Возрожденное орудие

Поколебавшись, Дханнет сказал:

– Прикомандированные стали носить серые перчатки после того, что вы сделали, сэр. Из-за коннотаций.

Внезапно Джедао заподозрил, что этот разговор понравится ему еще меньше, чем Дханнету.

– Говорите прямо. Что я сделал?

– Крепость Адское Веретено, – сказал Дханнет, как будто это все объясняло.

– Это что, история с Фонарщиками? – «О нет». – Они заделались еретиками в неподходящее время? – Но он-то тут при чем? Может, его послали с ними сражаться? – Я потерпел от них унизительное поражение?

Только вот, если верить Куджену…

Дханнет закрыл глаза.

– Вы не знаете?

– Позвольте мне, – нетерпеливо сказал Куджен. – Фонарщики потребовали автономии. Командование Кел поручило тебе поставить их на место. Та битва, восемь к одному? Это было сражение при Свечной Арке, против Фонарщиков. После него ты загнал их в последний оплот, Крепость Адское Веретено. Но Командование Кел слишком сильно давило, и ты сорвался. Ты уничтожил Фонарщиков, да – но еще взорвал собственный рой.

Джедао уставился на него.

– Что я сделал?

«Не отвлекайся. Добудь факты».

Судя по тому, как Дханнет стиснул зубы, он верил в эту историю, как бы невероятно она ни звучала. Это беспокоило Джедао.

– Сколько погибло?

– В общей сложности, миллион человек, – сказал Куджен. – Конечно, на Фонарщиков нам плевать… – Джедао был встревожен бесцеремонным тоном Куджена, пусть речь и шла о еретиках. – …но так проще запомнить число.

Следующий вопрос обещал быть еще ужаснее.

– Когда это случилось?

Надо было спросить раньше, как только он узнал, что высокий календарь дестабилизировался.

– Четыреста восемь лет назад.

Края поля зрения Джедао посерели.

– Послушайте, – сказал он. – Можете подвергнуть меня вивисекции за то, что я слишком многое себе позволяю, но вы свихнулись на хрен, если считаете, что правильный способ обращаться с психопатом-предателем, совершившим массовое убийство, – это воскресить его из мертвых и дать ему еще одну армию.

– Мои альтернативы были ограничены, – спокойно ответил Куджен. – Мне нужен не просто хороший генерал, а блистательный. И ты оказался доступен.

Куджен ничего не понял. Конечно, никто и не ожидал, что гекзарха будут волновать мелкие моральные сомнения. Джедао попытался опять.

– Не могу себе представить, чтобы Командование Кел повело себя так глупо и осознанно поручило битву генералу, которого подозревали в нестабильности, стоящей миллиона жизней. Какие-то предупреждающие знаки были?

Его голос дрожал. Он не хотел верить ничему из услышанного. Если уж на то пошло, он сам не знал, что хочет услышать в ответ от Куджена. Лучше быть предупрежденным о том, что ты вот-вот сойдешь с ума и станешь убивать людей, или оказаться застигнутым врасплох? «Конечно, – подумал он, – потенциальные мишени оценят предупреждение по достоинству».

– Гекзарх, – проговорил Дханнет, бросив на Джедао обеспокоенный взгляд, – возможно, нам стоит обсудить это после завтрака.

Джедао был впечатлен. На месте Дханнета он не стал бы привлекать к себе внимание.

– Нет, лучше разобраться сейчас, – возразил Куджен. – Не было никаких предвестников. Ты считался образцовым офицером. Мы считаем, все дело в стрессе, но никто не знает наверняка. И по причине дыр в памяти ты сам ничего не в силах рассказать.

Джедао резко встал и отошел в другой конец комнаты. Его так и подмывало ударить кулаком в стену, но Куджен бы это не оценил, а Дханнет бы расстроился – ведь он не сделал ничего плохого. Тот факт, что он оказался начальником Дханнета, выглядел нелепо, но и в этом не было вины майора.

С другой стороны, Джедао теперь имел некоторое представление о том, почему Дханнет одновременно испытывал к нему враждебность и пытался подавить это чувство. Его назначили адъютантом массового убийцы. Майор попросту не мог желать такого поста.

Куджен приблизился к Джедао – медленно, словно ожидая, что он попытается сбежать.

