Ишемия

- Ты и сама знаешь, чей это запах, не так ли? – голос Бена прозвучал беззаботно.

- Это-то меня и смущает, - сдерживая рвущийся из груди смех, фыркнула Рей. – Но, пожалуй, я не хочу знать, что же такое нужно делать, чтобы пахнуть духами Кардо.

- К твоему сведению, он меня просто подвез, а в машине у него всегда запах такой, будто он ограбил парфюмерную лавку, – Бен понял свою промашку, которую Рей скрыла за шуткой. Ведь причина была не в его ночном гольфе с Кардо, а в том, что он действительно обещал одно, а приехал спустя много часов. Не из-за операции не предупредил, а просто потому, что не имел привычки отчитываться. Как-то не подумал. И даже удивился, что девушка заговорила об этом, потому что, ну в самом деле, какая разница, приехал он в час ночи или в пять утра?

- Ах, так он тебя ещё и подвез. Романтично, – закатила глаза девушка, выпрямляясь. Притворно нахмурилась. Ощущая его нетерпеливое желание под собой, она чувствовала необычайную власть над этим мужчиной. – Может, ты прав был, и не стоит нам сейчас сексом заниматься.

- Э, нет, славная моя, так не пойдет. Нет-нет, я все понял. Честное слово, – он знал, что Рей блефует, но на всякий случай сжал её талию, которую поглаживал, чуть крепче, - В следующий раз притащу клюшки и Кардо прямо сюда.

- Вот давай без этого, ладно, - рассмеялась Рей и в следующую секунду, наконец, наградила его, немного нерасторопного идиота в отношениях, своей близостью. Насадилась на него, и они оба удовлетворенно выдохнули, потому что пока расставание даже в сутки было невыносимым испытанием если не для душ, то для их жадных тел уж точно. Бена удивляло и здорово льстило, что Рей всегда была так возбуждена, что это первое соприкосновение проходило настолько легко. Она ни разу не поморщилась за эти три недели, будто всегда, абсолютно всегда была готова принять его в себя. То, что Рей так сильно и постоянно хотела его, срывало крышу.

Девушка довольно заурчала и заскользила вверх-вниз. Бен, наслаждаясь её неспешным, ленивым утренним ритмом, к которому сам её приучил, наблюдал за девушкой из-под полуопущенных век. Она аж жмурилась от удовольствия, от ощущения собственной значимости и от наслаждения быть с ним в эту минуту. Была плавной, неторопливой, спокойной. Стоило всего три недели по сотню раз на дню повторить «ты – потрясающая, удивительная, невероятная», и она менялась. Успокаивалась. Раскрывала ему все грани своей сверкающей души.

Сейчас это было как-то по-особенному заметно. Конечно, то, что близость с ним доставляла ей особое удовольствие, секретом не было, ведь если бы не удивительная совместимость в сексе – это при их-то контрасте в росте и габаритах, они бы вряд ли зацепили друг друга и начали встречаться. Просто сегодняшняя активность Рей поражала. Обычно по утрам она была сонной, лишь слегка приподнимающей бедра, чтобы ему было удобней. Между шестью и семью утра её стоны всегда были больше похожими на вздохи, но одна одинокая ночь дала потрясающий результат, и, смотрите-ка, девочка разошлась. И когда она научилась вместо дерзкой быть такой чувственной, сводящей с ума неторопливо? Эта Рей была очень опасной.

- Я обожаю тебя, Бен, обожаю, - бормотала девушка, подводя его все ближе и ближе к краю, сочетая в себе сейчас и телесную близость, и духовную. Наклоняясь так, чтобы поймать его взгляд в момент, когда он кончал в неё – с утра ему не нужно было много времени, он никогда особо не сдерживался. – Нет, серьезно, обожаю, - ощущая, как он наполняет её изнутри, тихо рассмеялась Рей. Уткнулась своим носом ему в шею. Было уже привычно хорошо и тепло.

- Ты же знаешь – это взаимно, - поцеловав её в висок, тихо сказал мужчина. Вдруг подумал, что они не говорят друг другу главного, на самом деле, скрываясь за этими более громкими, но менее значащими глаголами, вроде «обожаю», «дурею», «схожу с ума». Так было пока намного безопасней, нежели сказать то, другое, сокровенное, пускающее глубокие корни и на самом деле сплетающее их крепко-крепко. – Вот чертовка же, я ещё не отошел от джина с корицей, который там мешал Кардо, а снова пьян. Ну как так? – Бен переместил голову чуть ниже и поцеловал Рей в плечо. Ему вообще нравилось целовать её. В этом было какое-то особое удовольствие, особенно, после того, как она щедро отдала ему всю себя. Даже её кожа на вкус была как Темпранильо. Неудивительно, что он так попался. Риоха всему миру кружила голову последние лет сто, как ему было устоять.

