Страница 18 из 22
Постепенно поднимаемся на перевал. Наверху устраиваем небольшой привал, в ходе которого обнаруживается, что зеленый капроновый комбез Мальцева, очевидно из-за напряженной работы, разошелся по шву на самом интересном месте. Само по себе это не смертельно, но мы все-таки приближаемся к цивилизованным местам, а выглядит все это как-то не очень прилично. Понятное дело, затевать штопку времени у нас нет. В качестве паллиатива рекомендуем Сергею Леонидовичу избавиться хотя бы от вызывающей бахромы, образовавшейся вокруг дырки. Помочь ему в этом деле вызвался Пол Абдулыч. Под общий гогот, он аккуратно оплавил спичкой края отверстия и хорошо еще, что рядом не было посторонних, которым бы пришлось объяснять, чем, собственно, здесь занимаются эти два веселых молодых человека!
Прощальный взгляд на долину Малого Вудъявра – и во весь опор вниз! С замиранием сердца жду сзади мощного рывка от перевернувшихся волокуш, но они на высокой скорости ведут себя, как разогнавшийся велосипед-устойчиво. По инерции вылетаем аж к Ботаническому саду, и только здесь возобновляется необходимость передвигать ногами.
Далее все было как обычно, за исключением того, что лыжи больше не прятались в подвале соседствующего с садом долгостроя. Выходим на шоссе, грузимся в рейсовый автобус – и вот мы уже на вокзале в Апатитах. Хмурое утро постепенно сменилось еще более хмурым днем, но времени до прибытия поезда Мурманск-Вологда оставалось еще порядочно. Поскольку город Апатиты использовался нами исключительно для транзитных перемещений и оставался практически не изученным, решаем использовать это время с пользой. Оставив Пашу караулить вещи, мы с Шурой и Сергеем Леонидовичем отправляемся за железную дорогу, в город. Теперь, перед посадкой на поезд, уже нет нужды заботиться о весе и компактности приобретаемых съестных припасов, и мы затариваемся в свое удовольствие. Чтобы ехать было веселее, я, не мудрствуя лукаво, нагружаю скальный рюкзачок Мальцева «Балтикой № 4» (под копченую скумбрию должна пойти на ура), и все теми же «Золотыми куполами». Шура, как натура более утонченная, положил глаз на десертное вино «Улыбка». Что ж, каждому – свое… Сам же город Апатиты, да простят меня его жители, показался мне после Кировска каким-то бесцветным. И навряд ли только по причине неважной погоды с мокрым снегом.
Ехали и впрямь весело, по мере необходимости пополняя запасы еды и пива на промежуточных станциях. Через сутки с небольшим, ближе к полуночи, наш поезд прибыл в Коношу, где нам надо было выходить для пересадки на поезд, идущий в сторону Воркуты. Стащив лыжи и рюкзаки с третьих полок, протискиваемся в тамбур и, наконец, выходим на перрон.
Народу на вокзале было немного, билеты на ближайший поезд до Ухты в кассе имеются, да и ждать того поезда всего час – пока везет! И вот, через час, когда пора уже было бежать на прибывающий поезд № 176 Москва-Воркута, я вдруг замечаю, что моему рюкзаку чего-то не хватает. Нет, сам рюкзак был на месте, и в полном комплекте, но… Кажется, перед выездом я приторочил к нему замечательный воронежский ледоруб? В Апатитах он точно был на месте, а теперь его нет! Черт, это действительно обидно. Это вам не какой-нибудь молоток! Но куда же он мог деться?
Лихорадочно шарю глазами по соседним скамейкам. Нет, здесь его нет, да и быть не может… Одно из двух. Или злополучное кайло само вывалилось в поезде из-за ослабших боковых ремешков рюкзака (что теоретически возможно, хотя и маловероятно), или ему приделал ноги один из наших случайных попутчиков. В любом случае, мне стоило лучше присматривать за вверенным имуществом! М-да, ситуация… С замиранием сердца ожидаю реакции номинального хозяина пропавшего инвентаря, но Мальцев относится к происшествию на удивление спокойно, великодушно принимает в качестве основной версию № 2 (кража) и больше на эту тему меня не беспокоит. И не беспокоит впоследствии ни-ко-гда! О, благородный Сергей Леонидович! Иногда я тебя почти люблю…
Вот так, несколько по-дурацки, началось для нас 1 апреля – последний день нашего путешествия. А в 8 часов вечера того же дня поезд прибыл в Ухту, и на этом все закончилось. Мы разбрелись, кто – по любимым, кто – по улицам, надели костюмы и приступили к выполнению трудовых обязанностей. Единственный «детный» среди нас на тот момент, Шура, продолжил воспитание недавно народившегося Владимира Александровича Туманова. Мальцев, со свойственной ему непоследовательностью, уже дома вновь обнаружил в своем рюкзаке вездесущее средство для чистки сортиров (до сих пор не знаю, что он с ним в конечном итоге сделал), чем был ужасно огорчен. Словом, все вернулось на круги своя.
