Страница 1 из 231
Впереди обрыв. Скала выдавалась на многие метры. Нависала над пропастью, как язык гигантского окаменевшего монстра, а я всё шла. Шла до тех пор, пока носки беленьких новых кроссовок опасно не зависли над затянутой туманом бездной.
Ещё шаг, и я упаду. Ещё миг!..
– Ми-ка... – на все лады смаковал мягкий, с искорками смеха голос. Знакомый голос.
Его обладатель тенью скользил внизу. В пелене тумана. Звал.
− М-мика.
− Я здесь, − шёпотом ответила я и обняла себя за плечи.
Руки до костей пробирало мурашками холода. Свист ветра терзал перепонки, но я знала – он слышит. А потому пошатнулась и уверенно шагнула в пустоту.
Тот самый некто в тумане рассмеялся. Совсем рядом! Только руку протяни. Но потоки ледяного ветра уже закружили меня в вихре свободного падения. Ни шевельнуться, ни вздохнуть. Туман передо мной расступался. Перед глазами замаячили ломаные зубья серых скал. Но в тот миг, когда я готова была завопить от страха во всю глотку, чужие горячие руки подхватили. Сомкнулись на талии, и падение замедлилось.
− Сме-елая, − раздалось насмешливое над самым ухом.
Я обернулась на голос и ахнула. Крылья! Воздух подчинялся взмахам гигантских крыльев кареглазого незнакомца. Пружинил и держал моё тело на плаву, как вода.
Незнакомец перехватил моё восхищение. Губы его изогнула чуть самодовольная улыбка.... Миг, и тёплые перья объяли. Укрыли от промозглого тумана. Темнота сомкнулась перед глазами, но лишь затем, чтобы разжечь во мне чувство куда более волнующее, чем ощущение полёта.
Поцелуй. Осторожный, тягучий, как омут. Он настиг меня на рваном вдохе, а я возликовала.
Давненько сознание не баловало меня любовными сценами. Нет, я не сумасшедшая. Я фантазёрка. Подобные сны для меня вторая жизнь. Стоит сделать шаг за порог осмысленной реальности – и разум с завидным постоянством запускал киноленты невероятных приключений.
Кто этим кинотеатром у меня в мозгах заведовал? Если бы я только знала... Выдала бы премию за качественный подбор контента! Потому как даже сейчас, забесплатно, божественно красивый и со всех сторон рельефный МужскойПерсонаж#1 увлечённо целовал меня среди нагромождений ватных облаков. До невозможности крепко сжимал в объятиях и пьяняще шептал моё имя.
Я отвечала не менее напористо. Молча, без раздумий и со сноровкой куда более солидной, чем обретённая мной в реале.
Ага, знаю. В фантазиях меня частенько заносит. Ну а чего ждать от юной романтичной натуры девятнадцати лет? Да и мама, бывало, твердила: дают – бери, а бьют – беги.
К тому же наслаждаться поцелуями крылатого красавца оставалось недолго. Ещё мгновение, и картинка, как водится, сменится. В разум хлынет каша из воспоминаний, переплетённых с выдумками, а я провалюсь в подземелья крепкого и, будем надеяться, здорового сна.
– Мика, Мика!
В ребро некстати воткнулось что-то острое. Болезненный вздох жадно украли чужие горячие губы, но тычок повторился. Ещё и крепче прежнего!
Мать моя… Это кто там меня изрешетить вздумал?
Я изо всех сил стиснула пальцы на обнажённых мужских плечах. Вжалась в крепкую грудь так, словно на смерть крылатого провожала. Хотя отчасти так и было. Мы больше не встретимся. Молния не бьёт в одно место дважды, а мне не снятся одни и те же сны.
Никогда.
Но право слово, какая жалость! Ангел-то попался шикарный, породистый. Со стальными мышцами и строгими, до жути знакомыми чертами лица. Правда, крылья мрачноватые... Но зато целуется отменно. Да и когда чёрный не был в моде?
– Мика, – некто в очередной раз нещадно засадил мне в бок наманекюренным ногтем. – Машка, блин!
Ах, это слово-паразит! У Оксаны – соседки по комнате в общежитии − что ни фраза, то хлебобулочное изделие. У неё вообще нездоровая мания всему искать сравнения с едой. Говорила же ей – диеты до добра не доведут.
– Сама ты... блин, – буркнула я и блаженно потянулась.
На губах, как приклеенный горел поцелуй. Но райские декорации таяли, точно сахарная вата под дождём. Молочные облака серели. Обращались в унылые столы учебной аудитории.
Лишь тёмные как беспробудная ночь глаза МужскогоПерсонажа#1 виделись мне на удивление чётко. Но если прежде они смотрели с обожанием и лисьей хитринкой, то сейчас... собирались сцепить с поводка десяток-другой кусачих молний!
– Выспались? – строго спросил мой без пяти минут чернокрылый ангел, а я едва воздухом не подавилась.
Твою ж налево через пень…
– Ян Викторыч?
Я вскинулась так резво, что между лопаток хрустнуло, и боязливо втянула голову в плечи.
Бе-да! Похоже, молния, зародившись во сне, решила шарахнуть меня насмерть прямо посреди лекции по «релижке»! Потому как совсем ещё юный, лет двадцати семи аспирант и по совместительству преподаватель, и впрямь навис надо мной. Листал мою тетрадь и с явным осуждением поджимал губы, которые в моей фантазии ещё секунду назад не давали мне продыху.