Страница 24 из 53
— Наверное, ты уже успел понять, что я очень упорная. Поэтому обещаю, что буду терпеть до последнего. И если я захочу уйти, значит, мне больше невмоготу. Пообещай. Мне это нужно.
Лицо Егора застывает, словно в камне. За краткий миг с него будто стёрли все эмоции и забыли нарисовать новые. Чистый холст. И я не знаю, о чём он думает и думает ли вообще. Я могу лишь ждать, что он ответит.
— Обещаю, — лёгким кивком ставит точку. — И чтобы тебе было спокойнее, пообещаю это ещё и документально. Кажется, мы обсудили всё, кроме одного! — подводит итог Орлов. — Твой гонорар. И твой ребёнок.
Глава 31. Кира
— Гонорар? — спрашиваю я.
— Да. Ты не сказала, сколько хочешь получить за услуги.
Сколько? Я тушуюсь. Понимаю, что Орлов может швыряться внушительной суммами с огромным количеством нулей, но назвать цену не могу. Это всё равно, что повесить жёлтую бирку на шею и встать в товарный ряд.
— Я тебе помогу. Двести тысяч…
Не успеваю спросить, как я буду получать свою месячную зарплату — наличными или на карточку, как Егор завершает предложение:
— В день.
В горле спирает дыхание. Я даже не могу представить эту гору деньжищ. Наверное, в конце месяца можно будет рассыпать купюры и купаться в них, изображая снежного ангела. Вернее, денежного ангела среди крупных банкнот.
— Мало? — спрашивает Егор, принимая молчание за жадность и желание набить себе цену. — Хорошо, пусть будет двести пятьдесят.
— Да нет же! — машу руками, едва не поперхнувшись. — Всё в полном порядке. Это очень много и…
— Это немного, — останавливает мои метания успокаивающим жестом. — Второе. Ребёнок…
— Да? Что ты хочешь?
— Тест-ДНК показывает, что ребёнок — мой, да? Да… — подтверждает, прикрыв глаза. — Сейчас я скажу тебе одну фразу. Только не разбивай об мою голову ничего. Пожалуйста. Обещаешь?
— Обещаю! — выпаливаю я и на всякий случай сжимаю пальцы замком. Потому что я прекрасно знаю, как хорошо Егору удаётся выводить меня из себя. За считанные мгновения. Одна насмешка, циничное слово, взгляд, полный превосходства — и я готова расцарапывать ему лицо или кусать. За шею. Кстати, на его шее все ещё красуются следы от моих зубов.
— Ты взяла с меня обещание, что я отпущу тебя, если ты захочешь уйти. Я прошу тебя дать обещание, что ребёнок будет моим.
— Отцовство? — уточняю я с лёгким смехом.
Я убеждена, что близнец Егора покоится в могиле, что я имела дело именно с Егором, а не с другим. Мне всё больше начинает казаться, что Егор Орлов — чуточку безумец. Остаётся только надеяться, что я смогу удержаться на краю и не упасть туда следом за ним.
— Если ты захочешь уйти, то я хочу, чтобы ребёнок остался со мной.
Вскакиваю. Пальцы сами сжимаются в кулаки. Егор успокаивающим жестом обхватывает запястья и удерживает меня.
— В целях безопасности. У меня много конкурентов и недоброжелателей. Пока вы будете находиться рядом со мной, я могу быть спокоен, что обеспечиваю должную защиту. Но если ты решишь уйти, этим могут воспользоваться недоброжелатели, чтобы надавить на меня.
— Ты же понимаешь, что ни одна мать не оставит ребёнка! Я ещё не знаю, кто у меня родится, но я не собираюсь расставаться с малышом. Ни за что.
— Ты будешь его мамой. Сможешь видеться, воспитывать… Всё, что угодно! — убеждает меня Егор.
— Это жестоко. Это… это означает, что я буду вечно привязана к тебе.
— Не хочу тебя расстраивать Кирана, но ты уже привязана. Нравится тебе это или нет.
Я пытаюсь переварить условие Егора. Это же капкан. Ловушка без выхода. Я попросила его о небольшом одолжении, а он в ответ связал меня по рукам и ногам.
