Выбор жизни

«ФармпрепараТ», с большим «Т» на конце, такой мелочевкой не балуется.

— Вот так просто? — сказала так и не представившаяся девушка недоверчиво.

Еще бы. Прогремевшее с дюжину лет назад своим оригинальным продуктом, мало кому тогда известное вне России предприятие сегодня входит в первую десятку фармацевтических фирм с многомиллиардными оборотами. Правда, в конце списка и мало кто в курсе, что реально вся она состоит из трех не сильно больших предприятий и группы лабораторий. Все дело в патенте на парочку пользующихся огромным спросом лекарств, и в первую очередь «Р». Расшифровывается это как «регенерация», хотя на деле все гораздо сложнее.

23

В отличие от привычных антибиотиков, стандартная доза в течение трех дней справляется с самыми опаснейшими инфекционными заболеваниями. Даже от Эболы и

СПИДа спасает. Изумительная вещь для здравоохранения в целом и для Пролаз в частности. Не настолько дорогое, чтобы нельзя себе позволить обычному человеку, хотя и не три копейки стоимость и даже не тридцать долларов, один комплекс уколов.

Начиналось с тысячи, но постепенно цена снижается из-за массового производства. И

пусть появились люди, вещающие, что рано или поздно обнаружатся новые более убийственные штаммы, ведь и пенициллин когда-то спасал людей запросто, а теперь приходится создавать все новые виды антибиотиков, но кто же, помимо идиотов, откажется выздороветь, если это доступно? И уж точно нет сомнений, откуда взялся «Р», как и парочка других патентов. С Той Стороны. «ФармпрепараТ» заключил крайне выгодную сделку когда-то и продолжает работать с Пролазами, несмотря на отсутствие других заметных успехов.

— Нет. Совсем не просто. Именно в этом и состоит моя задача вас свести. Кстати, имей в виду, если договоритесь, получишь кроме минуса налогов первое перечисление на десять процентов меньше. Это мой гонорар в качестве посредника. Все ясно?

— Предельно.

— Решай, надо ли тебе такое. Будь здорова, — пожелал, разрывая контакт.

Полагаю, позвонит, подумал, отправляя сообщение Анне Егоровне. А нет — не моя печаль.

Еще минут десять — и выезжаю к знакомым воротам. Их уже предупредительно открывают. Интересно, кто наблюдал и зачем. Я не предупреждал о приезде. Не удивлюсь, если выставляется пост. Воровать деревенских Жора отучал долго самыми радикальными мерами, но при случае все равно норовят нагадить. Вплоть до поджогов и катаний по картофельному полю.

Нажимаю на гудок, приветствуя, и через минуту во дворе собирается толпа детишек.

Радостно орут. С опозданием появляется Майка и парочка девочек постарше. Более взрослые заняты на работе. Все они смуглые, носатые, а если учесть любовь к разноцветным рубашкам и юбкам, то неудивительно, что всех скопом подозревают в цыганском происхождении.

— Разгружаем, ребята, — командую. — Мешки не трогать. Тяжелые. За тележкой быстро сбегали.

Народ дружно построился и на манер муравьев, иногда по несколько человек на коробку, волокут в дом.

— Это на склад, — выдала Майка, изучив надпись, заворачивая очередного несуна.

— И это. Вот телевизор кто просил привозить? Да еще такого размера.

— Внизу повесите.

— А пряники с конфетами? — морщась, возмутилась. Она сторонница здорового образа жизни и стремится сладости ограничить, с чем остальные категорически не согласны. — Хорошо хоть про мыло с шампунями не забыл.

— Обижаешь. Все по списку и слегка сверх. Возил и возить буду. И не тебе, а им.

Пусть хоть иногда удовольствие получат.

— Макс! — в упор посмотрела темными бездонными глазами. Ничего удивительного, что крестьяне крестятся вслед. Сразу вспоминаются истории про сглаз и цыганское проклятие. Только меня этим не прошибить.

— Запиши в подарки и вычти из моей доли. Хозяин я или нет здешних полей и огородов?

— Молодец, что приехал! — кинулся с объятиями вылезший откуда-то Жора.

Габаритами он напоминает если не шкаф, то гориллу. Рост под два метра и в плечах почти столько же.

