Беременная для альфы

— Лиза… — прохрипел он. И сдался.

Его губы накрыли мои, язык бесцеремонно ворвался в рот завоевателем, покоряя и распаляя огонь внутри. Всё тело горело и покалывало от желания его прикосновений.

Я вцепилась в его широкие плечи и поплыла, позволяя ему взять надо мной верх. Пусть ведущим будет он, пусть делает со мной всё, что захочет. Я приму все, всего его.

Это было помешательство, головокружительное безумие, я целовала его, кусалась и царапалась, сжимала его талию своими бедрами, тёрлась обнаженной промежностью о его пах, умоляя, чтобы он скорее… скорее…

— Егоооооор… — простонала протяжно, когда его каменный горячий член вошёл в меня со сладкой медлительностью, до упора.

Оборотень только рыкнул что-то торжествующее, звериное. О боже, боже! Какая же мамуля у меня идиотка! Как можно сторониться оборотней, не желать их как мужчин и отцов своим детям? Что такого в том, что нимфа выберет оборотня? Ведь Егор… Егор он такой…

— Ааах, — он прикусил мою губу, заглушая новый стон удовольствия.

Его член мягко входил в меня до основания и резко, очень стремительно выходил. От такого темпа у меня перед глазами встали звёзды, а внизу живота начало нарастать томительное удовольствие.

Сейчас как никогда я поняла — хочу только его. Не смогу быть больше ни с кем, кроме него. И не захочу. Никаких Валер и прочих козлов и баранов! Никаких расовых запретов, к демону плешивому!

— Егор! — всхлипнула я и уткнулась носом в его широкое надёжное плечо, почти до крови прикусив губу.

Он толкнулся ещё раз и я закричала от накрывшего меня удовольствия. Мир померк, проблемы ушли на десятый план, а сладкое удовольствие, поднимающееся от низа живота и расходящееся волнами по телу, только нарастало как цунами, пока оглушительно не обрушилось, утягивая меня на дно.

— Лиза… — хриплый шёпот в ответ.

Я не почувствовала, как он вышел из меня, дёрнулся и кончил на бедро. Я ничего не чувствовала, я плыла в лодке по качающемуся океану удовольствия.

— Что я наделал, Лиза, — раздался горький шёпот Егора, — снова. Я снова это сделал, Лиза. Почему ты позволяешь мне?

— Я… Я не понимаю, — перед глазами все еще стояли звёзды, а нега накрыла безвольное тело.

— Я трахаю женщину, беременную от другого, — надломленно ответил оборотень, — я настоящий аморальный урод. И хуже всего то, что мне нравится, я не могу остановиться, сдерживаться не получается. Я хочу тебя снова и снова. И мне плевать, что ребенок со всем не мой. Плевать на нормы и морали. Боже, во что я превратился, Лиза? Что я делаю с тобой снова и снова? Что ТЫ делаешь со мной? Почему? Зачем?

До меня начало наконец доходить, о чем он так отчаянно шепчет. Доходило как ударом кувалдой по темечку. Так вот, что он все время чувствовал. Вину. Вот же я тупая эгоистичная идиотка! Дура, сказочная, фееричная дура!

— Егор, — я кое-как смогла восстановить власть над ослабшими после оргазма руками и обхватила его лицо, — Егор…

И все слова тут же проглотила. Как я ему скажу, что ребенок его? "Ей, сладкий, я беременная от тебя, не переживай! Пошли дальше трахаться!". Так что ли? Уууууу.

Дура ты, Лизка, как есть дура. Поэтому я просто его поцеловала. С пробудившейся нежностью, с желанием через прикосновения передать как он не прав. Как он мне нравится. Даже больше чем нравится.

Глава 12

Я нежилась в теплых объятиях Егора, наслаждалась его спокойным дыханием. Он спал рядом со мной, такой беззащитный волчонок, которого хочется обнять, прижаться крепко-крепко и никогда не отпускать.

Вздохнула, и он шевельнулся, стискивая меня, будто я исчезну. Легко потянулась и чмокнула в щеку.

— Егор, я хочу встать…

Солнце ласково проникало в комнату, сердце хотело петь, настроение зашкаливало. Впервые за долгое время я не хотела ни о чем думать, просто быть счастливой. Ушли на второй план все сомнения, их можно решить и чуть позже, например, после завтрака.

— Обязательно сейчас? — сонно протянул он.

