Мой препод Укротитель

Я подскочила, как ужаленная. Уму непостижимо, неужели прямо на паре уснула?

На всякий случай кинулась потереть глаза, но вовремя спохватилась. Это у вымышленных героинь лицо идеально в любое время суток. Косметика фирмы «Долго и счастливо» не размазывается по щекам и активируется автоматически, стоит лишь заслышать стук копыт принца.

Точнее, не принца, конечно, а его коня. Хотя в наш век что угодно выдумывать позволено. Пометка «непреодолимая сила любви» запросто игнорирует сложности межвидового скрещивания.

– Ян Викторович, а я… тут…

Сплю? Ага, молодец, Мика. А то он слепой и сам не видит.

– Это ваша рабочая тетрадь?

Прозвучало как приговор. И не то это был вопрос, не то утверждение, но я на всякий случай торопливо кивнула.

Оксана рядышком горестно охнула, и я поняла: соврать надо было. Вот только голова ото сна и перепуга туго переваривала информацию. Новый мир, рождённый во снах, стремительно исчезал, а я всеми силами пыталась закрепить в памяти хоть крохи.

Вот только у реальности на меня были свои жестокие планы.

– Безобразие, – констатировал преподаватель.

– Это черновик, – спешно брякнула я, но поздно.

Препод закончил листать тетрадку. Только взглядом задержался на внутренней стороне обложки. Там синим по картонно-серому было выведено: «М. Вэйв. Тетрадь для семинаров и лекций по истории религии».

Ту-дум-м... Ну что поделать, если рождение очередного сюжета настигало меня именно на этих парах?

С историей всех мастей у меня всегда были проблемы. Собственно, эффект был и обратным: проблемы из-за истории были тоже. Писать эссе и рефераты – полбеды, но запоминать даты, события, вереницы князей и богов – тут пострадать приходилось.

Не применяй я уловок и хитростей, ещё б на первом курсе поганой метлой погнали из института, а так… Хорошо языки и прочее давалось легко. Умудрялась маячить у преподавателей перед глазами, да добрую репутацию выгрызть.

Но на сей раз, похоже, вляпалась я знатно. По самых пра-пра-прадедов.

– Задержитесь после занятия…

Успешно игнорируя мой виноватый вид, препод выжидающе уставился на меня. Одним взглядом обещал устроить экскурсию в свой личный пыточный городок.

– Мария Вознесенская, – подсказала я одними губами.

– Задержитесь после занятия, Мария, – и отошёл, мгновенно изменившись в лице и тоне.

Швырнул мою изрисованную вусмерть тетрадку себе на стол и принялся как ни в чём не бывало вещать заготовленный лекционный материал.

Я же тем временем стыдливо покопалась в сумке и выудила первую попавшуюся тетрадь. Вяло пролистала занятые другим предметом листы, отыскала чистые и вцепилась в ручку, как осьминог в добычу. И только потом заметила, как нехотя отворачиваются одногруппники, возвращаясь к конспектированию лекции.

Похоже, моя идиотская выходка произвела фурор. Развлекла всех на славу. Блеск!

– Ну ты и сарделина, Мика, – прыснув от смеха, плечом толкнула меня Оксана.

– Сама такая.

Единственный ход, что против соседки действенен – не обзывать в ответ. Иначе разойдётся, семеро не удержат. И не стоит пытаться разгадать, что она имеет в виду, изобретая новое прозвище.

Странноватая у меня она.

– Ага, – хохотнула Оксанка. – Видела бы ты своё лицо. Настоящая сарделька, нитритом натрия** напичканная!

Щёки и правда пылали неестественно горячо и, судя по всему, ярко. Но я только отмахнулась от фыркающей подруги. Ну её. Не буду рисковать. Не получу тетрадку обратно, и как тогда быть? В ней же с десяток зарисовок, которые мне на «трезвую» голову ну ни в жизнь не вспомнить!

Аспирант ещё долго черкал маркером и листал цветастые слайды, но я старалась смотреть сквозь него. Насмотрелась во сне с лихвой, спасибо.

К счастью, намеренно игнорировал меня и препод.

Я невольно коснулась губ, что до сих пор жгло от поцелуя чернокрылого препода... – тьфу, ангела! – и ниже опустила голову.

Исчезнуть… как бы мне хотелось сейчас просто взять и исчезнуть.

– Думай давай, как выкручиваться будешь, – прошептала Оксана, деловито поправив очки и выдернув меня из очередной фантазии, где я уже надевала шляпу-невидимку и делала из аудитории ноги.

Вместо ответа подруге я тяжело вздохнула.

Как, как? Причинным местом об косяк. Уйти от Бранова живым после столь открыто проявленного пофигизма?

Я, конечно, фантазёрка, но не до такой же степени.

____________________

**нитрит натрия – фикстатор окраски, придающий колбасам и сосисам насыщенный розовый/красный цвет