Юное сердце на Розе Ветров

Шиндо посмотрел в сторону второй постели.

– Это был ты?

Сжав в руке полотенце, Мика швырнул его на стол и хотел было уже сбросить и злосчастный плед на пол, но один единственный резкий выпад и перед глазами моментально всё поплыло. Закрыв лицо руками, без сил юноша вскоре опустился обратно на постель и, поскольку все еще был измотан, быстро погрузился в глубокий сон.

Когда Юичиро проснулся утром, Микаэль то ли еще находился в забытье, то ли только делал вид, что спит. Во всяком случае, на его пробуждение не отреагировал. Приблизившись к постели Шиндо, Юу отметил его утреннюю бледность и настораживающий легкий румянец на щеках.

«Похоже, легче ему не стало. Просыпался ли он ночью или так и проспит весь день?» – подумал про себя парень. Уронив взгляд на стол, он обнаружил скомканное высохшее полотенце, сдвинувшее лежащие в стопке тетради, которые могли оказаться в таком положении только если полотенце было брошено с применением определенной силы.

«Вот значит, как…», – с горечью усмехнулся Амане и с холодком взглянул на лежащего в постели.

Без слов он оделся и вышел из комнаты. Неприятное чувство разлилось в душе при виде этого полотенца, символизирующего его искреннее желание помочь, жестко отвергнутое в дальнейшем. Юу не мог понять только одного – почему?

– Юу.

Амане уже собирался спуститься вниз, когда вышедшая из спальни мать в легком пеньюаре и халате, который запахивала по пути, окликнула его.

– Доброе утро, дорогой, – мягко сказала она сыну, ответившему ей приветствием.

– Юу, я хотела спросить… – неуверенно начала женщина, но Юу предугадал ее вопрос и слегка нахмурился, вспомнив свои чувства, потом отведя взгляд в сторону, ответил:

– Вернулся он, спит.

– Как хорошо, – на лице Эрики засветилась улыбка облегчения.

– Не уверен, что хорошо, – возразил мальчик. – Кажется, ему нездоровится. Он горел ночью. Я не стал вас будить, да и он не просыпался, я не мог дать ему лекарств, поэтому ограничился влажным полотенцем.

– Ты молодец, что позаботился о нем, – одобрительно произнесла Эрика. – Как он сейчас себя чувствует?

– Не знаю, он еще не просыпался. Но на вид – не очень.

– Хорошо, пускай спит. Не будем его тревожить. Подожди немного, я переоденусь и займусь завтраком.

Эрика возвратилась в комнату, а через минуту вместе с мужем они уже были на кухне. Женщина успокоила его, передав слова Юу касательно вернувшегося Мики, но и огорчила известием о неблагоприятном самочувствии сына. Натан покачал головой.

– Неудивительно. В его состоянии шататься по улицам… Вот что это такое? – он сдернул салфетку и указал на оставленный для Мики ужин, к которому тот так и не прикоснулся.

– Должно быть он был обессилен и хотел поскорее лечь. Потому и не поел.

– Знаю я, почему он не поел и почему домой не явился вовремя, тоже знаю, – бессилие что-либо исправить провоцировало резкость тона и агрессивное поведение Натаниэля. – Не живется ему здесь спокойно. Все считает себя изгоем, никому не нужным. А на то, что я всю жизнь на него положил, ему плевать.

– Не кипятись, – попыталась успокоить его Эрика. – Он не виноват, он просто не понимает, как ты старался. Сейчас в тебе говорит досада, потому что он проигнорировал нас, но не поддавайся ей. Будь как можно мягче, когда заговоришь с ним. Ни одного упрека, ни одного косого взгляда и грубого слова, иначе ты никогда не наладишь с ним отношения, – она провела рукой по его щеке, с любовью вглядываясь в пронзительные синие глаза, в глубине которых читалась жесткая печаль.

– Знаешь, мне после вчерашнего и видеть-то его не хочется, – убирая руку жены со своего плеча, с твердой грустью сказал он и направился к двери.

– Натан, он же твой сын, – хотела образумить упрямца Эрика. – Как ты можешь говорить такие вещи? Зайди к нему, поздоровайся, скажи, что волновался и рад, что он пришел домой жив и невредим!

– Обязательно, но позже.

