Сила трёх камней

Внезапно камни взмыли в воздух, будто не желая попадать в чужие руки. Инга отпрянула, потрясённо поворачиваясь в сторону ведьмы. Но при виде озадаченного лица Экатан готовые было сорваться возмущения замерли на губах.

– Что это? – только недоумевающе пролепетала магичка, глядя, как камни начинают сиять всё ярче и ярче, постепенно становясь совершенно неразличимыми в этом ярком свете, в котором зато вдруг начали проявляться миллионы мерцающих крупиц, которые всё поднимались вверх, постепенно заполняя собой всё пространство, выплывая за пределы замка и укрывая переливающимся разноцветным облаком весь мир.

– Что ты сделала? – ошарашенно повторила Инга, не отводя взгляда от начавшего уже рассеиваться облака.

– Это не я, – не менее растерянно ответила Экатан и обескураженно, будто не до конца доверяя собственным словам, пояснила: – Они сами. Пророчество сбывается…

– Какое пророчество? – устало вздохнула Инга.

– Давнее, – бессодержательно отозвалась колдунья, но, перехватив укоризненный взгляд магички, всё-таки продолжила: – Впрочем, это не совсем пророчество. Когда было решено создать эти камни, все понимали, что в них может таиться не только спасение, но и гибель. Попав в чьи-то неосторожные или злые руки, они могли с лёгкостью уничтожить мир. Но всё равно никто тогда не нашёл иного способа защитить Милливорд от немедленного разрушения и установить единый порядок. Однако чародеи надеялись, что когда-нибудь давно утраченное равновесие вернётся снова и влияние сторонней силы больше не понадобится. Все, отдавшие часть своего могущества для создания камней, согласились, что, когда непримиримые противоречия перестанут раздирать мир и его сильнейших обитателей, когда разум и дух рождённых из Хаоса сил перестанут соперничать и станут единым целым, когда дружба воцарится над властью и неизбежное убийство всё же не свершится – тогда роль камней будет выполнена. Дальше мир с любыми испытаниями сможет справиться сам, а камни должны будут исчезнуть, отдав свою силу всем зримым и незримым пространствам… Я никогда не думала, что это и в самом деле может произойти.

– И… что будет теперь? – робко поинтересовалась Инга, напрасно пытаясь понять, о чём думает непривычно притихшая чародейка.

Экатан беззлобно усмехнулась, поворачиваясь к девушке.

– Всё как ты хотела. Моё правление бесславно завершится, Хранители, полагаю, снова примут на себя присмотр за Милливордом…

– Ты жалеешь? – невесело, почти виновато спросила магичка.

Колдунья хмуро помолчала, всерьёз раздумывая над ответом, но когда она наконец заговорила, то вместо каких-нибудь разъяснений Инга услышала только сварливое:

– Так хочешь ты, я спрашиваю, посмотреть на свои земли?

Магичка искренне, с облегчением улыбнулась, принимая это за предложение примирения.

– И никто не будет против, если я там поселюсь?

– Да кому, кроме тебя, нужен этот пустырь? – по-прежнему ворчливо отозвалась Экатан, но тут же пояснила уже вполне миролюбиво: – Родовые владения не принимают чужаков. Никто, кроме тех, кому они принадлежат по праву, не может чувствовать себя там спокойно и в безопасности. С тех пор, как род был побеждён, земли пустуют.

– Хранители наверняка не рады моему появлению в Милливорде, – вполголоса проговорила Инга, делясь преследующими её опасениями. – Меня не хотели снова сюда впускать.

– Но раз уж ты здесь, изгнать тебя никто не попытается, – ободряюще уверила Экатан. – По крайней мере, пока ты не представляешь очевидной опасности – а это, кажется, не в твоём духе.

Вокруг действительно расстилался пустырь. Стоило им только покинуть владения колдуньи, как окружающий пейзаж резко изменился – теперь вместо беспорядочно растущих деревьев и цветов по обе стороны узкой, заросшей дороги можно было увидеть только высокую сорную траву, которая негостеприимно цеплялась за края одежды, будто пытаясь остановить непрошеных гостей.

– Ты легко сумеешь обустроить здесь всё так, как сама захочешь, – произнесла Экатан, заметив на лице спутницы растерянное удивление.

Но Инга уже не слышала слов чародейки – она изумлённо замерла, завидев вдалеке высокий обрыв, который однажды уже видела во сне. Только вместо величественного замка сейчас там возвышалась всего лишь груда камней, среди которой, присмотревшись, можно было различить остатки давно разрушенных стен.

– Там стоял дом, – сообщила Экатан.

– Да, – согласилась Инга, признавая очевидное. – Стоял…

– Ты можешь его восстановить. Или создать другой, какой сама захочешь, – невозмутимо, будто речь шла о минутном деле, продолжила ведьма.

– Интересно, где я буду жить до тех пор, – ошарашенно пробормотала Инга, которая надеялась всё-таки обрести хоть какое-нибудь подобие жилья.

Экатан вздохнула, глядя на неё укоризненно, как на неспособную усвоить урок ученицу.

– Когда ты уже, наконец, научишься соображать как следует? – в свойственной ей бесцеремонной манере фыркнула колдунья. – Ты магичка, и тебе под силу хоть сейчас вернуть в мир то, что и так тебе принадлежит.