Страница 3 из 11
– Ты хочешь встретиться с Мишелем Шаметом?
– А что? Марисоль забрала корабль, который вообще-то украл я! К тому же эти двое помешаны на сокровищах, да уже и засиделись на своей Сицилии. И соскучился я по ним, чего скрывать.
– Тогда позволь мне плыть с тобой! – горячо попросила Маринелла, обнимая его. – Я, как и ты, скучаю по нашим друзьям!
– Об этом не может быть и речи! – оборвал Венсан. – Вспомни, что случилось с твоим замком! А сколько людей будут счастливы видеть нас в Республике! Точнее, наши лица через тюремную решетку!
– Ты знаешь, я не боюсь опасностей! – воскликнула Маринелла с негодованием.
– Но я боюсь, что ты снова попадешь в руки Монтелеони. Я не допущу этого, как вспомню, что пережил в прошлый раз, когда ты пропала, – все внутри холодеет! Так что ты будешь ждать меня здесь. И, прошу, веди себя очень тихо. В конце концов, я твой будущий муж, и ты обязана слушаться меня!
– Хорошо, – печально кивнула Маринелла, – Как скажешь.
Внесан прижал девушку к себе и задумчиво произнес:
– Надо же, я так хотел покоя, хотел просто быть с тобой… Но видно не судьба. А значит… Эх! Здравствуй, пиратская жизнь!
***
Маринелла осталась ждать Венсана в скромной гостинице на окраине Барселоны, она почти не выходила из своей комнаты и даже попросила пожилую хозяйку и еду приносить под дверь, дабы не привлекать к себе внимания. С тех пор, как она первый раз, еще в юности, покинула пуэбло, где все к ней привыкли и воспринимали как явление само собой разумеющееся, Маринелла заметила, что люди оборачиваются ей вслед на улице: она постоянно ловила на себе их взгляды и даже просто пройти, не привлекая внимания, было практически невозможно. Иногда это льстило и радовало, но чаще утомляло, а иногда и вовсе становилось опасным, как теперь. Она начинала завидовать женщинам востока, о которых рассказывал Венсан, что ходят, замотанные в черную ткань с головы до пят, так что и лица не видно. Конечно, есть плащи, маски и вуали, но Маринелла не доверяла им, предпочитая оставаться в своей комнате, никуда не выходить и ждать, как велел ей Венсан.
А сам он за две недели добрался на попутном корабле до севера Сицилии, пересел на небольшое суденышко, идущее на юг, и тут же попал в самый эпицентр пиратской жизни, а после и вовсе оказался на разудалом празднике, где было не протолкнуться: то и дело летели пустые бутылки, раздавались выстрелы, а в углу устроили самодельную арену, на которой дрались по очереди участники боев. И один из них был Мишель Шамет. Марисоль, прислонившись к дереву, как всегда в цветастой яркой юбке и с платком на голове, с интересом наблюдала за поединком.
– Давай, капитан! Покажи ему! – крикнул кто-то, но в этот момент противник Мишеля, огромного роста парень, куда крупнее самого Шамета, нанес несчастному удар такой силы, что тот рухнул и больше не поднялся. Незнакомый парень поднял руки, что ознаменовало его победу, толпа довольно заревела, приветствуя чемпиона. Венсан сделал шаг вперед.
– Неплохо! – крикнул он, – Может, теперь попробуешь со мной!
Все с изумлением расступились, недоумевая, кем может быть этот безумец, и потому Венсан беспрепятственно поднялся на арену и протянул лежащему Мишелю руку. Марисоль узнала его и с радостным воплем бросилась на шею Предводителю.
– Не советую с ним связываться! – заметил Мишель, поднимаясь и вытирая окровавленное лицо, – Это сам капитан Жослин! Привет, дружище! Не ждал тебя! Но ты, как всегда, вовремя.
Толпа снова с изумлением загудела. А Венсан обнял друга и крепко расцеловал Марисоль.
– И что привело тебя? – спросила та, – Разве по плану ты не должен был жить счастливо графской жизнью в испанском замке с прекрасной Маринеллой? Только не говори, что она бросила тебя. Ни за что не поверю, хотя это и было бы самым правильным решением в ее жизни!
– Счастье откладывается. Я пришел сообщить вам кое–что!
– Ой, не нравится мне это… – вздохнул Мишель, спускаясь с арены, – И что же?
– Мы решили плыть на поиски Милагро. И причем на «Стремительном».
– Нет! – тут же оборвала его женщина.
