Страница 2 из 4
Введение
Как было сказано выше, в короткий срок, определённый нашему курсу, трудно всесторонне охватить и осветить работу с маленькими детьми, детьми того возраста, когда закладывается фундамент будущей личности, когда идёт накопление ощущений и впечатлений, составляющих основу всего нашего дальнейшего существования.
Люди требуют практических советов. Всеми чувствуется, даже в наш боевой момент, что недостаточно детей собрать в тёплое, светлое помещение, накормить и одеть, но нужно им ещё что-то дать существенное в духовном смысле, на что-то направить. И наша задача – помочь по мере сил желающим работать, поделиться с ними своим десятилетним опытом. Как бы ни было заманчиво основываться в этой работе с детьми дошкольного возраста на твёрдо установленные нормы, определённые правила, надо всё же указать, что таковых пока не существует. Вопрос находится в стадии, правда, напряжённого, но всё же искания, изучения. Сравнительно небольшое количество исследований, которые произведены, касаются наблюдений единичных характеров. Среда, в которой растёт и движется ребёнок, имеющая колоссальное значение в выработке личности, исследованиями почти не затрагивалась. Ряд таких наблюдений открыл Руссо своим Эмилем. Интересны данные Прейера, Джемса Сёлли, Бертольда Отто, Чемберлена, но все они ограничиваются наблюдениями личности единичного ребёнка. Все они подтверждают главный завет Фребеля, истинного основателя разумной работы с детьми: наблюдайте ребёнка. Ценные мысли Дьюи, касающиеся воспитания среды, очень мало известны, и совсем одиноко стоят исследования социальных инстинктов детей Декроли, бельгийца, который почти не печатает своих работ.
Спрашивается, что же делать? За что ухватиться? Ответ таков: надо попытаться найти общие идеи, которыми руководились исследователи детской жизни. Начать с того, что сама мысль об исследовании говорит уже за признание важности фактов детской жизни.
Можно подойти к вопросу проще – всякая мать, не занимающаяся даже специальными наблюдениями, уверенно скажет, что трёхмесячный ребёнок сильно отличается от шестимесячного; что между годовалым ребёнком и двухлетним разница очень велика, что есть какие-то твёрдо установившиеся в душе нормы, по которым мы утверждаем, что чем старше человек, тем меньше сказывается на нём разница лет. Что тридцати и тридцатипятилетний человек почти не отличаются друг от друга, несмотря на очень напряжённую мозговую работу, а что один год в детской жизни значит страшно много. Этот вывод так же хорошо известен простой деревенской женщине, как и учёному исследователю.
Формулируем его так: каждый возраст имеет свою собственную жизнь.
Внутренне все с ним согласятся, и поскольку таких согласных много, он станет для всех законом. Заметим, что эта простая мысль чрезвычайно плодотворна по своим последствиям, что именно она и создаёт почву под ногами, даёт руководящую нить и охраняет от многих ошибок.
Итак, признаём за каждым возрастом право на его собственную жизнь, ему присущую, с её интересами, потребностями, возможностями. А если мы признаём это, то, работая с детьми, мы должны стать наблюдателями, мы должны искать пути, делать выводы из собственных наблюдений и дать себе отчёт в особенностях того возраста, с которым имеем дело.
Все эти особенности имеют общее происхождение – маленькие дети находятся в периоде усиленного роста как физического, так и умственного. Наше дело – дать возможность ребёнку упражнять и развивать свои силы нормально, не спеша. Ни в коем случае ребёнок не должен представляться куском воска, из которого взрослый может лепить, что ему угодно. Нет, не что ему угодно, а что угодно тем силам, которые заложены в ребёнке.
В этом возрасте нормальный ребёнок подвижен и физически активен, и нужно пользоваться этими свойствами его натуры, чтобы превратить их в наклонность к работе. Дети жаждут деятельности – нужно, во чтобы то ни стало, дать им материал, соответствующий их силам. Если ребёнок здоров, то он не может не двигаться. Это часто бывает неприятно, правда, но только в тех случаях, когда на резвость его вы смотрите с затаённым недоброжелательством, как нянька или бонна, для которых тихое поведение ребят служит дипломом их опытности.
В этом возрасте дети – исследователи, изобретатели и фантазёры, и нужно предоставить им возможность широко проявить эти стороны их существа.
