Страница 202 из 322
С Шапшалом я тоже очень плотно пообщался, в, как оказалось, очень вовремя: через три недели после моего возвращения Мохаммед Али-мирза стал Мохаммед Али-шахом, а Сергей Маркович – его официальным советником. Как говорится, непостижимы пути Господни: вообще-то Шапшал был караимом, а у них взаимоотношения с мусульманами были… странными, но поди ж ты!
Главное, что с Россией у Персии отношения стали если и не дружескими, то, по крайней мере, приятельскими. Даже новый-старый премьер-министр Мирза Али Асгар Хан в Персию из Швейцарии ехал через Москву и мне удалось с ним неплохо пообщаться. Когда британцы искали в Персии нефть, они отметили вроде бы неплохие месторождения угля и железной руды, причем почти что рядом с друг другом, и я предложил персу заняться собственной выплавкой стали. В кредит пока – но это совсем немного, если начинать с "Машкиного" заводика, а пользы просто куча: те же рельсы для железных дорог можно будет на месте делать, да и многое другое лишним не окажется. Так что скоро Персия станет и металлургической державой. Относительно скоро, но все же…
Время бежало вперед со скоростью курьерского поезда, и события мелькали как полустанки в окнах вагонов. Чучух – и вот уже пуск первой очереди Магнитогорского металлургического комбината позади, чучух – и в русской деревне начала работу стотысячная школа. Изрядно покачиваясь на стрелках поезд жизни минует станцию под названием "пуск Вологодского тракторного завода"… да, станция-то позади, а синяки на боках пройдут еще не скоро: за первые полгода завод выпустил почти три тысячи новых тяжелых гусеничных тракторов, из которых лишь с полсотни не потребовали немедленного капитального ремонта.
Промелькнуло и вовсе чудесное событие: совместными усилиями Степана и всего института Елены Андреевны был изготовлен довольно приличный иконоскоп. Дочь наша тоже постаралась, лично изготовила объективчик с входной линзой сантиметров двадцати диаметром, так что можно было вполне разборчивую картинку увидеть на экране специально доработанного осциллографа даже в пасмурный день. Кривую картинку, да и разрешение девайса было в триста строк всего – но это лишь начало. Хорошее, предвещающее появление телевизора лет через… не очень много, надеюсь. Так что тут моя мысль "воспользоваться вспомненным" пошла на благо – но это, к сожалению, случалось очень не всегда.
Австралийский чугун помог мне подгрести под себя уже большую часть "старых" металлургических заводов буквально за гроши. Например, лысьвенский завод графа Шувалова был выкуплен менее чем за миллион, да и то исключительно "из уважения к фамилии". А так как завод давно уже работал на привозном чугуне, то теперь он бурно рос – вместе с уже городом Лысьва, и Иванов там ставил еще один генераторный завод (ну, я – вероятно, что-то "из детства" вспомнив – его попросил завод ставить именно там). Опять же, в Лысьве уже было много опытных рабочих, там и новичков обучать легче…
Папаша Мюллер мою гениальную идею насчет строительства "одноразовых цементных печек для дорожного строительства" как-то не очень положительно принял. То есть смешал с дерьмом и идею, и ее, так сказать, криейтера – впрочем, заслуженно: Генрих не поленился мне все очень подробно объяснить. И – приватно, так что "репутация канцлера" не пострадала. Пострадал кошелек – ну так бесплатных пряников не бывает: всего за миллион с небольшим долларов Генрих выстроил завод по производству оборудования для очень быстрого строительства небольших цементных заводиков. Выпускающих тонн так по триста цемента в сутки. И уже успел с полсотни таких заводиков запустить – что естественно стало поводом для огромной радости. Больше всех, конечно же, радовался Слава Петрашкевич – ведь все эти заводики каждый день просили угля. Немного, тонн пятьдесят (считая вместе с электростанциями и разными машинами), но зато каждый и ежедневно. А вместе они хотели миллион тонн этого угля в год – в этот год, потому что через год заводиков станет еще на полсотни больше…
Но уголь требовался не только цементным печам. Камилла – в рамках своей "программы добычи титана" к делу подошла основательно, прежде всего посоветовавшись с Машкой ("не будем ждать милостей от природы") – и просто купила целиком американскую компанию Lasley Shipping Machinery Manufacturing ("Изготовление судовых машин Лесли"). Эта компания в принципе делала все, что угодно – насосы, подъемники, прожектора… все электрическое оборудование. И, среди прочего, моторы и генераторы, а так же турбины для этих генераторов. Небольшие, конечно – но в принадлежащих компании лицензиях размер не оговаривался.