– Джедао.

Он не знал, что сказать, поэтому промолчал.

– Джедао, – повторил Куджен. – Ты не виноват. Ты все равно ничего не помнишь.

– Если я это сделал, – сказал Джедао, – то несу ответственность, независимо от того, помню ли хоть что-то. Полагаю, я… Я умер в бою, был казнен или подавился рыбьей костью?

– Тебя казнили.

И ведь он мог бы запомнить хоть что-нибудь, хоть какой-то обрывок. Джедао зажмурился. Ему вспомнились фрагменты: бой с Руо и резкий, кислый запах пота второго кадета; разборка снайперской винтовки и крики инструктора над головой; тихая комната, погруженная в темноту. Но казнь? Ни единого намека.

– Поговори со мной, Джедао.

– А вы не боитесь, что я вас придушу? – выскользнуло у него против воли.

Куджен взял его за плечо и развернул к себе. Взгляд гекзарха был серьезным.

– Я один из немногих людей, которые никогда не осудят тебя за то, что ты сделал или сделаешь, помнишь ты это или нет, – сказал он. – Потому что ты не можешь меня шокировать. А что касается моей безопасности, то у меня есть средства защиты. Можешь не переживать на этот счет.

Джедао не был уверен, что ему нравится такой расклад.

– Но вы гекзарх. – Новая мысль: – Где ваша охрана?

Куджен покачал головой.

– Какой же ты юный. Пойдем, поедим. Сервиторы уже расставили еду.

Аргумент сработал. У Джедао не было аппетита, но это не повод морить голодом Дханнета. (О способности Куджена постоять за себя он не беспокоился.) Онемелый, Джедао вернулся к столу.

Сервиторы аккуратно расставили блюда. Это были роботы в форме различных животных, с захватами, конечностями и мигающими огоньками, размером примерно в половину его роста, способные левитировать. Джедао задумался, как много из разговора они успели подслушать и что думают о всей этой неразберихе. Ни Куджен, ни Дханнет их не замечали, поэтому он предположил, что должен делать то же самое. И все же Джедао испытывал смутное разочарование в Дханнете.

Еще одно воспоминание-вспышка, снова о женщине и роботах. На этот раз она склонилась над… бумагами? Роботы перемигивались, по-видимому, поддерживая разговор, хоть он и не понимал кода. Джедао почувствовал непреодолимый прилив дружелюбия к роботам-сервиторам, сам не понимая, почему. Но это было как-то связано с женщиной. С этим придется разобраться позже.

– Ты ничего не ешь, – сказал Куджен с ноткой горечи, которая не соответствовала тому впечатлению, которое сложилось у Джедао о нем как о человеке, рассматривающем людей с утилитарной точки зрения. – А майор не будет есть, если ты не ешь. Ты же знаешь, какие они, эти Кел.

– Да, конечно, – сказал Джедао, открывая глаза, и взял палочки для еды. Мысль о еде вызывала у него отвращение. Все, что он пробовал, имело странный металлический привкус. Но ни Куджен, ни Дханнет не подали виду, что с едой что-то не так. По крайней мере, чай был сносным.

– Я разбудил тебя рано, потому что ожидал чего-то в этом духе, – бодро сообщил Куджен. – Можешь позже поблагодарить меня за предусмотрительность.

– Я полагаюсь на ваше мнение, – сказал Джедао.

Гекзарх моргнул от внезапной формальности тона.

– Было невозможно сразу сообщить тебе обо всем. Понимаешь? Но хорошо, что к тебе вернулось самообладание. Кел впадают в панику, когда командиры его теряют. Как много ты помнишь о формационном инстинкте?

– О формационном инстинкте?

Куджен в нерешительности замер над двумя пирожными, которые показались Джедао совершенно одинаковыми, а потом выбрал то, что было ближе к нему.

– Это эмоциональная потребность Кел поддерживать иерархию. Ты найдешь ее полезной.

Краем глаза Джедао заметил, как напрягся Дханнет. С этим тоже придется разобраться – еще одна тайна в целом списке. Тем не менее это объясняло, что имел в виду Куджен, когда говорил, что может гарантировать лояльность роя. И это могло бы объяснить смешанные чувства, которые он улавливал от Дханнета: наполовину заботливость, наполовину негодование.