В тайге ночи тёмные

Еще через минут десять перед каждым стояло по тарелке разваристой пшенной каши с кусочками тыквы, что очередной раз удивило Евгения. Какие-то отголоски забытой жизни все-таки давали о себе знать, в первую очередь через восприятие, через запахи. Что-то казалось очень знакомым, а что-то совершенно новым. Так, например, каша с тыквой. Простое деревенское блюдо, но он вряд ли когда-либо его пробовал. Как и игры с Пашей, с детьми он тоже вряд ли общался, ибо слишком много незнакомых эмоций.

– Так ничего и не вспомнил? – заговорил Семен Аркадиевич.

– Пока нет, – за пять минут опустошил тарелку. – Очень вкусно, – глянул на Лизу, – спасибо. Нереально вкусно.

– На здоровье, – и полностью сосредоточилась на сыне, вот уж кто вредничал и не хотел нормально есть. – Давай ложечку за дедушку.

– Давай, давай, – улыбнулся Семен, – а то дедушка обидится и уйдет жить к медведям.

– Лутьсе к волкам, – открыл-таки рот, – будес на луну выть.

– Вот спасибо, внучик. Только к волкам я тебя с собой возьму. Прежде чем они разрешат с ними на луну выть, им надо подарок подарить. Я и подарю вкусного мальчика. Согласен?

– Не-а, – замотал головой. – Я невкусный. Мам, – посмотрел на Лизу, – а когда мозно будет гулять?

– Может и сегодня, если дождь прекратится. Нам как раз надо во дворе порядок навести.

– Я бы помог, – подался вперед Евгений. – Что нужно?

– Ничего, – выпалила Лиза.

– Ветки собрать, листву, там все завалило после урагана, – вступил Семен. – Если в силах, буду рад помощи.

– Хорошо. Я с радостью.

– Швы на ребрах могут разойтись, – никак не хотела его участия. – Сначала я осмотрю их.

– Без проблем, – испытал еще большую радость. Уж что-что, а ее прикосновения – это истинное удовольствие.

Дождь тем временем стих, даже небо местами просветлело. Но надолго ли?

После завтрака отец Лизы отправился в постель, боль в спине никак не отступала, Паша получил заветный планшет и убежал на диван, Соколов же остался с Лизой.

– Тебе, может, тоже передохнуть? – покосилась на него.

– От чего? Я не устал.

И сейчас она впервые заметила странность. Соколов всегда очень трепетно относился к своему личному пространству, любил побыть наедине с собой, раньше часто отменял их свидания, потому что не было настроения, а тут прилип банным листом. Как начал вставать с кровати, так и мотается за ней по пятам. Да и это стремление угодить, помочь, откуда? Неужели вместе с памятью отшибло всё остальное? Или все-таки его амнезия уже давно не амнезия, а игра в «кто кого переврет»?

– Можно вопрос? – вырвал ее из дум.

– Да, задавай, – составила тарелки в мойку.

– Где его отец? – кивнул на мальчика.

– Где-то, – пожала плечами. – Он отказался от сына.

– Значит, вы в разводе?

– Мы и не были женаты, – уставилась на него с недоверием. – А что?

– Ничего, просто спросил. Сложно, должно быть. Одной.

– Первые несколько месяцев были сложные, Пашка мучился животом. Но спасибо папе, он дежурил около него ночами, давал мне выспаться, – сейчас на губах Лизы появилась злая ухмылка.

– Ясно.

– Давай, я посмотрю на швы, – скорее достала из шкафчика аптечку. И до чего же сейчас хотелось врезать Соколову или хотя бы на ногу наступить. Сложно, видите ли, ей было одной. Да ей было прекрасно одной, пока мерзавец не объявился на пороге их дома.

– Прямо здесь?

– Прямо здесь, – уверенно кивнула.

И он стянул с себя футболку, а Лизе пришлось даже взгляд отвести. Каким бы подонком ни был Соколов, но какая-то первобытная дикарка глубоко внутри нее всегда желала его. Впрочем, неудивительно, этот жеребец без внимания никогда не оставался, женщины готовы были на всё, лишь бы забраться к Соколову в койку и задержаться там на подольше, а лучше насовсем. Что уж греха таить, она сама мечтала о том же, потому что влюбилась. Наивная дурочка, которая только-только окончила институт и, можно сказать, чудом попала на собеседование в крупную компанию «ЛесСиб», естественно, увидев такого мужчину, не смогла устоять. Да и он не стеснялся оказывать знаки внимания, притом без пошлости, без грязи, уж быть правильным, когда ему надо, он умеет. Поначалу, конечно, гонял по работе, требовал полной самоотдачи, дрессировал, а как она вошла в курс дела, как проявила ум и усердие, так Соколов смягчился, и их отношения резко сменили курс, да и плоскость.

