пятках и, не удержав равновесия, упал на спину.

- Сергей Фёдорович! - закричал он обиженно. - Так ведь и убить можно!

Зак остановился.

- Бляха-муха, - ругнулся он и после некоторой паузы зажёг фонарик.

- Добрый вечер, товарищ оперуполномоченный, - сказал он, светя Артемьеву прямо в лицо. - А что вы здесь делаете?

- То же, что и вы, - ответил Кирилл, поднимаясь и потирая ушибленное плечо. - И не светите мне в глаза!

Сергей Фёдорович отвёл фонарик.

- Шустрый вы, товарищ капитан. Вас я ожидал увидеть здесь в последнюю очередь.

- А я вас... в последнюю... С кем вы разговаривали у входа в комплекс?