Послесловие
В тот раз мы отсутствовали дома более пятнадцати суток, символичный по-своему срок, только вот, несмотря на отдельные накладки, удовольствие мы от него все-таки получили. И удовольствие немаленькое, чего от души желаю и всем прочим, кого эта писанина может сподвигнуть пойти по нашим стопам.
С тех пор минуло больше шести лет. Все эти годы мы продолжали жить полнокровной жизнью: ходили в походы, женились, разводились, опять женились, меняли места жительства, по мере сил производили потомство и снова пытались ходить в походы – с той или иной степенью успеха. Многое успело стереться из памяти, но воспоминания о той поездке продолжают греть душу каждому из нашей славной четверки образца марта 1996 года. Мы здорово изменились. Мир вокруг нас тоже стал другим. И только горы, надеюсь, остались прежними… Хорошее место Хибины, уж вы мне поверьте! Иначе ничто на свете не заставило бы меня засесть за эти «мемуары». Да и неспроста же все запомнилось в таких подробностях, что на целую повесть хватило! Но все повести, даже самые длинные и занимательные, когда-нибудь кончаются. А больше мне и писать не о чем.
г. Ухта, апрель-ноябрь 2002 года
Полярный Урал (апрель-май 1998). Дневник похода в район горы Пайер[12]
Состав группы:
Некрасов П.А. – руководитель
Мачулин Л В.
Рябов Ю.Ю.
Студенты УИИ [13]:
Истратов Толик
Сергеев Макс
Кирикова Лена
Неробелова Анна
27. IV Выезжаем из Ухты поездом № 176, вагон 2 (отпр. 20 —). Все спокойно, поезд идет без опоздания. Я и Паша познакомились с одной симпатичной и умной девчонкой по имени Таня, из Печоры. На месте П.А., я бы за ней приударил.
28. IV Билеты у нас только до Сейды, поэтому, прибыв туда (около 10 —) из вагона вытряхиваемся и идем на вокзал. Погода неважная: снегопад, ветер, хотя и не холодно. Билеты до Елецкой взяли без проблем – еще по 17 р. с носа.
По привычке решил прогуляться в поселок – и не нашел его: по ту сторону ж/д одни занесенные снегом руины. Совхоз ликвидировали, жизнь в Сейде теплится только у железной дороги. Жалко, еще год назад все было по-другому…
Примерно в 12 – прибыл поезд Воркута-Лабытнанги, причем проезжая мимо во время маневров машинист весело сообщил, что поезд дальше никуда не пойдет. Через час стоянки до нас начало доходить, что это не было шуткой. Еще через пару часов поползли слухи, что дорогу на Лабытнанги замело и поезд вообще скорее всего оттащат на ночь обратно в Воркуту. На тепловозы, прорывающиеся с севера, страшно смотреть – все заснеженно-обледенелые. Шансов выйти сегодня из Елецкой уже не осталось. Будем ночевать на вокзале – вот только где?
Наконец, с опозданием на 5 часов, поезд отправляется. Минут 40 стоим на ст. Чум. Едем дальше – теперь очевидно, что в сторону Елецкой. И то слава Богу.
В Елецкую прибываем часов в 9 вечера. Размещаемся на вокзале, прямо на полу. Готовим ужин. Тетки-коммерсантки, ночующие там же, возмущаются запахом бензина. Подъем на завтра назначен на 4 утра. Допил пиво. Но сон не идет. Похоже, прогулка по Сеиде «душа нараспашку» не прошла мне даром. Замучил кашель. До утра так и не заснул. Вечером провели небольшую разведку, до реки так и не дошли. Видимость плохая.
12
Пайер – высочайшая гора Полярного Урала (1472 м, по некоторым сведениям 1499 м). «Дневник похода» означает, что это именно полевой дневник без какой-либо правки или литературной обработки. – прим. авт.
13
УИИ – аббевиатура Ухтинского индустриального института (ныне – УГТУ, Ухтинский госудрственный технический университет). – прим. авт.