На самом деле его зовут Егор, но я так привык с детства величать соседа по двору и одноклассника. Правда, в те годы мы особо не дружили. Он был отпетый хулиган, а я

24 домашний мальчик. А потом Та Сторона, и по возвращении в плохом настроении вышел во двор. Что-то он мне насмешливое сказал, после чего был крепко бит. Он и тогда был бугай натуральный, а я не хлюпик, изрядно вытянулся, но ничего выдающегося с виду. В

результате, как ни странно, не стал врагом, а зауважал. И тоже захотел нечто доказать.

Как минимум, сходить в другой мир и всех там на уши поставить. Моя история без особых подробностей в газеты попала. Сенсацией это было дня два, пока вылупившийся из яйца динозаврик не откусил пальцы у работника зоопарка. Но во дворе помнили, где шлялся, и захотелось меня переплюнуть. Удивительно, однако свой Лаз получил.

— Займись, — сказал Жора жене, подразумевая разборку груза, и поволок меня за собой, не спрашивая мнения, в мастерскую, где у него отдельный закуток.

Очень хорошо понимаю зачем. Когда вокруг сотня детишек от двенадцати и выше, а прежде и младше (летят годы — уже выросли даже младенцы), не считая жены и двух собственных, иногда хочется отдохнуть. От всего. От работы, бесконечных проблем и разборок. И кто в этом смысле лучший вариант? Старый приятель. Будет нам душевная беседа под бутылку с хорошей закуской.

Я уже заканчивал училище МВД после интерната, когда Жора внезапно позвонил и, сильно смущаясь, что для него достаточно удивительно, попросил о встрече.

Посоветоваться ему больше было не с кем. Конечно, существуют всякие организации для обмена опытом и общения, но туда он не пошел. Со старым знакомым обсудить неприятную ситуацию проще. Тем более что очень удачно: лето и каникулы. Курсанты тоже имеют право на отдых и развлечение. И того, и другого получил кучу, в придачу к будущим проблемам.

Нет, дело было вовсе не в наших бандитах, требующих поделиться халявными доходами. Можно сказать, гораздо хуже. На Той Стороне три народа, практически не отличающихся по языку, поведению и живущие столетиями вперемешку, но верящие в разных богов, принялись с упоением резать друг друга. И напоминало это не

Югославию, где хоть какая-то цивилизация сохранилась и зверства были частичными, а какую-то Руанду, когда соседей убивали семьями и выжигали не деревнями, а целыми районами. Какое изгнание? Мотыгами и вилами. Причем другого государства, способного всех развести, не имелось. Или вмешиваться не желали. Ко всему уровень развития там конец девятнадцатого — начало двадцатого века. Пулемет если и поможет, то у них уже собственные аналоги «гатлингов», трехдюймовок и берданки имеются. И в одиночку ничего не сделать.

То есть поначалу он попал в сонное деревенское царство. Зажиточный фермер охотно взял поработать на сезон крепкого паренька. А потом он остался. Года три с короткими перерывами на посещения Земли. Фактически прижился. Конечно пришлось учиться, поскольку в сельском хозяйстве ничего не понимал, однако сила есть, мозгов чуток и не требуется решать интегралы. Лошадь запрячь получилось уже со второго раза. Самое милое дело таким образом вживаться. Учишь язык, попутно осматриваешься и выясняешь, какие нужны документы и кому положено кланяться. Стандартный метод, рекомендуемый для желающих не просто заглянуть и уйти с облегчением. Мы же

Пролазы. Идем еще и в надежде найти нечто такое, чем обеспечишь себя и внуков.

А когда начал нечто соображать, и началось. Гражданская война самая страшная. И

Жора, не очень понимающий, кто кого и за что, но не способный бросить приютившего мужика с семьей. Тем более что, как я понял, там и дочка у хозяина была, на которую поглядывал. Да и она не против. Но их народ в данной области был в меньшинстве, и его стирали с лица земли. Удавка блокады затягивалась все крепче. Люди откровенно голодали. И что он мог? Пронести несколько десятков килограммов жратвы? Даже пять раз в сутки — этого недостаточно для семи-восьми тысяч человек, и приходилось практически ползать через чужие дозоры. К тому же непременно спросили бы, откуда берешь.