– Сейчас будет неприятно, – и быстрыми движениями удалила повязки, – швы выглядят неплохо, но до хорошего еще далеко.

– Не думаю, что работа граблями нанесет мне существенный вред.

– Твоё право, – принялась обрабатывать раны, – а если швы разойдутся, будешь сам зашивать.

– Вот как, – улыбнулся.

– Именно так. Бесплатная медицина нынче дорогое удовольствие.

– Ты мне нравишься, Лиза.

На это она аж ватную палочку выронила. Господи, всё повторяется. То же самое он сказал, когда вечером пригласил ее в кабинет, где потом и поцеловал. Хотелось верить, что сейчас целоваться не полезет.

– Польщена.

– Жаль, я ничего о себе не помню. Кто я, чем занимаюсь, откуда. Даже похвастаться нечем.

– Это если есть, чем хвастаться, – и вытащила из упаковки новую палочку.

– Надеюсь, есть.

В общем-то, да, похвастаться действительно есть чем – деньгами, высокодоходным бизнесом, огромными возможностями, знакомствами, о каких можно только мечтать, тремя квартирами в столице и двумя загородными домами в элитных поселках. Пожалуй, всё…

– Готово, – наложила новые повязки, – можешь одеваться.

Но вместо этого он обернулся, взял ее за руку, подтянул к себе, и уже было собрался что-то сказать, как Лиза покачала головой:

– Не надо. И не смотри на меня так, – а у самой мурашки побежали по телу.

– Ты ведь не знаешь, что я хотел сказать.

– Догадываюсь.

– Хм, – закусил верхнюю губу, – значит, не скажешь, где у вас садовые грабли?

– Грабли? – округлила глаза.

– Ну да.

Она же расплылась широкой улыбкой, щеки в свою очередь вспыхнули румянцем. Вот ведь… Все-таки Соколов и без памяти умеет загнать в краску.

– Будут тебе грабли.

После чего Лиза отправилась одевать сына, а Евгений нацепил куртку Семена Аркадьевича, которая ему оказалась мала размера на два, затем сапоги, хоть те пришлись более или менее впору, и вышел на крыльцо. И сейчас же прохладный свежий воздух, смешанный с ароматом хвои, проник в легкие, отчего голова пошла кругом. Соколов облокотился на мокрые перила, поежился. На самом деле, он хотел поцеловать её. Да, вот так безрассудно и наверно нагло. Скорее всего, получил бы по морде, но близость этой женщины вызывает мышечные спазмы, с ней рядом он чувствует себя очень хорошо, очень знакомо. Глазам Евгения открылась потрясающей красоты картина. Благодаря тому, что дом стоял на возвышении, весь двор был как на ладони, а сразу за высоким забором начинался густой сине-зеленый лес. На участке тоже росло несколько елей и сосен, видимо с них и нападало лапника. Тут на глаза попалась песочница с грибом. Дед постарался для внука.

В этот момент дверь открылась, и на крыльцо вышла Лиза с Пашей.

Мальчик был одет в комбинезон цвета хаки, на голове красовалась шапочка такой же расцветки. Прямо маленький охотник, даже вон, ружье игрушечное с собой прихватил.

– Он похож на тебя, – не сводил глаз с ребенка.

– Ты, кажется, грабли хотел, – и пошла в сарай.

Странно, стоит только заговорить о мальчишке, как она мгновенно меняется в лице, взгляд наполняется раздражением, злостью, и Лиза спешит сменить тему. Может, пора перестать лезть с вопросами и ненужными разговорами?

Лиза вернулась спустя пару минут с рабочими перчатками и парой грабель.

– Держи, – вручила ему те, что потяжелее.

– А вас здесь дикие звери не беспокоят?

– Случается ночами волчий вой слушать. А после того, как на участок пробрались медведи, отец спилил все прилегающие к забору деревья. Они же идеально по деревьям лазают, – принялась за дело.