Затем завод компании целиком был перевезен в Ейск, где стал выпускать турбогенераторы на три мегаватта: ведь для производства титана нужно очень много электричества…
Ровно в ста километрах к югу от Александрова Гая, среди высохших соляных озер, эти генераторы производили электричество, с помощью которого в изготовленных в Бельгии электролизерах из хлористого магния делался магний обыкновенный – который уже делал титан из четыреххлористого титана. Последний (как компонент "важнейшего катализатора") производился по давно отработанной технологии непосредственно из ильменита – с помощью выделенного при производстве магния хлора.
Сейчас завод в сутки титана делал почти что четверть тонны, но лиха беда начало: пока там работало два ейских генератора, но здание электростанции (первой электростанции!) было выстроено в расчете на тридцать таких установок. Со временем титана станет достаточно, и, надеюсь, время это будет небольшое…
К пятой годовщине своего правления я успел насмерть разругаться с Иосифом Виссарионовичем и снова помириться. Все же гениальный руководитель – это что-то врожденное: Джугашвили уже сейчас мог на проблему смотреть глобально, не ограничивая себя рамками конкретной задачи. И – планировать пути решения задач в условиях более чем ограниченного бюджета.
Чтобы "поднять" колхидские болота – той части, которая без "поднятия" никогда не станет райскими садами – Риони по самым скромным подсчетам нужно ил носить лет двести. Можно, конечно, и не спешить – но это-то "не по-большевистски" будет. Ведь нет такой крепости, которую…
Среди задач далеко не высшей срочности было и обустройство портов Таганрога и Мариуполя. Да и в Керчи стоило бы порт нормальный устроить – вот только мелко там. Дно углублять надо. Грунт, стало быть, вычерпывать. А потом его куда-то складывать…
Первым судном, изготовленным на Навашинской верфи, стала самоходная баржа, разработанная по моим воспоминанием о "Волго-Донах". То есть в пять тысяч тонн, с двиглом в пару тысяч сил… то есть насчет грузоподъемности судостроители сделали как сказано, а вот насчет двигла – не вышло: единственным подходящим оказался турбозубчатый агрегат на два мегаватта. Впрочем, тоже неплохо – правда пока с грузом баржа эта могла ходить лишь ниже Царицына – зато хоть в Персию, поскольку пригодность к морским путешествиям была в техзадании. Ну это пока лишь ниже – Пузыревский уже озадачился проектированием канала в Дон, а заодно – и вопросом "шлюзования Волги". То есть строительством плотин… но это дело неспешное, а самоходка как раз в Персию пока и бегала, возя оттуда в основном томатную пасту и известняковые блоки. Вот только чтобы она туда забегала, пришлось прямо в Каспийском море прокопать новый канал через мели…
Джугашвили про баржу-переросток узнал. Но – в отличие от многих других – смеяться не стал. Как не стал ждать, пока Пузыревский канал выкопает из Волги в Дон, а наскреб в бюджете Кутаисской губернии (управлять которой был назначен в прошлом году) средств и ресурсов для строительства в Феодосии судостроительного завода для выпуска таких же барж. То есть весь бюджет губернии был меньше стоимости завода, но он умудрился выгодно продать немало кутаисских "телег-самосвалов" французам для дорожного строительства, а итальянцам и грекам – больше сотни баркасов с калоризационными моторами. Причем рекламировал он там даже не моторы (их много кто в Европе делал), а обшивку из лиственницы – ну а то, что Венеция стоит на негниющих сваях из этой самой лиственницы уже многие века – об этом итальянцы и сами знали. Правда, поначалу-то знали немногие, но теперь уже знали почти все…