Страница 28 из 29
Дверь, как и обещал Делвин, была открыта, а внутри самого здания никого не наблюдалось. Картер прошел через коридор в большой зал с множеством каменных столов, на которых смиренно лежали покойники, ожидая сожжения. Нисса вцепилась в руку некроманта, оглядываясь по сторонам. Парень прошел к неизвестному трупу седого мужчины и остановился.
— Это он? — тихо спросила девушка, будто боясь нарушить гробовую тишину.
— Да, хороший был человек.
Тишина звенела в ушах, Картер чувствовал, как по телу Ниссы бегают мурашки. Она снова окинула взглядом зал. Накрытые белыми простынями по горло, покойники оставались на своих местах. Но когда девушка перевела взгляд на лежащего перед ними мертвеца, ее глаза расширились от ужаса. Она явственно увидела Фиалку с затянутыми белой пеленой глазами. Та смотрела на бывшую подругу не моргая, продолжая лежать на холодном каменном столе. Нисса дернулась от страха и зажмурилась.
— Ты чего? — обеспокоенно спросил Картер.
Она открыла глаза и вместо бывшей подруги снова увидела седого мужчину.
— Просто показалось, — хрипло выдохнула Нисса. — Пойдем отсюда, а?
— Ну, хорошо, — пожал плечами Картер.
Он пошел к выходу, как бы невзначай освободившись от ее хватки, девушка хотела последовать за ним, но вдруг почувствовала холодное прикосновение к руке. Она обернулась — мертвая Фиалка держала ее и смотрела широко раскрытыми белесыми глазницами прямо ей в глаза. Нисса завизжала и попыталась избавиться от хватки покойника, дернувшись. Но отступив, наткнулась спиной на что-то ледяное. Она обернулась и остолбенела. Олден с синевато-зеленым оттенком кожи стоял перед ней и буравил серыми глазами.
— Думаешь, я все еще жив? — произнёс он и изо рта вывалился комок склизких водорослей, с мерзким звуком шмякнувшийся на пол перед девушкой. Нисса снова закричала, отпрыгивая назад к Фиалке.
— Ты убила нас, Нисса, — прошелестела мертвая Фиа. — Что ты наделала?
Трупы вокруг тоже стали подниматься. Простыни падали, являя взору девушки мертвых друзей. Окровавленный Делвин, гниющая Натали, искалеченная и изломаная Сима. А Вик, взявший в руки собственную голову с каменного стола, заставил Ниссу побелеть в цвет простыней. Девушку явно начинало тошнить, и она, оттолкнув труп Фиалки, бросилась к выходу. Но путь ей преградил Картер.
— Что такое? — спокойно спросил он.
— Ты что, не видишь?! — она обернулась.
Покойники медленно двигались к ней, каждый что-то тихо шелестел утробным голосом.
— Из-за тебя все мы мертвы!
— Будь ты проклята, предательница!
— Я не хотела умирать, Нисса! За что?
Девушка снова закричала и кинулась к Картеру, стуча в его грудь кулаками:
— Пойдем отсюда, молю!
— Куда же мы пойдем, красавица? — тихо спросил некромант.
Подняв взгляд, Нисса встретилась с залитыми непроглядным мраком глазами. Она хрипло закричала, отшатнувшись от Картера. Трупы, окружив девушку, стали хватать ее за руки, волосы и одежду. Та визжала, пытаясь отбиться от мертвых друзей. Но когда покойники выкрутили ей руки, а лицо Фиалки оказалось нос к носу с лицом девушки, она затихла. Казалось, она даже боялась дышать.
— Ты убийца, Нисса. Не охотники убили меня, а ты!
— Нет! — взвизгнула девушка и обмякла в руках трупов.
«Сознание потеряла, — хмыкнул про себя Картер. — Я-то думал она посильнее духом, и придется использовать усыпляющий порошок».
Некромант рассеял иллюзию и приказал трупам вернуться на места. Из коридора за его спиной вышли Делвин и Хэтир.
— Честно сказать, я бы тоже обосрался, — поежившись, сказал татуированный парень. — Что дальше?
— Устроим ей встречу с Фиалкой, — ответил Картер. — Она хотела поговорить с ней в последний раз.
Плут только усмехнулся и поднял девушку на руки:
— Погнали.
Совсем скоро, вывезя девушку из города, парни остановились в ночном лесу, ожидая, когда пленница придет в себя. Фиалка уже ждала их в уговоренном месте, она сочувствующе посмотрела на бывшую подругу, но не проронила ни слова. Хэтир и Делвин спрятались в тенях деревьев, и совсем скоро Нисса, придя в себя, встретилась взглядом с сияющими золотыми глазами.
— Здравствуй, — тихо сказала Фиа.
