Эндшпиль

- Ясно, ладно, давай о своем деле – у тебя пять минут, пока твой не-стажер принесет мне кофе и мы дойдем до кабинета. Надеюсь, на это ей гениальности хватит.

За пять минут Фазма не только успела сформулировать свою просьбу, но и выпросить у Бена нужных ей людей. Милостиво кивнув, мужчина уже взялся за ручку своего кабинета, как перед ним снова возникла девушка в синем.

- Ваш американо. Без сахара. Без молока, - отрывисто повторила она. Её слова выражали вроде как смирение и вежливость, но глаза… в глазах был протест. Бену даже стало забавно. Наверняка это смешное, бледное от количества часов проведенных за компьютером, дитя знало, кто он и почему не следует дерзить, но никак не могло удержать всю себя в рамках проклятой субординации. Вот вам и минус гениев – их бунтарский дух не помещался в протоколы.

- А ты шустрая, - оценил мужчина, а затем снисходительно добавил, - Рей. Что ж, добро пожаловать в ФБР. Ну, и какая у тебя цель? Мечта? Хочешь служить государству? Прославиться? Войти в историю? Или просто от скуки пришла к нам?

- Хочу поймать Кайло Рена, - просто сказала Рей, будто речь шла о завтрашней рыбалке, а не о крупнейшем независимом кибершпионе, который без особого труда взламывал сервера Пентагона, Ми-6, Федеральной разведслужбы Германии и многих других с целью выкачать секретные данные, порочащие правительства, а затем слить их в прессу. Кто-то называл его террористом, кто-то героем, но кем на самом деле был тот загадочный человек, не знал никто. Почти никто. Охота на него велась давно и… безнадежно.

- О, так ты не из энтузиастов, а из мечтателей. Что ж, Рей, удачи тебе. Когда поймаешь, приходи, сделаю тебя своим первым заместителем.

- Вообще, вашего первого заместителя назначает директор ФБР, - оскалилась девушка, сложив руки в карманы.

- Так ты тоже умеешь читать, - делано восхитился Бен. - Это большое достижение в наше время. Свободна.

Мужчина продолжал криво ухмыляться. Девушка изобразила что-то вроде вежливого наклона головой, но отойдя на пару шагов, довольно громко и отчётливо прошептала «мерзавец».

- Господи, Фазма, у тебя такие необученные дети пошли, - закатил глаза Бен, отпивая кофе. Надо же, почти даже горячий. - Расскажи ты ей, что за спиной меня принято называть Монстром. Ну, какой из меня мерзавец, ей-Богу?

- Первоклассный, Соло, первокласный, - рассмеялась Фазма, - самое забавное, что, на самом деле, эта девчонка и, правда, хотела работать в твоем отделе. Рвалась на передовую мирового кибертерроризма.

- Ой, нет, мне своих гениев хватает. Со своими работай сама. Хорошего дня. И не забудь мне прислать анкеты на всех своих новоприбывших. Сама понимаешь – процедура.

*DEFCON - шкала готовности вооруженных сил США. Измеряется от 5 (обычная военная готовность, которая соответствует мирному времени) до 1 (максимальная боеготовность). Созвучно с DEF CON - названием крупнейшей конференции хакеров.

** НБС - аббревиатура отдела национальной безопасности США (туда входит контртеррористический отдел, контрразведка, управление по оружию массового уничтожения, центр выявления террористов, группа по допросам задержанных особого назначения)

***

Бену Соло, ввиду его высокой должности и надежности, было позволено брать на дом ксерокопии некоторых документов, на которых был самый низкий уровень секретности. Папки с анкетами и данными на новичков различных отделов ФБР, которые он обязан был просматривать, относились к разрешенным. Потому, покончив со своим быстрым ужином, купленным по дороге, мужчина прихватил их с собой, направляясь в гостиную. Не включая свет, постоял у огромного окна, любуясь вечерним Потомаком и в очередной раз испытывая неудовольствие - у него такой шикарный вид здесь, но не то, что балкона не было, но даже окна открывать было запрещено по правилам безопасности, что выливалось в огромные цифры на счетах за электричество. Кондиционер и вытяжки работали в его квартире практически постоянно. ФБР шло на такие растраты, покуда они стоили меньше его жизни, которую легко было прервать одной меткой пулей. По статистике, наибольшее количество агентов различных разведслужб погибало не при исполнении боевых заданий, а на собственных балконах, покуривая перед неожиданной смертью сигаретку. Потому Бен Соло почти не курил и жил в очень красивой, но тюрьме, где нельзя было включать свет, если стоишь у окна – пускай оно и было из пуленепробиваемого стекла. Потому у него не было соседей, и поэтому вид был на реку, а не на какой-то дом, из которого было бы удобно стрелять. Всё было очень продумано.