– Мужчины… Как же с вами сложно, – вздохнула Эрика, когда муж оставил ее одну.

Тем временем, пока между родителями шли эти разговоры, Юичиро управился со своими делами и вернулся в комнату. Когда он вошел, обнаружил Шиндо, сидящего на постели, спустив ноги на пол, и вяло глядящего вниз.

Решив про себя ни о чем его не спрашивать, Юу принялся за сборы в школу. Молча складывая сумку, он поглядывал на Мику, который продолжал сидеть в таком положении, как и когда он только вошел. Рассчитывая, что вот-вот в спальню к ним постучится и войдет Натан справиться о Микином самочувствии, о котором наверняка уже доложила жена, он решил не донимать его вопросами, на которые получит только резкие и провоцирующие ответы и замечания. Он предпочел предоставить выслушивать Микины возмущения его отцу, по праву кровного родственника, воспитавшего подобное создание. Однако шли минуты, но к ним никто не торопился войти. Юу был немного удивлен такому положению, так как с детства привык к тому, что стоило матери узнать о его недомогании, как она бросала все дела и пребывала возле него. Исподтишка Юичиро поглядывал на Микаэля. Тот выглядел так, словно никого не ждал – одиноко и несчастно.

На мгновенье сердце Юу сжалось при виде этого заброшенного, чахнущего в одиночестве существа, которое, собравшись с силами, поднялось с постели и, молчаливое, вышло из комнаты. Ни одного колючего взгляда, ни одного язвительного замечания не последовало. Юичиро в растерянности стоял у своего стола.

Желая выйти из комнаты, он открыл дверь и чуть не сбил входящего Мику. Юу чуть было не столкнулся с ним, но вовремя затормозив, остался стоять, заслоняя путь.

– Что тебе? – хмуро, но без привычной озлобленности во взгляде, Мика посмотрел на стоящего против него парня. Юу промолчал. – Тогда уйди с дороги, – слегка толкнув его, Шиндо прошел к своей кровати.

Слабость этих изящных рук, ощутимая при этом жалком толчке, вызвала еще одну непонятную волну в теле Амане, испугав его.

– Между прочим, – видя, что тот собирается снова лечь, произнес Юу, взявшись за ручку двери, – уже давно пора вставать.

Ожидая ответного удара на свое замечание, которое в обычное время Шиндо ни за что бы не оставил без внимания, он поразился, когда тот просто лег на постель и закрыл глаза.

«Наверное, ему до сих пор плохо. Лучше оставлю его», – с этими мыслями Юу вышел из комнаты и сразу же натолкнулся на Натана.

– О, я не хотел, – воскликнул Юичиро.

– Ничего, сынок, я сам виноват, – натянуто улыбнулся Натан и как можно терпимей и мягче добавил: – Иди вниз, у мамы уже все готово.

Юичиро кивнул и, догадавшись, что Натан намерен поговорить с Микой без свидетелей, пошел по коридору. Однако, когда дверь за мужчиной закрылась, он вернулся. Не понимая, зачем это делает, Юичиро, стоя у двери, весь обратился в слух. Возможно, для самого себя он хотел рассеять те смутные подозрения, что закрались ему в сознание за те несколько минут, пока они с Шиндо оставались один на один, или причиной служило что-то иное, но так или иначе он стал слушать то, что происходило по ту сторону двери.

Прикрыв за собой дверь, Натан с осуждением взглянул на сына, лежащего все также неподвижно. Как и говорила Эрика, недомогание на лицо. Тут и слабость, и болезненный румянец, и прочие признаки эмоционального и физического срыва.

«Вот глупец, и зачем было доводить себя до такого состояния!»

Короткий выдох. Мужчина собрал всю свою волю в кулак, чтобы сдержать определенные негативные эмоции.

– Мика… – осторожно позвал он. – Ты не спишь?

Шиндо приоткрыл глаза и, не обращая взора на родителя, неторопливо покачал головой.

– Ах, Мика, что же ты делаешь… – Натан прошел и присел на край его постели. – Во сколько ты вчера вернулся домой? Даже не поел, не переоделся. На кого ты сейчас похож? – он взялся за кончик помятой школьной рубашки сына, в которой тот так и уснул. Мика не двинулся, только его взгляд становился все более тяжелым по мере того, как говорил отец.