Страница 54 из 64
На полу квадратной темной спальни лежал жесткий от засохшей грязи ковер. С проржавевшей сетки металлической кровати свисал матрас, весь в пятнах от воды.
Из-под кровати торчали ноги.
Большие ноги, обутые в грубые красновато-коричневые башмаки. Пурпурные носки с серыми стрелками. Над носками виднелись брюки в черно-белую клетку.
Де Руз замер, водя лучом фонаря по торчавшим из-под кровати ногам. Затем поставил фонарь на пол – вертикально, чтобы отраженный от потолка луч немного осветил всю комнату.
Сбросив матрас, де Руз нагнулся и дотронулся до руки лежавшего под кроватью человека. Холодная как лед. Тогда он ухватил мертвеца за лодыжки и потянул, но человек был большой и тяжелый.
Похоже, легче поднять и переставить кровать.
10
Заппарти откинулся на спинку сиденья, закрыл глаза и немного повернул голову. Глаза его были крепко зажмурены, и он старался держать голову так, чтобы свет мощного фонаря не проникал сквозь веки.
Никки поднес фонарь к его лицу и попеременно включал и выключал свет, придерживаясь определенного ритма.
Де Руз стоял у открытой дверцы машины, поставив ногу на подножку, и смотрел вдаль сквозь пелену дождя. У темной линии горизонта слабо мерцали посадочные огни аэропорта.
– Никогда не знаешь, кто на чем сломается, – небрежно заметил Никки. – Я видел, как один парень раскололся от того, что коп прижал ноготь к ямочке на его подбородке.
– Этот покрепче. – Де Руз негромко рассмеялся. – Боюсь, фонариком тут не обойдешься.
– Возможно. – Никки выключил фонарь. – Только не хочется руки марать.
Заппарти поднес ладони к лицу, затем медленно опустил и начал говорить. Он говорил монотонным голосом и не открывал глаз, словно боялся света фонаря:
– Похищение организовал Паризи. Я ничего не знал до самого последнего момента. Примерно месяц назад он вломился ко мне с двумя громилами. Он откуда-то узнал, что Кэндлис вытряс из меня двадцать пять кусков, обещая снять с моего сводного брата обвинение в убийстве, а потом сдал парня. Я Паризи этого не рассказывал. До сегодняшнего дня я даже не подозревал, что он в курсе. Он явился в клуб часов в семь или чуть позже и заявил: «Мы взяли твоего дружка Хьюго Кэндлиса. Дело на сто тысяч, быстрый оборот. Тебе нужно только распределить выкуп тут, между столами, смешав с остальными деньгами. Деваться тебе некуда – получишь свою долю, а если будешь упрямиться, то дело повесят на тебя». Вот, собственно, и все. Паризи уселся у меня – ждал своих парней и грыз ногти. Сильно задергался, когда они не появились. Один раз выходил звонить к телефону в пивном зале.
Де Руз затянулся сигаретой, прикрывая ее ладонью.
– Кто был наводчиком и от кого ты узнал, что Кэндлис здесь?
– От Мопса. Но я не знал, что Кэндлис мертв.
Никки засмеялся и несколько раз щелкнул выключателем фонаря.
– Не выключай, – попросил де Руз.
Никки направил луч фонаря прямо в бледное лицо Заппарти. Тот поджал губы, потом вытянул их в трубочку. Затем на короткое время открыл глаза – безжизненные, как у дохлой рыбы.
– Тут чертовски холодно, – сказал Никки. – Как поступим с его высочеством?
– Отведем в дом и привяжем к Кэндлису. Пусть согреют друг друга. Утром вернемся и проверим, не появились ли у него свежие мысли.
Заппарти вздрогнул. В уголке ближнего к де Рузу глаза блеснуло что-то похожее на слезу.
– Ладно. Все спланировал я. Машина с газом – моя идея. Деньги меня не интересовали. Мне был нужен Кэндлис. Мертвый. Моего младшего брата повесили в Квентине в прошлую пятницу.
Заппарти умолк. Никки негромко выругался. Де Руз не пошевелился и не издал ни звука.
– Мэттик, шофер Кэндлиса, тоже был в деле. Он ненавидел хозяина. Он должен был сесть за руль поддельной машины, чтобы у Кэндлиса не возникло подозрений, а потом смыться. Но перед самым делом он вылакал слишком много виски. Паризи занервничал и приказал его убрать. Машину вел другой парень. Дождь оказался очень кстати.
