Страница 6 из 14
На завод направили – мотористом, сам знаешь специалистов по двигунам, днём с огнём не сыщешь. Но что-то в личном деле написали такого, что от меня, как от чумного люди шарахались.
Как город освободили, хищение на заводе случилось, в соседнем цеху. Ну, меня и забрали. Дали десятку и в Магадан, там с братвой и сошёлся.
Воровал, сидел, опять воровал, был в авторитете. Сейчас вот завязал. Женился. Работаю. На судоремонтном заводе мотористом.
Выпили они по полной, не чокаясь и не закусывая. Пили, между прочим, чистый спирт. Степан сам предложил, а «дед» согласился.
—А ты знаешь Витя, я ведь ещё тогда, в море, когда ты меня на фуфайку хватал, знал, что этим всё и закончится. Место там нехорошее. Лейтенант наш, ещё как катер чинили, говорил, что если бы не эсминец, он ни в жизнь туда, ни ногой.
—А что с ним стало?
– Думаю, что шлёпнули, как и твоего командира. А ты знаешь я того капитана, ну который на скале, потом видел, не живого конечно. Закрою глаза и вижу, как он голову ко мне поворачивает и смотрит прямо в глаза.
—Я тоже видел. Помнить буду до конца своих дней. Вот только никому не говорил. Особист, когда я ему про бухту, где мы прятались рассказал, нагло так рассмеялся и говорит: «Ты сволочь продажная, брехни про Аладинову пещеру другим заливай, я таких сказочником сотню раз видел и слышал столько же. Все вы твари продажные, горазды заливать».
Вечер пролетел незаметно и если дедушки всё же упились и с почётом были препровождены в апартаменты. Кстати, в этом же заведении, только на верхнем этаже. Я был, трезв «как стёклышко». А утром мы уехали в Краснодар.
***
Время неумолимо бежит, я на пенсии, «деда» давно уже нет, Степана-моториста думаю тоже.
А вот та история которую услышал, схватила меня мёртвой хваткой. Я тоже иногда вижу того капитана и его каменный взгляд не даёт мне покоя.
Ещё работая, решил написать книгу и написал: «Тень в тени трона» называется. Сам не ожидал, что она так понравится читателям. Напечатали. Просили написать продолжение.
Появились поклонники, даже свою страничка «ВКонтакте» завёл. Сын Алексей помог, растолковал, что и как, подкинул идею.
Я решил попробовать, – написал о барельефе и попросил прислать мне, любые сведения о капитане том или о бухточке, где катер прятался от немцев.
Полгода ни строчки, ни ответа. Никто даже ничего не слышал. И вот 5 марта 2019 года мне на почту пришло письмо.
Я его открыл и увидел фотографию барельефа при полной луне и фото той самой бухточки.
Теперь у меня в руках была ниточка, да что там ниточка – целый канат, я точно знал, что всё это не выдумка фронтовиков, понимал, где и как искать, а времени у пенсионера много и отпрашиваться ни у кого, кроме собственной жены, не нужно.
Опущу подробности. Перед вами книга, которую я хотел написать ещё тридцать пять лет назад.
Скажу без лишней скромности, книга удалась. Думаю, что Булгаков Михаил Афанасьевич, вместе с Алексеем Николаевичем, который Толстой, наверняка нервно курят в сторонке, завидуя коллеге по перу. Всё может быть.
Как сказал один англичанин: «Господа, прошу вас, не стреляйте в пианиста – он играет, как умеет». Ну, в смысле:
« Не стреляйте в бесталанных. Намного приятней пальнуть в талантливых представителей рода человеческого».
В Пушкина , например, стреляли двенадцать раз, в Лермонтова и того больше.
Но, шутки в сторону господа читатели!!!
Представьте, что у вас в руках пистолет и пуля уже в стволе. Представили? Хорошо! А теперь – стреляйте господа, стреляйте!!
Глава 1
Капитан.
Вот спрашивается: « Как, по-вашему, должен уходить в плавание корабль, загруженный дорогим и ценным товаром, да к тому же если его экипаж точно знает, что их ждут и готовы взять на абордаж, ограбить и пустить на корм рыбам?».
