Пиранья

–Я филолог… Учёный. Возьмите креды. Это отличные деньги!

–Слышала? Книжный червь учит меня жить… Даже не зная моего имени. Меня зовут капитан Руперт, и обращаться ко мне следует, используя слово сэр. Ясно?

–Послушайте!

–Я тебя перевоспитаю, джентльмен. Таких, как ты, на дух не переношу. Нежитесь в метрополии и пользуетесь благами, которые за гроши дарят вам колонии, и ничего не даёте взамен. Теперь ты поработаешь на меня, пока не сочту, что с тебя хватит! Считай – попал.

–Следи за языком, мародёр!

Капитан выпрямился. Схватил меня за горло и оторвал от пола. Вместо левой руки и ноги у Руперта были металлические протезы, без киберкожи. Левый рукав рубашки был укорочен до локтя, а штанина на левой ноге – до колена.

Холодные пальцы с осязательными подушечками крепко сжимали горло. Никогда ещё я не чувствовал себя столь униженным. Всё моё представление о цивилизации рушилось.

Я захрипел и судорожно вцепился в железную руку, силясь разжать стальную хватку. Безумный взгляд зелёных глаз сверлил меня. Рыжая спутанная борода и крупный мясистый нос делали капитана похожим на средневекового разбойника. Если все колонисты такие, то они заслуживают той жизни, которой живут.

Капитан убрал сдавливающие кадык пальцы, и я рухнул на пол, держась за горло. Даша шагнула в мою сторону, но мой мучитель качнул головой, и девушка замерла.

–Что у нас с Гарри? – спросил Руперт, вернувшись в кресло. – Кажется, он вчера изволил издохнуть?

–Гарри? Ах да, сэр. Погиб, устанавливая отражатель гипердвигателя, сэр, – ответила Даша. – Фал отрезало колебанием поля, сэр.

Я встал, опершись о стену. Дышать было больно.

–Что ж. – Капитан ударил пальцем по сигаре, сбрасывая пепел на металлический ребристый пол. – Он умер не зря. Двигатель в норме. Выпиши всем завтра на ужин виски.

–Слушаюсь, сэр.

–Как ты сказал, тебя зовут, планктон?

–Игорь, – прохрипел я.

–Забыл сказать сэр.

Я резко поднялся и сжал кулаки. Три года назад я служил срочную на «Фобосе-1», и не привык спускать обиды.

–Да пошёл ты!

–Ну-ка. Повтори.

Я отступил от стены и проорал:

–Жалкие мародёры! Падальщики! По вам шахты лун Юпитера плачут! Я вас всех засажу!

Капитан вдруг оказался рядом и врезал локтем в челюсть. Обычной рукой. На автомате я блокировал выпад и ответил хуком. Удар прошёл. Даша ахнула. Руперт пошатнулся и резко махнул железной рукой. Меня впечатало в стену. Кажется, ненадолго потерял сознание.

–Даша, – расслышал я голос капитана. Голова звенела от удара и драка. – Соскреби ком биомассы и тащи в каюту. Будет спать в койке Гарри.

–Это же… вместе с Зигфридом, сэр, – с запинкой произнесла девушка.

–Захочет жить – притрётся. Ошмёток кометы! Крепко меня приложил. Как кончишь с ним, тащи лёд! И виски!

Капитан развернулся в кресле. Я почувствовал, что девушка неожиданно сильными руками схватила меня под мышки и поставила на ноги. Затем, медленно перебирая руками, я спустился на жилую палубу по скобам. В процессе приложился головой о стену туннеля, и обомлел. На белой стене улыбался оранжевый смайлик со штрихами, обозначающими бороду и буйную растительность на голове. Из общей стилистики выделялся крупный нос – размером чуть ли не с сам смайлик.

Я был слаб, но от злости у меня всё кипело внутри, и я не обращал внимания на радужные круги перед глазами. Я жаждал изыскать способ выставить капитана за борт без скафандра. А лучше – вместе с ним, но с малым запасом кислорода.

На жилой палубе, где находился медблок, размещалось пять кают и камбуз. Даша подвела меня к каюте рядом с пищеблоком, от которого кисло пахло прогорклой биомассой. Едой безмозглых колонистов и космических отбросов. Дверь каюты была исцарапана и обклеена анимированными наклейками с полуобнажёнными танцующими красотками.

Девушка нахмурилась и несколько раз пнула дверь. Та отъехала в сторону, и я увидел соседа.