– Уже лучше, Заппарти, но это еще не все, – сказал де Руз.
Заппарти передернул плечами, приоткрыл глаза и усмехнулся:
– Какого черта вам еще нужно? Блюдечко с голубой каемочкой?
– Хотелось бы знать, какая птичка напела вам про меня… Ладно. Сам разберусь.
Де Руз убрал ногу с подножки, швырнул окурок в темноту, захлопнул заднюю дверцу машины и устроился на переднем сиденье. Никки убрал фонарь, сел за руль и завел мотор.
– В ближайшее место, откуда можно вызвать такси, Никки, – попросил де Руз. – Потом покатаешься еще часок и позвонишь Фрэнси. Тогда тебе все расскажу.
Блондин медленно покачал головой:
– Ты отличный парень, Джонни, и ты мне нравишься. Но все это зашло слишком далеко. Я отвезу его в полицейское управление. Не забывай, что у меня дома где-то под грудой грязных рубашек валяется лицензия частного детектива.
– Дай мне один час, Никки. Всего час.
Машина спустилась с холма, пересекла автостраду Санленд и двинулась по склону другого холма в сторону Монтроза.
– Договорились, – после долгого молчания произнес Никки.
11
Часы в углу конторки портье в вестибюле Каса-де-Оро показывали двенадцать минут второго. Вестибюль был оформлен в старинном испанском стиле: черно-красные индейские циновки, кресла с кожаными подушками и кожаными кисточками по углам, серо-зеленые двери из оливкового дерева с массивными коваными петлями.
Худой щеголеватый портье с напомаженными светлыми усами и белокурыми, зачесанными назад волосами облокотился на конторку, бросил взгляд на часы и зевнул, постукивая отполированными ногтями по краешкам зубов.
Дверь с улицы открылась, впуская де Руза. Он снял шляпу, встряхнул, снова надел и сдвинул на глаза. Потом медленно обвел взглядом пустой вестибюль, подошел к конторке и похлопал по ней ладонью в перчатке:
– В каком бунгало Хьюго Кэндлис?
Портье был явно недоволен. Он посмотрел на часы, затем на де Руза.
– Двенадцать «С». О вас доложить? Время позднее… – Молодой человек надменно улыбнулся. Говорил он с легким акцентом.
– Нет.
Де Руз повернулся спиной к конторке и пошел к двери со стеклянным ромбом в центре. Такие двери часто встречаются в богатых частных домах.
Не успел он протянуть руку к двери, как за его спиной раздалось резкое дребезжание звонка.
Де Руз оглянулся и вернулся к конторке. Портье поспешно отдернул руку от кнопки.
– Прошу прощения, но это не какие-нибудь дешевые меблирашки.
Тон портье был саркастическим и враждебным.
На щеках де Руза проступили красные пятна. Он перегнулся через конторку, схватил портье за обшитый тесьмой лацкан пиджака и рывком притянул к себе, так что молодой человек навалился грудью на край конторки.
– Что ты сказал, гомик?
Портье побледнел, но все же ухитрился еще раз нажать на кнопку звонка дрожащей рукой.
Из-за конторки появился маленький плотный мужчина в мешковатом костюме.
– Эй!.. – произнес он, выставив вперед пухлый палец.
Де Руз отпустил портье и без всякого выражения посмотрел на пепел от сигары на пиджаке коротышки.
– Я тут присматриваю за порядком. Хочешь неприятностей – обращайся ко мне.
– Совсем другой разговор, – сказал де Руз. – Отойдем-ка в сторонку.
Они уселись в углу возле пальмы. Коротышка благожелательно зевнул, приподнял край накладки из искусственных волос и почесал голову.
– Кувалик, – представился он. – Иногда самому хочется приласкать этого швейцарца. Что у вас тут стряслось?
– Умеете держать язык за зубами? – спросил де Руз.
– Не-а. Люблю поболтать. Единственное развлечение на этом ранчо для богатеев.
Кувалик извлек из кармана половинку сигары и едва не обжег нос, прикуривая ее.
– На сей раз придется.
Де Руз опустил руку в карман плаща, достал бумажник, вытащил оттуда две десятидолларовые купюры, свернул их в трубочку и сунул в нагрудный карман пиджака Кувалика.