– Торжественно, с толпой провожающих. Слёзы, сопли, вой покинутых любовниц, шпионы, тайно отправляющие почтовых птиц? – наверное, подумали вы.
Фигушки! Такие корабли уходят тихо в предрассветном тумане, когда город ещё спит и в порту слышны только отбиваемые склянки на стоящих рядом судах.
Выходя из Амстердама, шнява «Алмаз» Григория Строганова рисковала не только деньгами первого богатея России.
Команда из семидесяти помор и ещё трёх десятков прибывших французов, испанцев и прочего иноземного люда рисковала своей шкурой – жизнью своей рисковала. Да и денежки, в сундуке, стоящем в каюте капитана оптимизма никому не добавляли.
Шведы даже и не скрывали того, что будут топить всех русских, которые только попробуют сунуть свой нос в Европу.
И топили гады. Из трёх кораблей, вышедших из Архангельска, только один «Алмаз» сумел прорвать блокаду, устроенную цивилизованными европейскими разбойниками. Остальные были взяты на абордаж и что сталось с экипажами, только одному богу известно. Был слух, что всех, кто выжил после абордажа, попросту погрузили в лодку, и пустили на волю ветра и волн, даже не дав вёсел – это так цивилизовано, по-европейски.
После прорыва в Амстердам. «Алмаз», сгрузив товар, обратно так и не вышел.
Команда шнявы, промаявшись полгода в Амстердаме, уже собрались пуститься в бега домой, бросив судно.
Поморы крепостными никогда не были и, плевать они хотели на Строгановские угрозы. Сходить в гости к морскому царю охотников было мало – дома в Архангельске ждали матери, а кого и жёны с кучей ребятни.
Бросать шняву – небольшое, но добротно сработанное судно, имеющее три мачты с прямыми парусами и бушприт, под которым располагалась здоровая грудастая деревянная бабища, сработанная мастером Прошкой Елагиным на верфи в Беломоре, было откровенно жаль. Но идти на убой, на заведомую погибель тоже никому не хотелось.
Вот и разбегались потихоньку: кто домой по суше, через половину Европы, а кто и на голландские или английские корабли нанимался.
Как долго это продолжалось бы, было решительно непонятно. Наверное, вскоре вся команда «Алмаза» тишком рассосалась бы, оставив судно на пирсе, но жизнь распорядилась по-другому .
Всё началось с того, что утром на борт поднялся приказчик Дениска Мосолов, человек неглупый из поморов, служивший Строгановым уже почитай второй десяток лет, в сопровождении невысокого молодого человека в недорогом, но добротном иноземном кафтане . По тому, как легко незнакомец поднялся на борт шнявы, чувствовалась хватка опытного моряка.
На вид ему было лет двадцать, может, меньше. Но ловкость и стремительность, с которой он двигался, властность во взгляде и манерах выдавали в нём человека привыкшего отдавать приказы и не терпевшего возражения.
Команде «Алмаза», собравшейся на верхней палубе, приказчик, особо не чинясь, по-быстрому представил прибывшего с ним молодца:
– Парни! Скоро вам домой в Архангельск идти. Вот – Мосолов указал взглядом на юношу, стоящего за его спиной, – хочу представить вам вашего нового капитана. Человек он молодой, но морское дело знает хорошо. С ним и домой пойдёте.
– А мне куда теперича, податься? – поинтересовался мужчина крепкого телосложения, с лысым, как коленка черепом и чёрным от загара лицом.
Широкий, отливающий синевой шрам от сабельного удара, уродовал его загорелую рожу, придавая классические черты злодея из ближайшей подворотни.
После того как бывший капитан смылся со шнявы, прихватив с собой десяток не самых плохих моряков, Хромов будучи квартирмейстером и первым помощником капитана заступил на его место.
Рост мужчины был выше среднего и в плечах он напоминал тот самый знаменитый славянский шкаф. И нет ничего удивительного, что при встрече с таким типом в тёмном месте у любого смертного, невольно возникало желание отдать всё, что есть, включая исподнюю рубашку и молиться о спасении души «раба божьего».
– А тебе Осип Тимофеевич, быть у меня помощником, на время перехода, а там видно будет, – распорядился новый капитан.