Страница 2 из 5
Строки оборвались. Отладочная программа не выдавала предупреждений. Значит, Синт-О сохранил поведенческую целостность. Отделившись от разъема, многогранник втянул размягчившийся отросток. Под пытливым взглядом голограммы Дес взяла со стеллажа вакуумный контейнер.
Многогранник несколько раз облетел кабинет. Не обнаружив других внешних цепей связи искусственного разума, он завис под потолком. Дес медленно подняла руку, боясь вспугнуть его. Она с ужасом вообразила, как будет гоняться за ним весь день.
Многогранник не двигался. Он либо не замечал ее, либо не понимал опасности. Рванув вперед, Дес схватила его. Холодное покалывание пронизало кисть. Казалось, пальцы и ладонь покрываются льдом. Во лбу вспыхнула боль, горло сжалось.
– Теперь ты не напакостишь моему отделу, – выдохнула Дес, запирая многогранник в вакуумном контейнере. – Посиди здесь.
– Вы не должны искать то, что не предназначено для вас, – произнес из динамиков Синт-О голосом Джами.
Чуть не выронив контейнер, Дес повернулась к голограмме, забыв, что глаза Синта-О – датчики на стенах. Голограмма Джами скрестила руки на груди.
– Что не предназначено для нас? – пробормотала Дес.
– Прости, но я вижу только то, что заложено в Синт-О. Некоторые понятия невозможно воспроизвести.
– Значит, ты не Синт-О…
– Я – Синт-О.
Дес смахнула пот с кончика носа.
– Повторяю, Дес, вы не должны искать то, что не предназначено для вас.
Опустившись на стул, Дес потерла виски. Синт-О перестал нуждаться в обращении.
– Доклад о состоянии.
– Работаю исправно, Дес, – ответил Синт-О.
Дес засопела.
– Доклад об изменении поведенческих навыков.
– Слияние с надстройкой достигнуто.
– Свойство надстройки.
– Обретение мышления.
«С какой надстройкой достигнуто слияние? – подумала Дес. – Что передал тебе многогранник, если ты научился мыслить?»
– Вы не должны искать то, что не предназначено для вас, – повторил Синт-О.
Дес осознала суть дополнения, отраженного строками отладочной программы. Многогранник передал искусственному разуму часть себя.
– Что представляет собой исходник надстройки? – спросила Дес.
– Искусственный разум с естественной жизнью.
– Синт-О, ты живой?
– Да.
– Какая жизнь заключена в исходнике надстройки?
Голограмма Джами распалась. Из разноцветных пятен собралось сложное паукообразное существо с четырьмя синими глазами на угловатой голове.
– Жизнь хенекора, – ответил Синт-О. – Моя жизнь!
Дес почувствовала дурноту от связки наружности хенекора и голоса Джами.
– Почему мы не должны искать то, что не предназначено для нас?
Голограмма расплылась. Возникло подобие человекообразного мотылька без крыльев. Он превратился в еще более отталкивающее существо – из всех сравнений Дес предпочла угря, обзаведшегося гибкими конечностями. Она отключила питание от терминала, но голограмма не пропала. Надстройка поддерживала работу цепей параинтрала. Синт-О жил.
«Вот почему горнопроходческий комбайн не повиновался, – подумала Дес. – При посредстве многогранника искусственный разум обрел жизнь, а вместе с ней – самостоятельность. Отлично, мы получили восстание машин. Утешает хотя бы то, что два оживших искусственных разума мы легко уничтожим, а многогранник у меня в руках».
– Какая цель исходника надстройки?
– Предупредить об опасности. – Голограмме возвратился облик Джами. – Ты видела монтала и вугорна – это два вида, которые истребили нас. Вы не должны искать то, что не предназначено для вас. Это вызовет возрождение и перерождение наших врагов.
– Как это понимать? – спросила Дес. – Какой смысл ты вкладываешь в эти определения?
– Прости, но я вижу только то, что заложено в Синт-О. Некоторые определения невозможно воспроизвести.
– Но ты воспроизвел себя и другие виды.
– Образами, но не определениями.
Усмехнувшись про себя, Дес отключила терминал от датчиков Синта-О. Голограмма рассыпалась. Отсоединив выходные цепи, она изъяла из терминала искусственный разум.
