Страница 113 из 117
Того самого окна.
«Надо его заложить кирпичами... Или хотя бы больше никогда не открывать. Через него ко мне лезут неприятности...»
Белка выглядела довольной.
Она сидела и смотрела на Олю.
Оля смотрела на белку.
И совершенно не представляла, что делать дальше.
Разум подсказывал ей избавиться от белки как можно быстрее.
Но белка была такой милой. Сиреневой и на вид — очень мягкой.
«Я только попробую ее погладить... Разок...» — подумала Оля и сделала маленький шажок вперед.
Белка дернула хвостиком, но осталась сидеть на месте.
Оля сделала еще один шажок.
Белка прикрыла глаза, поднесла лапки к мордочке и принялась умываться.
Шажок, шажок, еще один.
Расстояние между Олей и чудесной зверюшкой становилось все меньше.
Еще чуть-чуть...
Резко сделав последний шаг, Оля выбросила руку вперед, хватая маленькое тельце.
Белка оказалась даже еще мягче, чем Оля представляла. Куда мягче кошки.
«Словно не шерсть, а нежный пух...»
Почему-то Оле вдруг очень захотелось понюхать белку.
«Ну а что тут такого... Вот котики пахнут очень приятно, особенно — между ушек. Вдруг и белка пахнет хорошо?.. Если не понюхаю — не узнаю...»
Оля осторожно поднесла белку к лицу, наклонила голову, и когда она уже готова была понюхать маленькие ушки с длинными кисточками...
Белка чихнула!
От неожиданности Оля выронила белку и отпрыгнула назад — а маленькая зверюшка одним юрким скачком оказалась на подоконнике, там растопырила свои пушистые крылья — и выпрыгнула в окно!
«На меня чихнула фиолетовая белка!.. А вдруг она заразная?!»
Оля прислушалась к своим ощущениям. Пока что больной она себя не чувствовала. А вот ужасно глупой — да. Погрузившись в эти мысли, Оля и не заметила, как промелькнули свободные полтора часа.
«И как мои друзья терпят меня, — печально размышляла Оля, направляясь на последнюю на сегодня лекцию. — Я такая бестолковая. Не то что они все... Особенно Рин! Рин — чудесная. Такая умная и сильная. И красивая. Очень, очень красивая. Какие у нее глаза... А волосы!.. Вот бы зарыться в них лицом... Не удивительно, что все хотят с ней дружить... Как же мне повезло...»
Оля увидела Рин на другом конце коридора и остановилась, пораженная величественной красотой подруги — даже более впечатляющей, чем в ее воспоминаниях. Длинные черные волосы спадают ниже плеч шелковистым плащом, зеленые глаза горят, простая форменная одежда кажется произведением выдающихся кутюрье — так элегантно она облегает фигуру девушки, подчеркивая все достоинства...
«Я должна немедленно с ней поговорить! И сказать ей... Сказать ей всю правду!»
Оля сделала шаг вперед, и тут же снова остановилась: какой-то мужчина, в котором она, ослепленная ревностью, не сразу узнала Сена, подошел к Рин и собственническим жестом обнял за талию, прижимая к себе! Не в силах смотреть на это, Оля развернулась и побежала прочь, чувствуя, как слезы льются по щекам.
До ее комнаты было слишком далеко, так что Оля свернула в туалет, там заперлась в кабинке и полностью погрузилась в страдания. Из-за двери доносились голоса, кто-то предлагал позвать помощь, но Оля не слышала и не хотела их слушать — она рыдала и рыдала, не в силах справиться с таким ужасным горем, в исступлении вытирая льющиеся по щекам ручьи слез туалетной бумагой и тут же кромсая ее в клочки.
«Бумага кончилась...»
Эта первая осознанная мысль вдруг словно вытолкнула сознание из странного забытья. Оля осмотрелась, не понимая, как очутилась в туалете. Ведь только что она собиралась отдохнуть и идти на послеобеденные занятия... А потом — только туман. С нежно-сиреневым оттенком.
«Рин!»
Оля поспешно вышла из кабинки, и пораженная застыла перед зеркалом: глаза и нос были красными и опухшими.
«Я плакала? Почему?»
Но ответов не было. Наскоро умывшись, Оля поспешила к аудитории, где должно было проходить занятие — и еле успела, последние студенты уже выходили, и Рин с друзьями была в их числе.
— Рин! Срочно! — схватив удивленную подругу за руку, Оля потянула ее в уголок возле окна, махнув остальным, чтобы не шли за ними.
— Оля, ты где была? Мы подходили к аудитории, увидели тебя — как вдруг ты развернулась и убежала!
— Я ничего этого не помню! Я вернулась к себе после обеда, а дальше — пустота...
— Кай, Санди, теперь ты... Мне это совершенно не нравится. С этой минуты — держимся вместе. Хорошо, занятий больше нет. Идем к тебе. Пусть Кай посмотрит твою голову.
— А как же...
— Немного отложим развлечения. Твое здоровье важнее.
Рин подозвала друзей — те были встревожены не на шутку, но, как оказалось, вовсе не поведением Оли.
— Второкурсница спрыгнула с крыши! Говорят, из-за любви... — Лицо Ольфа было очень серьезным. — Вам не кажется, что сегодня происходит слишком много непонятных происшествий?
— Ты еще просто не все знаешь...
В гостиной Оли все удобно устроились на диванах и креслах, а Кай с Олей и Рин отправились в спальню. Решив пока не вдаваться в подробности, Рин просто сказала, что из памяти Оли выпал небольшой кусочек дня, и Кай мог бы помочь своей ментальной силой.
— Что? — среагировала Оля, увидев, как по лицу друга пробежала тень.
— Знаешь, утром я...