–Да? – прорычал Зигфрид. Это был голос напарника Даши на втором спейскутере.

Как Даша и капитан, Зигфрид говорил на русском. Но для него этот язык не был родным. По тому, как подчёркивал слоги, со всей очевидностью, передо мной стоял ариец.

–Игорь, твой сосед, – холодно сказала Даша.

Зигфрид сплюнул и процедил:

–Добро пожаловать в ад, сучонок.

–Полегче!

–Не твоё дело, женщина.

Здоровяк грубо подвинул плечом Дашу, втолкнул меня в каюту и приложил палец к сенсору на стене. Дверь закрылась с причмокиванием.

–Твоя койка, – заявил Зигфрид, толкнув меня ручищей с буграми мышц.

На кровати лежало одно одеяло. Простынь и подушка отсутствовали. Зато вторую кровать украшали сразу три подушки. Верхние койки над кроватями были заставлены контейнерами. Вероятно, личные трофеи.

Между кроватями находился стол. На нём валялся лазерный резец размером с палец, монокуляр и наполовину готовая модель гоночного спейс-катера. Напротив кроватей оставалось немного пространства – там лежала штанга с гравитационными цилиндрическими утяжелителями.

Я прислонился к стене и помассировал виски. В голове гудело.

Зигфрид был одет в камуфляжную майку, шорты и кроссовки. Сколько ему лет, я не понял, так как не знал, прошёл ли он курс обновления организма – могло быть сорок, а могло и за семьдесят. На затылке лысой головы чернела татуировка в виде штрихкода. Память о космическом десанте. Мда. Повезло.

–Вякнешь, сверну челюсть, – сообщил Зигфрид. – Будь счастлив, что жив остался.

Он сел за стол, надел монокуляр, и принялся выжигать из пластика катер. Ужасно хотелось пить, но ещё больше – спать. Наручные механические часы на руке показывали полпервого ночи по времени «Мегалодона». Я снял лакированные туфли, в которых щеголял на лайнере, и повалился на койку. Её покрытие повторило контуры моего тела, и я закрыл глаза.

***

–Подъём, салага!

Я открыл глаза. Зигфрид отвесил мне пощёчину. Для разнообразия я решил стерпеть.

–Жрать пора, – заявил здоровяк.

Я сел и поставил ноги в туфли.

–А почему душевая кабина не работает? – поинтересовался я, подёргав ручку крана.

Зигфрид любезно улыбнулся:

–Гальюн, уважаемый, у нас один и расположен в конце коридора. Первая дверь налево.

Я поморщился и приложил палец к сенсору. Дверь открылась.

–Не так быстро, – сказал Зигфрид и положил мне на плечо тяжёлую руку. – Заправь мою кровать.

Я посмотрел здоровяку в усмехающиеся голубые глаза.

–Сам, – бросил я и шагнул в коридор, в конце которого выстроилась очередь – из Даши и сутулого парня в серой майке.

–Стоять! – рявкнул Зигфрид, шагнув за мной.

В этот момент по скобам лестницы, которая находилась в паре метров от нашей каюты, застучали металлическая рука и нога. Я встал в конец очереди.

Сосед нагнал меня и рывком развернул.

–Не начинай, Зиг, – попросила Даша.

–Заткнись, женщина, – отрезал здоровяк.

–Руки чешутся? – прохрипел капитан.

Он стоял прямо за мной. На большом пальце его правой руки красовалось кольцо с огромным бриллиантом. Тоже, небось, с мертвеца сняли. Уррроды. Сами заработать – ни шиша не могут.

Здоровяк обмяк.

–Встань за мной, – приказал Руперт. – Сколько раз объяснять. Очередь в гальюн – святое.

–У нормальных людей гальюн работает в каюте, сэр!

–Не нравится – высажу на ближайшей базе и будешь чистить сточные воды за ком биомассы!

Зигфрид вжал голову в плечи и ушёл в конец очереди. Капитан почесал всклокоченную огненную бороду. От него пахло драком.

–Санёк. – Капитан развернул за плечо сутулого. У него оказалась алебастровая кожа – скорее всего, с Нового Урала, Луны. – Знакомься, наш новый инженер гипердвигателей, Игорь.

Санёк смерил меня усталым взглядом и протянул руку – ладонь оказалась сухой и вялой.

–Сутками мониторит Сеть, – заявил капитан. – Чёрный пояс по хакингу. Отыскивает самые сладкие места и вскрывает такие хитро закрученные системы защиты, что они не всякому и суперкомпьютеру по силам.