Страница 6 из 7
Семён Николаевич, как я уже отметил выше, оказавшись на этой новой даче – заплакал. От чего он плачет сложно было понять. В его жизни, как ему самому казалось, хватало и грусти, и скорби, а теперь ещё и бессмысленного труда в виде разгребания завалов Тамары.
12
Семён Николаевич был вторым ребёнком в семье награждённого несколькими орденами военного. Отец не любил его, если так можно выразиться. Сейчас поясню.
В семье Николая Александровича и Любови Анатольевны было двое детей. Сорок лет назад, когда чувства и отношения союза фельдшера и ещё не титулованного военного, только расцветали, родилась Галина Николаевна. Родители очень любили ее и заботились. На волне своего родительского (как они считали) успеха, завели второго ребёнка: Семена Николаевича. К моменту его рождения, они устали, они растеряли былой запал и страсть, они не смогли также любить его, и также заботиться. Так устроен человек.
Семён Николаевич, тогда, этого не понимал. Не понимает и сейчас. Он, как и все дети, ищет объяснения поведению отца в своих недостаточно высоких достижениях, в своём мягком характере, в своей недостаточно статной и впечатляющей внешности. Так тоже устроен человек.
Николай Александрович бил Семена Николаевича. Он бил его за шалости и непослушание. Он считал, что чем более строгим он будет к сыну, тем большего сын сможет добиться. Николай Александрович, как и все родители, не знал, что человек устроен наоборот. Только недавно он узнал правду.
Николай Александрович был на работе, когда прочитал одну мысль: «нельзя быть слишком добрым к человеку, но слишком грубым и жестким – можно». Сначала, он прочитал слова «можно» и «нельзя» в их исключительно военном значении: можно – разрешается, нельзя – не разрешается. Он обрадовался, как все родители, потому что нашёл подтверждение тому, о чем всегда думал сам. Он показал эту глубочайшую мысль Любови Анатольевне.
⁃ Ты не прав, – она одна на всём белом свете, могла сказать такое Николаю Александровичу в лицо.
⁃ Как это?
⁃ Здесь имеется ввиду, что «невозможно быть СЛИШКОМ добрым, но возможно быть СЛИШКОМ злым.
⁃ В чем разница? – Николай Александрович искренне не понимал.
⁃ Мысль здесь в том, что «перелюбить ребенка невозможно, сколько бы ты не дал много любви – этого будет достаточно».
⁃ Так а чего они так и не сказали? – он сомневался, – тут же понятно написано «можно» и «нельзя».
⁃ Ну, вот, так написали.
Любовь Анатольевна не считала мужа глупым. Она просто понимала, что он, как человек военный, привык к порядку и точности. Вот и все. А глупый муж или умный – это не ей решать.
Николай Александрович, как и все родители уже выполнившие свою задачу, смотрел на найденную мысль двояко: часть его существа была преисполнена вины за то, что он сознательно давал Семёну Николаевичу любви мало, а другая часть закрыла статью и всякие вопросы о ней, со словами «ерунду пишут». И так тоже устроен человек.
13
После прихода на службу в полицию, Семён Николаевич, а главное, его супруга Эля, перестала испытывать проблемы с деньгами. Так считал Семён Николаевич.
На самом же деле, Эля изо всех сил старалась (и нужно отметить, что ей это удавалось отлично) стать мудрее и взрослее. Проблемы с деньгами ей стали видеться в эпикурейском ключе, проблемы с ребёнком в концепции стоицизма, а семейные дрязги – в ницшеанстве. И все это, произвело на свет чудную молодую жену, способную совместно с мужем стоять на ногах, переживая трудности и покупать одну большую маковую булку за сорок пять рублей, вместо трех небольших булочек за двадцать четыре каждая.
Единственное, что не давало их браку стать стойким: их неумение договориться в делах половых. Семён Николаевич, то и дело предлагал жене разное (мне не хочется писать такие вещи). Эля морщилась и делала вид удручённый и задетый.
Сейчас, когда Семён Николаевич, буквально прокрался в свою собственную квартиру, она сидела на диване. Она была уверена, что поздно пришёл он специально, избегая разговора. Другие варианты она отказывалась слушать. Пройдёт немного времени, они помолчат (делая при этом «свои» дела, словно показывая «смотри, без тебя у меня тоже будет чем заняться!»), может, ещё что-то обсудят. Потом, кто-нибудь из них пошутит. Они улыбнуться. И помирятся.