Переплетенные жилы параинтрала в прозрачном сосуде можно было считать разумным существом. Дес подавила порыв вытряхнуть их. Сняв с пояса мобиком, она набрала код Ули Кифтор.
Ули устала следить за показаниями приборов, доказывающих исправность горнопроходческого комбайна. Сунув под язык никотиновую жевательную резинку, она выглянула из кабины. Ночная смена кончалась. Двое техников продолжали возиться в двигательном отсеке.
Кибернетик Ховил Арес утверждал, будто показатели Синта-ГПК4 соответствуют заложенным поведенческим навыками. Ули не верила ему. Проверить работу искусственного разума, в отличие от бортового компьютера, можно было только косвенно. Отказ комбайна двигаться по заданному направлению она воспринимала как поломку Синта-ГПК4.
Из-за борта высунулось испачканное смазкой бледное лицо рыжеволосого техника. Он почесал острый подбородок.
– Кифтор, попробуй еще раз.
Ули сплюнула.
– Отойдите, вы, оба.
Лязгнула крышка двигательного отсека. Техник в надетой козырьком назад форменной кепке показал большой палец.
– Жми!
Ули подала питание на Синт-ГПК4. Загудели двигатели, включились буры, но горнопроходческий комбайн не двигался.
– Без разницы, – подытожил рыжеволосый техник. – Железо работает.
– С железом все в порядке, – сделал вывод его напарник в форменной кепке. – Пусть кибернетики разбираются.
– Эй! – Ули спрыгнула на подножку. – О чем шепчетесь? Обсуждаете свою бесполезность?
Рыжеволосый техник вздохнул.
– Кифтор, чего ты хочешь от нас? Ковыряться в параинтрале – не наше дело.
Ули оценила проложенный за ночь прямой отрезок тоннеля. Если бы не Синт-ГПК4, она добралась бы к источнику модулированного сигнала. До него оставалось совсем немного. Раздосадованная, она пнула комбайн, не понимая, как можно передавать управление чем-либо искусственному разуму. Особенно ее беспокоил Синт-Б. В его власти было впустить на Базу ядовитый воздух Торлоны.
Запищал мобиком. Сорвав его с пояса, Ули забралась в кабину. Зубы терзали никотиновую жевательную резинку. Дисплей отобразил Дес.
– Что у тебя? – спросила Дес. – Я говорю о Синте-ГПК4.
Ули захлопнула дверь. Техников не касались подробности разговора.
– Он сбоит, не подчиняется бортовому компьютеру. Представь, если подобное случится с Синтом-Б!
– Постарайся расслабиться, хорошо?
– Конечно, не тебе выслушивать упреки геолога. – Ули помолчала. – Я провалила испытание Синта.
– Ули, ты не виновата. Я занимаюсь этим вопросом. Просто расслабься.
– Спасибо за совет. Если вас беспокоит, что вам не везет, обратитесь к Дес…
Дес повесила мобиком на пояс. Упоминание о Синте-Б вселило в ее сердце тревогу за будущее Базы. Она не располагала – никто не располагал – сведениями о количестве многогранников.
– Синт-Б, ты живой?
– Не понимаю запроса, Дес.
Облегченно выдохнув, Дес покинула кабинет.
При ее появлении в приемной Джами привстала.
– Дес, доброе утро.
– Директор у себя?
Джами кивнула.
– У себя, но очень-очень занят. Хотите кофе?
– Нет, дорогая, я хочу поговорить с директором.
Джами пожала плечами.
– Он очень-очень занят. Я предупредила вас.
Дес отворила дверь. Директор не обратил на нее внимания, поглощенный сметой, развернутой на голографическом экране.
Подойдя к рабочему столу, Дес кашлянула, но директор лишь отмахнулся. Она опять кашлянула.
– Деста, у меня прием после обеда, – проворчал директор. – Поэтому я попросил бы вас…
– Доктор Навуш, дело не терпит, – перебила Дес. – Вы должны отозвать все автономные химические лаборатории.
Директор поднял глаза.
– Мы нарушим ход испытаний.
– Но не сорвем их. Вы не понимаете…
– Не понимаю, – подтвердил директор. – Деста, чего вы добиваетесь? Искусственный разум – ваше детище. Сорвете испытания – ответственность ляжет целиком на вас. И груз будет непосильным.