Крещендо

- М-м-м, ясно, - Рей задумчиво посмотрела на копии двух протоколов допроса перед глазами. Кардинально разные версии. Кайло говорил, что она его позвала. Пейдж утверждала обратное. – Значит, ввалился в твой дом, сжал твои хрупкие ладошки, задрал платье и давай тебя насиловать. Как-то так?

- Да, так и было.

- А вино?

- Что вино? – Не поняла девушка, подумав, что Рей предлагает ей ещё.

- Если он вломился к тебе, то когда ты успела открыть вино и выпить его, - полюбопытствовала Рей, - погоди, наверное, ты пила его до прихода Бена? Верно? – Теперь её улыбка превратилась в ухмылку.

- Так и было. Я знаю, чего вы тут хотите от меня, - Пейдж отставила пустой бокал и скрестила руки на груди. Поняла, что её версия звучала не гладко и решила перейти в атаку. – Думаете, раз вас тут двое – то мне станет страшно. Я не заберу заявление. Пускай…

- Нет, заберешь. – Рей снова поднялась, подошла к своей сумочке, стоящей на стуле рядом, и что-то достала. Вернулась и бросила это «что-то» на стол. У Кайло аж глаза на лоб полезли, когда он понял, что именно. Ошарашенно посмотрел на Рей. Она рехнулась? – Знаешь, что это? Неочищенный героин. На улицах его называют смэк. За торговлю таким добром приличный срок дают. – Она улыбалась так лучезарно, сев обратно, словно поставила к чаю эклеры с малиновым кюли, а не наркоту рассыпала.

- И? – Пейдж была в том же недоумении, что и Кайло.

- Угадай, где я его взяла? У некой Роуз Тико. Малышка торгует собой на улицах Лондона, а заодно и наркотой. Смэк, кислота, кетиш, иней – на любой вкус. – Уличные названия наркотиков легко слетали с её губ и Кайло ощутил даже некое возбуждение. Когда Рей ругалась или говорила вот так, она становилась ближе и понятней. Жаль, что только не доступней. - Приводов у неё нет, но будут. Её пальчики на других таких пакетах. Она, представляешь, несовершеннолетним их продала. Ай-ай-ай, такая… досада.

Пейдж побледнела, Рей, наоборот, будто ожила:

- Теперь вот, когда ты увидела мои аргументы, можем поговорить об изнасиловании. Есть два варианта. Один – при котором ты остаешься с деньгами, на которые можешь положить сестру в клинику, второй более грустный. Твой насильник сядет, но и сестра следом. Я помогу.

Это обещание было не пустыми словами, в них была неприкрытая угроза. Кайло смотрел на Рей, не узнавая её, как бы впервые понимая, что перед ним – не его девочка, а кто-то другой. Циничный. Злой. Человек, который готов был идти на шантаж, чтобы сломить другого человека. Ему захотелось встряхнуть её за плечи, но… он ведь сам сотворил её. Его птенчик оперился и превратился в гарпию, потому что птенчика выбросили из гнезда, сломали оба крыла и пнули с обрыва, мол, попробуй взлети.

Взлетела. Выжила. Окаменела.

- Это шантаж.

- Нет, милая, это называется компромисс, - Рей хорошо выучила все уроки своего деда. И была благодарна за каждый. – Кайло, сколько ты готов заплатить?

Она, наконец, дала ему слово. Отпила вино. Теперь дело было за ним, и что-то, а торговаться он умел. Пока они обсуждали сумму, Рей ощущала, как что-то отвратительное ворочается внутри неё. Она впустила зло и грязь в свой дом, сама в этом искупавшись.

- А всё-таки ты его девка, - усмехнулась Пейдж, когда они закончили обсуждать суммы, способы переведения денег, процент аванса и прочее. – Иначе почему он твою фотку в бумажнике носит? Не провожайте, чао.

Рей молчала, пока не утих звук шагов. Подошла к окну, впуская в дом шум, чтобы разрушить тишину и свежий воздух, чтобы выветрить аромат чужих духов и жадности. Она ненавидела пускать посторонних в свой мир, но сделала это ради него.

- Позволяешь кому попало совать нос в твой бумажник? – Криво усмехнулась девушка, делая глубокий вдох с закрытыми глазами. Становилось лучше. Слова о фото не произвели на неё впечатления. Было бы приятно, если бы это что-то меняло. Но ведь это только в кино подобные вещи трогали, в жизни скорее злили. Она бы с радостью порвала любое своё фото, что у него имелось, покуда Бен больше не имел права на них.

- Понятия не имею, когда она успела.