Опустив римские шторы, мужчина включил свет и, немного щурясь от яркости, сел на диван. С удовольствием вытянул ноги, отпил джин с лимонным соком и, ощущая, как от охлажденного алкоголя сводит зубы, наконец, приступил к нудным папкам, где не ожидал прочесть ничего нового.

Спустя час ухмыльнулся, когда в руках у него оказалось три папки новичков из кибер-отдела. Вспомнил, как девчонка в синем, гордо задрав нос, сказала, что пришла в ФБР, чтобы поймать Кайло Рена. Он слышал эту фразу так часто, что она стала заезженной. Кайло Рена грозились поймать все – от глав ФБР, АНБ, ЦРУ до последнего сопливого хакера. И это только в США. Его поимка была лакомым призом, но вряд ли хоть кто-то из них мог представить, что видит этого самого врага нации, демократии или как там его ещё называли, каждый день.

Бен посмотрел на свой моргающий, защищенный всеми возможными и невозможными способами, ноутбук. Кто бы мог подумать, что именно здесь, в квартире, оплачиваемой ФБР, в одном из самых безопасных уголков Вашингтона, и происходят все преступления, вызывающие у кого отчаяние, у кого бешенство, а у кого – и невольное восхищение. У Бена всё происходящее вызывало только веселье. Предателем он себя не считал, покуда, как и каждый агент, давал клятву, положив руку на Конституцию, и обещал служить народу. Народу, а не политическим группировкам, которые сначала и породили всю ту гидру терроризма, которая покалечила его в юности, а теперь отравляла жизнь мирным людям. Ему хотелось, чтобы правда была общедоступной, потому и делал свое непростое дело, зная, что каждый раз ходит по лезвию, но при этом абсолютно недосягаем – доступ к его личному компьютеру охранялся не только множеством программ и паролей, но и шестеркой лучших хакеров в мире, о которых группировки, вроде Fancy Bear, Альянс красных хакеров или The Dukes* могли только мечтать. Его верные темные рыцари Рен, как они себя называли, были хороши и гениальными мозгами, и преданностью делу, что всегда было залогом неподкупности, и… анонимностью. Никто не знал реальных имен друг друга и не подозревал, кто их главарь. Все данные были только у Бена, о чём сами рыцари, разбросанные по всем уголкам мира, естественно, не подозревали.

Мужчина откинул папку некого Финна. Ничего интересного. Мальчишка, взламывающий игры, вырос в хакера, попавшегося на мошенничестве с чужими кредитками, а потом, выйдя из пубертатного периода, твердо стал на путь исправления и пошел учиться, чтобы посвятить себя службе Родине.

- Лучше б пошел в армию, - едко прокомментировал Бен. Джин во рту был холодным, как метал, пробуждающим плохие воспоминания.

Следующая папка была на девчонку в синем. Рей Палпатин. Её история, выложенная сухими фактами в анкете, тоже была банальней некуда. Отец умер, мать повторно вышла замуж за некого Ункара Платта и увезла дочь в Южную Каролину, где та топила свое одиночество, не катаясь на серфинге, а сидя за компьютером. Единственным примечательным в их семье был дед-шотландец по отцу в войну воевавший за Империю. Выходило, что девчонка была на половину шотландкой, но, судя по записям, на Родине отца никогда не была – отсюда и полное отсутствие акцента.

Дальше все по накатанной. В 15 взломала защиту ядерной лаборатории США, чтобы убедить тех насколько она дырява и ненадежна, за что была приглашена, невзирая на юный возраст, в группу по разработке улучшенной защиты. В 16 экстерном закончила свою школу и была принята в Массачусетский Технологический университет. В свободное время играла в Варкрафт или Диабло, разрабатывая для Blizzard дополнительные коды в качестве независимого подрядчика. Ещё двадцать лет назад такая история была чудом, сейчас же, в быстро развивающемся мире, она уже стала обыденностью. Фазма была права – дети развивались быстрее.