— Я уже мечтаю о завтраке, — шепнула ему на ушко и тут же поплатилась за это.

Егор тут же встрепенулся, мгновенно просыпаясь, приподнялся и почти сразу же оказался надо мной. В его глазах полыхнул огонь, который не допускал двойного толкования, утро должно было стать очень насыщенным в эротическом плане.

Жадные губы смяли мои, вырывая стон наслаждения. О да, такое утро мне нравилось до безумия!

Я с жаром отвечала, наши языки сплетались в настоящем танце безумия, страсть бурлила в крови. Рука Егора скользнула под одеяло, лаская, спустилась к груди и сжала сосок. Я не выдержала и застонала снова, прямо ему в губы. И почувствовала улыбку. Егор не останавливался, поцелуй сводил с ума, пальцы играли с чувствительной горошиной, доводя чуть ли не до пика.

— Его-ор, — протянула умоляя о продолжении.

Он оставил мои губы в покое, откинул простыню и начал спускаться ниже. Влажная дорожка, которую оставлял его язык, холодила шею, затем ложбинку между грудей, а потом губы захватили в нежный плен напряженный сосок и сжали, возбуждая еще сильнее, хотя я думала, что это уже невозможно.

— Да-а…

Я надеялась, что на этом он не остановится. И угадала. Грудь стала промежуточной станцией бешеного поезда страсти по имени Егор.

Руки мужчины прошлись по моим бедрам, резко раздвинули колени в стороны, открывая доступ к самому сокровенному. Дорожка поцелуев спустилась по животу, нежные пальцы раздвинули мои складочки, освобождая путь к чувствительному бугорку. Егор впился в клитор, будто он был источником жизни, водой для мучимого жаждой путника. Я вцепилась в его волосы, выгибаясь навстречу немыслимому счастью, что дарил этот мужчина.

Язык умело очерчивал складочки, проникал внутрь, рождая целых ворох мурашек и непередаваемого блаженства. Я готова была на все, готова была умолять его не останавливаться и трахнуть уже меня по-настоящему, когда Егор резко поднялся, быстро поцеловал в губы и резко вошел в меня, наполняя до самого конца.

— Да! — я закричала, моментом погружаясь в блаженство оргазма, который не заставил себя ждать.

Егор двигался быстро, вбиваясь в меня словно собственник, который решил закрепить свое право.

Мои ногти царапали ему спину, я задыхалась, готовая вот-вот потерять сознание от волн оргазма, что накрывали волна за волной. Никогда раньше я не испытывала такого блаженства.

Последний быстрый толчок, и Егор хрипло выдохнул мое имя, замер, балансируя надо мной, стараясь не упасть, не придавить, но я сама притянула его к себе, желая ощутить тяжесть его тела.

— Ты великолепен, — удовлетворенно сказала ему. — Но я все равно хочу нормальный человеческий завтрак.

— Меня было мало? — улыбнулся он. — Можем повторить.

— Можем, — согласилась и спихнула его с себя. — Но позже. Сейчас будет яичница и кофе.

— Ты прелесть, — Егор чмокнул меня в лоб. — Я в душ.

Кивнула, наблюдая как великолепное тело покидает постель, подобрала слюни, натянула его футболку и отправилась на кухню делать завтрак.

Весело напевая, достала сковородку, включила питу, налила масло и пошла к холодильнику, когда в глазах вдруг потемнело.

Низ живота наполнила резкая тянущая боль.

Я схватилась за стол и начала опускаться на пол, но стало только хуже и я замерла в нелепой позе. На глаза навернулись слезы, я не представляла, как вообще такое можно терпеть. Первой мыслью была жалость к себе, а потом пришел ужас, страх за ребенка, которого я носила под сердцем. ведь если у меня болит живот, значит, с ним что-то не в порядке, значит…

— Егор! — заорала, что было сил, и вот теперь уже повалилась на пол, но осознанно, стараясь свернуться калачиком, чтобы унять эту безумную боль. ничего не помогало, становилось только хуже. Егор не приходил и не приходил. Я почувствовала, как по щекам катятся обжигающие слезы.

Мой малыш! Нет! Я ни за что не могу позволить, чтобы с ним что-нибудь случилось! Он не виноват, что его мамаша — полная дура!

— Егор, — всхлипнула, прижимая ладони к совсем плоскому животу, надеясь, что это поможет. Глупая надежда, но единственная сейчас.