Фантазия – начало активности ума; для чего же подавлять её? Каждый ребёнок является со своей физиономией, со своим запасом впечатлений, и, чтобы воздействовать на него, надо знать его, а чтобы знать его, надо наблюдать его в условиях свободного самопроявления. Только при этом условии душа ребёнка раскрывается, и мы можем наблюдать его с пользой для себя.
Начинающие работать всегда должны помнить и принимать в расчёт, что дети приходят к нам с улицы, (я имею в виду народный детский сад), которая уже успела наложить свою печать на них, что предстоит бороться с ней. Улица имеет много соблазнов для них, нужно преодолеть её, нужно устроить так, чтобы ребёнка тянуло с этой улицы в детский сад, чтобы впечатления, получаемые в нём, были приятны его душе; он приходит из семьи, которая мало может ему дать, где бранное слово входит в обиход жизни. В душе этого ребёнка масса наслоений, чуждых его коренной натуре, но эту натуру нужно раскопать, нужно дать возможность проявляться всему, что есть в ребёнке: и хорошему, и дурному; не узнав дурного, невозможно будет очищать ребёнка от этих наслоений, невозможно влиять на него; поэтому не следует пугаться проявлений дурных сторон в начале работы. Главное, чтобы ребёнок был вам ясен.
Поставим себе, с самого начала, задачи попроще; оставим, если не чувствуем себя в силах, суждения о внутренней жизни ребёнка, и ограничимся хотя бы такими наблюдениями, которые касаются его внешних чувств, этих главных посредников между внешней и внутренней жизнью ребёнка.
Очень скоро мы убеждаемся в том, что ребёнок на многое смотрит, но не видит; не разбирает цветов, форм, не может присматриваться; он слушает, но не слышит; щупает, но не осязает. Уже помимо дефектов в самих органах, вы встречаетесь с неразвитостью их.
Но что же такое эти органы чувств, как не воспринимающие аппараты ребёнка – человека? Если аппарат разлажен, работает неправильно, неразвит, то могут ли быть правильными впечатления? Не создают ли эти недостатки серьёзного отражения в самой психике ребёнка? В его самочувствии? Не отражается ли это на его поведении, капризах, работоспособности, внимании?
Необходимо дать себе полный отчёт в этих элементарных вещах, прежде чем переходить к областям очень интересным, но мало исследованным. В дальнейшем мы подойдём ещё раз к вопросу развития внешних чувств, сейчас же перейдём к установлению второго принципа, который важен не менее первого.
Если мы убедимся, что ребёнок видит, слышит, осязает нормально, то те ощущения, впечатления, которые получаются в результате работы внешних чувств, поступают так, как они встречаются в жизни, т. е. хаотически, одно нагромождается на другое, не доходя часто до сознания и, накопляясь в огромном количестве, загромождают душу. Чрезмерная впечатлительность и повышенная нервная возбудимость являются результатом того, что ребёнок не в силах разобраться в окружающем, что ребёнок подавлен, угнетён потоком и шумом жизни. Понимание детских страхов приводит к убеждению, что ясность и понятность окружающего – это дело колоссальной важности для психики ребёнка.
Надо, следовательно, дать возможность ребёнку разобраться в том материале, который уже запасён в его душе, и одним из первых шагов в этой работе является нахождение связей между отдельными явлениями, отыскивание причин и следствий, группировка впечатлений по сходству и нахождение разницы. Таким образом, второй принцип кратко формулируется так: главное содержание работы с детьми – это осознание и упорядочение их впечатлений. Запас их поступает непрерывно, ибо ребёнок растёт стремительно, поэтому очень опасно перегружать его, переутомить его новыми впечатлениями. В повседневной жизни мы часто видим, что взрослые желают как можно скорее двинуть вперёд ребёнка, развить его умственно, сообщить ему побольше знаний, словом, дать ему гораздо больше, чем может воспринять его неокрепший мозг. Тут, напротив, нужно уметь ждать, сдержать себя, не торопиться. Всякая через меру усиленная деятельность нервирует и ослабляет организм. Не более ли драгоценно устранять с пути ребёнка возбуждающие элементы? Как часто, не дожидаясь запросов ребёнка, мы нагружаем его готовым материалом, не заботясь о том, подготовлена ли почва для этого, не разобравшись ещё в том запасе впечатлений, который у него уже есть. Запас же у него огромный, нам нечего беспокоиться об этом.