Но голубоглазая только завизжала и попыталась встать с травы. Однако Картер не дал ей этого сделать, придержав за плечо.
— Нисса! Ты знаешь, что ты сделала? — спросила Фиалка.
Потерянная и перепуганная девушка только глубоко дышала, по ее щекам покатились слезы.
— Ты убила ребенка, — продолжила Фиалка, переходя на крик. — Моего ребенка! Я была беременна, но из-за тебя он погиб! У нас с Олдом могла быть семья! Но ты разрушила все! И теперь… Я никогда, никогда не прощу тебя, слышишь?! И не оставлю в покое! Если когда-нибудь влюбишься, я вырву сердце твоего любимого! Если родишь, я перегрызу глотки твоим детям! Если попытаешься обратиться к охотникам, поверь, я убью их всех и приду за тобой! Но сейчас я дам тебе шанс. Беги, Нисса! Беги в Церковь, облачись в голубые наряды и живи, молясь Архону! Теперь только он спасет тебя от моей мести!
Тело Фиалки захрустело, и перед побледневшей от страха девушкой появилась черная лисица. Она, оскалившись и сверкая сиреневыми светящимися глазами, рычала и смотрела на предательницу. Картер отпустил плечо Ниссы, и та бросилась прочь. А разозленная хищница кинулась следом.
— Фиа же ее не убьет? — спросил вышедший из-за дерева Делвин, когда беглянка и охотница скрылись за деревьями.
— Нет, не убьет, — хмыкнул Картер. — Всего лишь напугает.
— Она ведь так еще больше возненавидит нежить, — сказал Хэтир, подойдя к некроманту.
— Да, и что? — пожал плечами проклятый. — Плевать. Зато ей еще долго будут сниться кошмары.
Плут хитро улыбнулся:
— Что ж, раз дело сделано, а каждый из нас скоро отправится по своим делам, предлагаю немного побаловаться.
Он выудил из внутреннего кармана куртки небольшой мешочек, из которого вынул три тонкие самокрутки.
— А говорили, ты больше не торгуешь, — удивился Делвин.
— Не торгую, это для собственной потехи, — ответил контрабандист.
— И как это подействует на нежить? — с сомнением спросил Картер, беря в руки сигарету.
— Да демон его знает, — засмеялся Хэтир. — Вот и увидим.
Закурив самокрутки, парни улеглись на траву и устремили взгляды в темное небо.
— Охренеть, — хохотнул Делвин. — Курю траву с бывшим охотником и проклятым. Будет, что детям рассказать.
— Думаю, детям не стоит рассказывать, что ты курил галлюциногенную траву, — засмеялся Плут.
— Я подожду, пока они вырастут, — ответил парень.
— Сколько работал лекарем, а подобное ни разу не пробовал, — хмыкнул некромант, затянувшись.
— Вот видишь, не только ты привнес в мою жизнь нечто новое, — улыбнулся Хэтир.
— Нам и без того будет, что вспомнить.
— Это точно.
К утру лисица вернулась на поляну и не встретила там никого, кроме Картера.
— Парни ушли, — пояснил он, вставая с уже покрывшейся росой травы. — Далеко ее загнала?
«Довольно таки, — ответила Фиалка магией Нохра. — До деревни за лесом. Не знаю, как она будет в город возвращаться».
— А тебе не все ли равно? — усмехнулся некромант. — Пора вернуть тебя деду. А мне пора к Лире, она разлагается в одиночестве.
«Чем это от тебя пахнет?» — нахмурилась хищница.
— Трупами? — скептично спросил Картер. — Удивила.
«Нет, чем-то другим».
— Травой, возможно, — засмеялся парень и протер глаза, в которых все еще прыгали солнечные зайчики, мешая трезво смотреть на мир.
«Вы что здесь, курили?!»
— И что? Имею право. Задолбали уже все эти разборки с охотниками, да с людьми. Покажи мне гребаную пещеру, чтобы я наконец вздохнул спокойно.
Лисица хмыкнула и неспешно направилась вглубь леса, а некромант, напоследок оглядев поляну, последовал за ней.
***
Спустя почти пять сечей обосновавшийся в горных пещерах некромант уже практически потерял смысл к существованию. Любимая девушка больше не была любимой, Лира стала лишь отголоском себя прежней. Картер отдалился от нее и от людей, разорвал связь с другом — ради его же безопасности. Все книги и свитки о магии Нохра, о проклятых, и некромантах в частности, давно перестали интересовать. Лишь девушка, ставшая практически сестрой, разбавляла скучные бесконечно тянущиеся дни. Она повзрослела, ее взгляды на жизнь тоже претерпели изменения. Оправившись от потери любимого, она решила, что будет искать других оборотней. Для чего? Сама не знала. Возможно, ей хотелось найти собрата, чтобы не остаться одной.