- Вот и хорошо. Ты же говорил, что сегодня у тебя выходной. Выспишься, наконец-то, а то мне уже даже страшно смотреть на твои синяки под глазами.

- А ты куда в такую рань? – удивился Бен, покуда девушка не растянулась рядом, а встала с постели, оставляя после себя блаженную негу, в которую мужчина был не прочь и провалиться. Он в самом деле жутко уставал в последнее время. Не только из-за клиники. Довольно непросто было сочетать в себе работу нейрохирурга с ролью мужчины настолько юной и пылкой девушки. Пожалуй, после особо сложной операции Бен бы не отказался, чтобы в ней было чуть-чуть меньше желания. Совсем на капельку. Чтобы он успевал подышать чуть дольше, чем те двадцать минут, что разделяли клинику с её квартирой. Или с его, когда как.

- Интервью нужно дать для январского выпуска T-Magasin, - потягиваясь, сообщила Рей. Она сейчас все время была в каком-то марафоне из встреч, шоу, интервью и прочей предпраздничной мишуры. Благотворительность и светский пафос строили ее безумный график, как-то странно переплетаясь. Порой Рей влетала в дом всего за секунду до прихода Бена, вся в разноцветной мишуре, не успевая смыть тот раздражающий его макияж. Но ей-то на него всегда хватало сил. Бен порой даже подозревал, что она пьет энергетики литрами, пока он не видел, иначе откуда сколько энергии, ну откуда же?

- О, удачи. Что ты им скажешь, когда они спросят о нас? – неожиданно спросил Бен, когда девушка, набросившая халат на плечи, уже почти вышла. Рей резко развернулась. Остановилась, опершись плечом в косяк.

- Заварил кашу и рад, да? – сощурившись, улыбнулась девушка.

…На самом деле, она не собиралась афишировать отношения с Беном, чтобы не путать их с книгой, которую писала. Да и не хотела она ещё один роман на виду, потому этот планировала держать максимально долго за запертой дверью. Знала, что вмешательство прессы часто портит идиллию, и была уверена, что Бен с его-то репутацией тоже придерживается подобного мнения. В конце концов, они не обсуждали эту тему, но то, что они не звали друг друга в качестве вторых половинок на многочисленные рождественские мероприятия, в которых были задействованы, говорило само за себя.

Каким же было удивление Рей, когда, выходя из дома недели полторы назад, перед тем, как уехать, Бен поцеловал её, обжигая щеки теплом своих больших ладоней. Целовал страстно, не давая отдышаться.

- Совсем спятил? – тихо спросила Рей, не открывая глаз, сразу и не поняв, что оплошность Бена, знающего, что папарацци ходят за ней по пятам, оплошностью не была. В то утро, целуясь, они были на виду у всех, кто захотел их увидеть. Как оказалось ближе к обеду, таких было немало.

- Мне нечего скрывать, - тогда просто ответил Бен. – Я без ума от тебя, ты же знаешь. Мир тоже может знать…

- Очень рад. Ты же сама сказала: я – собственник. Мне приятно, что мы вместе. Не хочу делать из этого тайну, прячась по углам. Потому что ты – самое потрясающее, что со мной случилось в этом году.

- Ммм, я-то думала, что за всю жизнь, - притворно разочарованно протянула Рей. – На самом деле, я тоже не против, но в интервью собираюсь сказать, что моя личная жизнь никого не касается, и больше добавить мне нечего. Всё, что я хочу сказать о тебе миру, и так поведает книга, потому что я часами могу восхищаться тобой как врачом, но остальные мои чувства к тебе – только мои.

Мужчина улыбнулся, когда Рей вышла. Мир и так о них знал, что его вполне устраивало. Как и загадочное молчание Рей в ответ всему этому миру. Главное, что она говорила ему, а говорила она очень много. Жестами, глазами, поцелуями. Кто знает, может, когда безумный график Рей к январю станет чуть более стабильным, он сможет пригласить ее и в свой мир тоже? Пока Бену не хотелось перегружать девушку ещё и какой-то нудной вечеринкой, где все слишком активно бы дергали ее. Он и сам-то их не посещал сейчас, ведь они с фармацевтической компанией, на которую Бен возлагал большие надежды, вышли на финальную стадию и получили разрешение испытывать новейший препарат на пациентах с астроцитомой. Теперь его передовой метод оперирования мог быть подкреплен молекулой, которая должна была пройти этот чертов гематоэнцефалический барьер и победить остатки болезни. Не факт, конечно. Тестирования препарата на обезьяне, а затем на человеке часто давали разный результат, сотни раз в истории фармацевтики препарат проваливался на финальной стадии исследования, но Бену хотелось верить, что вот он уже почти добрался до Лхоцзе*. И пускай это ещё не Эверест, но рассмотреть желаемую верхушку уже можно. Но и на Лхоцзе люди срывались, так что Бен морально готовился и к неудачам, которые будут на пути, потому что от одного этого желания все не зависело.