- С проститутками такое бывает, - холодно заметила она, - они часто заглядывают в бумажники к клиентам. В следующий раз сразу проверяй наличие карточек, фотографий и прочего. Хоть код от сейфа ты в бумажнике не носишь?

Он подошел к ней. Ощущал, как она недовольна.

- Рей.

Она не двигалась. Позволяла подойти к себе. И Кайло… забылся. Просто забылся. Потянулся к ней, желая забыть хоть на секунду, почему он на самом деле здесь. Он положил одну руку ей на плечо, вторую на талию, и тут Рей, такая спокойная и равнодушная, внезапно ожила. Локтем ударила его в солнечное сплетение, и, резко развернувшись, второй рукой ударила его в скулу. Ударила быстро, ловко, натренировано. Не как обиженная девочка, а как человек, который защищался и знал, как это нужно было делать. Даже кулак у неё сжат был правильно.

Правда, Кайло уловил, что траектория её удара несколько изменилась – она хотела ударить в нос, а потом передумала за долю секунды. Телом своим она владела мастерски. А вот он - не очень, покуда не ожидал, что она способна защищаться. Хотя… если бы и знал, не стал уворачиваться. За возможность-то хоть на секунду коснуться её плеча он был готов заплатить и большим, чем синяком на скуле.

- Когда-то ты сказал мне, что я такая беспечная, потому что никогда не боролась за выживание, Бен. – Она посмотрела на него, потом вздохнула и направилась к холодильнику. Даже рукой не встряхнула, видимо не больно было. Хороша во всем. Такая уж она была. – Так вот, я научилась бороться. – Рей достала лёд и спокойно протянула ему, будто не она была виной. Вела себя так, будто его, скажем, тумбочка пришибла случайно. – Пришлось.

- Можешь ударить ещё раз, если…

- Мне не будет от того легче, - она покачала головой. - Я просто очертила границы. А теперь – спокойной ночи. Уходи.

- Я не могу. – Он сказал это и понял, что, правда, не может. Ведь завтра у него больше не будет предлога ей позвонить. Дело было сделано. Она за три дня вытащила его из грандиозного дерьма, а это значит, что не будет больше встреч. Даже в присутствии полиции или шалавы Пейдж. Ничего больше не будет.

- Смог же тогда, - она смотрела, как он прикладывает лёд, и не ощущала раскаяния. - Уйти и не обернуться. Знаешь… я ведь ждала, что ты вернешься. Верила, что вот чуть-чуть устаканится всё и мы снова будем вместе, что преодолеем все трудности. Где же ты был в то лето, Бен, когда я распадалась на части, когда жгла ноты и саму себя? Ты так легко забыл. Делал карьеру, ведь сбылась мечта покруче, чем какая-то любовь.

- Какую карьеру, Рей? – Даже сейчас, спустя семь лет, он не сказал, что просто не мог вернуться. Был связан по рукам и ногам. Что никакая карьера ему не была в радость, ведь она стоила ему Рей. Что каждый раз, садясь за руль, мечтал, что механики не досмотрят за тормозами или он войдет как-то не так в поворот. - Я разбился на первой же своей гонке, потому что с собой совладать не мог.

Да, и та мечта сбылась, но он не умер. Очнулся в больнице. С изуродованным лицом и надеждой – вдруг она придет, но дни шли, а она не приходила.

- Но поднялся же, преодолел. И стал великим гонщиком. Пускай и со шрамом.

- Ты видела хоть одну мою гонку? – Внезапно спросил Бен. Если б видела, поняла в каком отчаянии он был. Все шесть лет его успешной карьеры пресса называла его бесстрашным, на деле же он просто ничего и не чувствовал и пытался с помощью адреналина ожить хоть на секунду.

Она хотела соврать, выплюнуть в лицо, что-то злое, но не смогла.

- Я видела их все. И многие вживую. Жаль, ты не видел меня за сиянием своей славы. Но теперь поздно. Уходи. И больше никогда не возвращайся. Никогда. Не заставляй меня вызывать охрану. С тебя хватит полиции.

Он ушел. Таки сумел. Сел в машину и просто смотрел, как гаснет свет в её окнах.

Рей не стала подходить к окну – знала, что он не уедет до утра. Потом посмотрела на бокалы на столе. Свой был полон, Пейдж – пуст. Взяла его в руки. Задумчиво покрутила. Он был идеален для Риохи. Бокал типа «Бордо». Без острых углов. Скорее высок, нежели широк. Красные вина более ароматные и нужно было удлинять расстояние от вина к носу, чтобы запах не перебил вкус.