– А что нам мешает? – развел руками Венсан, – У нас есть прекрасный корабль, отличная команда, лучший в мире капитан. Что еще нужно! К тому же несметные сокровища Золотого города ждут нас! Не вечно тебе тратить жизнь на проигрыши в кулачных боях. Ты уже не молод, приятель. И дерешься не так здорово, как прежде!
Мишель и Марисоль с недоумением переглянулись.
– Ладно, ладно… – вздохнул Мишель, – Подумаем. И правда, засиделись мы тут, моя Королева! А как же рыцари Солнца? Это же вроде с ними вы хотели плыть?
Венсан раздраженно махнул рукой.
– К черту этих блаженных! Вместе с их несуществующей богиней. Сами управимся!
После долгих раздумий Марисоль и Шамет решили все ж таки отважиться на дальнее путешествие, они никак не могли забыть о перспективе получения несметных сокровищ, да и прав был Шамет, уж слишком засиделись они на Сицилии!
Глава вторая. Могущество Соль
Пираты приступили к подготовке к отплытию, которая заняла по их подсчетам около месяца. Однако уже ближе к назначенной дате, когда «Стремительный» был полностью загружен, а команда набрана, произошло то, что и должно было произойти – поползли слухи, что пиратский корабль уходит через океан, а значит, становится привлекательной добычей для остальных разбойников. Слухи дошли и до сицилийских властей, которые поступили так, как следовало им поступить: перехватили «Стремительный» лишь только он вышел в море, а его команда была взята под стражу. Довольно быстро установили они личность Венсана Жослина и его друзей, а позже, памятуя, что награду за их головы никто не отменял, арестанты были отправлены в Венецианскую республику. Граф Монтелеони честно выплатил обещанную награду, причем в удвоенном размере, настолько велико было его желание поквитаться с врагами. Хотя надо заметить, произошло это крайне не ко времени!
Вот так бывает, ждешь-ждешь, мечтаешь, а потом мечта сбывается в самый неподходящий момент! Потому как примерно недели три назад скончался после продолжительной тяжелой болезни Великий дож, сейчас как раз шел очередной тур голосования – выбирали нового, и граф Монтелеони уже видел себя правителем столь любимой им Венецианской республики – ему оставался всего-то шаг до вожделенного звания! И однако… троих пленников доставил к нему именно в это время все тот же преданный синьор Ванди, который наконец-то вернул себе потерянный прекрасный корабль, до сих пор остававшийся самым быстроходным судном на всем Средиземноморье. Остальную команду повесили тут же, без суда и следствия, предполагая, что пираты заслужили пиратскую расправу. Гибель друзей потрясла даже видавшую виды Марисоль, и она не смогла сдержать слез. В который раз она осталась жива, а все вокруг погибли! Неужели, судьба почему-то хранит именно ее! Хотя, скорее всего, в ближайшем будущем виселица ждала и остальных пленников.
Венсану досталось больше других: он получил лично от Ванди пятьдесят ударов плетью, которые тот отвесил ему с большим удовольствием в наказание за украденный корабль, и теперь Предводитель лежал недвижимо в трюме, почти не приходя в сознание и никак не откликаясь на происходящее.
Уже в венецианской тюрьме, на холодном полу в камере, он начал приходить в себя и даже смог подняться на ноги – крепкий организм пирата не собирался сдаваться. Марисоль и Мишель сидели рядом, стараясь, как могли, облегчить участь бедного страдальца. В темнице было непереносимо сыро и холодно, утешало лишь, что пребывать им здесь предстояло недолго. На следующий день несчастную троицу отправили в поместье графа Монтелеони: выплатив награду, он мог распоряжаться судьбой пленников.
Дож предпочел устроить публичную казнь, чтобы устрашить тех, кто хотя бы помышляет о новом восстании, но сделать это подальше от Венеции – в городе расправы над мятежниками стремительно теряли популярность после январского указа, согласно которому многим было даровано прощение, а выискивать новых шпионов прекратили. Но Венсан Жослин, Мишель Шамет и Марисоль Мариньи (женщина носила итальянскую фамилию своего покойного мужа) были не просто мятежниками, но пиратами. А пиратам прощения никто не предлагал. Ванди предупреждал своего господина, что лучше подождать с казнью до окончания выборов, но тому слишком не терпелось поскорее разделаться с врагами, к тому же выборы заставляли графа Монтелеони серьезно нервничать, что никак не сказывалось положительно на его настроении. В общем, чтобы хоть как-то это самое настроение поднять, полагалось порадовать себя чем-нибудь приятным, а что может быть приятнее, чем повесить ненавистного Предводителя, за которым столько охотился! Была и еще одна причина, побудившая графа принять столь поспешное и без сомнения, ошибочное решение, стоившее ему в итоге заветного титула.