Так устроен человек.
14
Катя приходит на работу чуть раньше всех. Относится к своему труду она трепетно и серьёзно. На ее рабочем столе, как и на экране компьютера, всегда порядок и чистота. Ничего лишнего. Все аккуратно расставлено, разложено и распределено по определённым критериям.
У Кати ОКР. Или, обсессивно-компульсивное расстройство. Она как-то приходила ко мне однажды, в прошлом году. Приходила всего один раз, поэтому какой-либо неловкости от недавней встрече не испытал никто из нас.
Она научилась жить, разбирая все по полочкам и придавая всему нужную (как ей казалось) и стройную последовательность. В ее квартире, доставшейся от отца (умер отец давно и быстро), она жила одна. На тридцати восьми квадратах все было понятно и точно: она не просто знала где и что лежит, у всего было место и логика нахождения. Например, ножи висели на специальном магнитном рейлинге не хаотично, а в порядке определяющем их применение: нож для разделки курицы или мяса висел с краю в небольшом отстранении от прочих, чтобы его можно было взять даже испачкавшись в сыром мясе. Пульт от телевизора всегда находился на правом краю дивана, чтобы можно было сделать погромче, быстро войдя в комнату. И так далее.
В тот единственный ее визит я пошутил про себя, что вся ее жизнь может быть аккуратно уложена в ящик с носками. Шутка моя хороша в том, что кроме упорядочивания и расстановки, в жизни Кати не было вообще ничего. Отец умер. Друзей нет. Любовника нет. Увлечений нет.
На работе существование Кати выглядело сложнее. Коллеги не торопились принимать ее «странности» или не хотели считаться с ними, поэтому, то и дело новые бумаги появлялись скопом, грудой, чудовищным полчищем атакуя ее стол. Ей становилось страшно при виде этого. Вот та причина, по которой она приходила рано. Эта же причина заставляла ее уходить позже, чем можно было бы. Но, несмотря на это, находились такие коллеги, кто умудрялся завалить ее стол новой бумажкой.
⁃ Вот корзина для вновь пришедших бумаг, – показывала Катя коллегам, – вот корзина для писем, вот – для подписанных бумаг. Пожалуйста, складывайте правильно.
Коллеги улыбались и кивали. А потом забывали о Катиной просьбе.
Катя закончила философский факультет, но по специальности работать не пошла. Ее позвал в полицию друг отца – подполковник Булатов.
Катя и Булатов встретились случайно на вокзале. Катя ехала на море, а Булатов, в сопровождении дамы, метался по сторонам взглядом. С тех пор, как он открыл в себе желание быть окружённым несколькими женщинами – этот взгляд привычное дело. Булатов заметил Катю, криво улыбнулся и счёл своим долгом поговорить.
⁃ Привет, – он озирался по сторонам и поглядывал на свою даму.
⁃ Здравствуйте, – ответила Катя. Она знала Булатов. Знала слишком хорошо, чтобы удивиться хоть чему-то.
⁃ Как ты? – сочувственно спросил подполковник.
⁃ Хорошо.
⁃ Закончила уже?
⁃ Да.
⁃ Куда пойдёшь?
⁃ Пока не знаю.
⁃ Давай к нам? – подполковник обрадовался возможности пригласить Катю на работу. На то было, как минимум, две причины. Сейчас расскажу.
Первая причина заставившая Булатова обрадоваться, была простой: Катя была молодой и красивой. Он уже представлял, как приятно ему будет видеть ее в качестве секретаря.
Вторая причина была сложнее, но благороднее: когда Булатов был ещё не столь популярен у женщин, не имел столько денег, связей и такого соблазнительного живота (почему-то все его женщины отмечают привлекательность именно этой части), он был простым опером. Работал он вместе с отцом Кати. Тогда же, в их совместную службу, погиб ее отец. Булатов остался в живых чудом. Он успел выскочить из машины и отделался несколькими серьёзными ранениями. За этот обмен жизнями с Катиным отцом, он, вроде как, был должен что-то перед самой Катей. Он знает, что она жила в детском доме. Знает, что страдает от ОКР. Он знает, что она одинока и несчастна.