— Это чересчур! Ты просто не оставляешь мне выхода. Если я захочу уйти, я просто не смогу это сделать.
— Я обещаю сделать всё, чтобы тебе не захотелось уходить, — обещает Егор твёрдым тоном, полным силы и уверенности в себе и в своих намерениях. — Но я не смогу остановить тебя, если тебе захочется это сделать. Если ты захочешь уйти, — грустно усмехается. — я буду должен отпустить тебя. Я ведь уже дал обещание, да?
— Вообще-то сможешь…
— Мог бы, но ты уже внесла пункт: никаких игр с обездвиживанием, — с сожалением говорит миллиардер, вновь возвращаясь на ироничную волну с нотками превосходства в каждом сказанном им слове. — Я обещаю, что постараюсь сделать всё, чтобы ты чувствовала себя счастливой и защищённой.
— Хорошо, Егор. Я согласна. Тогда подпишем договор.
Выдыхаю едва слышно пересохшими губами. Ощущение, что земная твердь раскачивается, и под ногами разверзается пропасть.
Егор осторожно тянется ко мне, гладя по щеке.
— Вот ты и заложила свою душу дьяволу, — шепчет на ухо и отстраняется с ухмылкой. — Улыбнись, Кирана. Веселье только начинается!
Через мгновение он звонит своим людям и разрешает им войти. Крохотная квартира заполняется таким большим количеством людей, что яблоку негде упасть. Часть охранников остаётся за пределами квартиры. Двое теснятся в узком коридоре. Пока юрист спешно вносит все изменения в договор, заранее подготовленный Орловым, надо мной хлопочет визажист.
— Егор Михайлович, посмотрите расписание, — слышится голос Вероники. Я осторожно приоткрываю один глаз, косясь на Цербершу. Она поворачивается в мою сторону.
— Чудесно выглядите, Кирана. Через полчаса будете ещё красивее! — растягивает губы в профессиональной и чертовски ледяной улыбке.
— Отмени всё, Вероника!
— Что? Опять отменить всё? Но как же…
— Сегодня у меня семейный ужин. Точка. Свободна, Вероника, — нетерпеливо отмахивается от девушки Егор.
Она отходит в сторону с невозмутимым видом. Но её идеально ровная спина говорит о многом. Так же как отточенный жест, которым она поправляет идеальное каре.
— Закройте, пожалуйста, глаза, — просит визажист.
Я прикрываю глаз, как мне велели, позволяя себя накрасить. Но успеваю словить на себе взгляд Вероники. Острый и холодный, как сталь клинка.
Кажется, мне только что объявили негласную войну…
Глава 32. Кира
— Готова?
Я смотрю на себе в зеркало и с трудом узнаю в той незнакомке — себя. У меня никогда не было такого идеального макияжа. И ткань платья не скользила по телу так, словно это нежные пальцы любовника обводят плавные изгибы.
С момента появления в квартире свиты Орлова прошло чуть больше двух или трёх часов. За это время мы успели подписать договор, меня переодели, накрасили, быстро проинструктировали, как вести себя — улыбаться и льнуть к любимому, не говоря ни слова до тех пор, пока нам не придумают достойную легенду. Разумеется, потом я должна буду вызубрить её на зубок.
— Егор Михайлович, нам пора выдвигаться. Пресса всё ещё здесь! — подаёт голос Вероника.
От громкого, командного тона Вероники начинает сосать где-то под ложечкой. Заключение договора с эксцентричным миллиардером и отцом моего ребёнка уже не кажется прекрасной идеей. Откровенно говоря, я трушу и проклинаю всё на свете. Себя в первую очередь.
— Всё пройдёт отлично, — горячая ладонь Егора успокаивающим гнётом ложится на мою талию. — Просто помни, что ты — со мной.
— Говоришь так, будто я — твой вклад, а ты — мой несгораемый сейф, — слабо улыбаюсь, пытаясь шутить.
Егор улыбается мне и искрами в глазах добавляет тепла, растопляя им леденящее напряжение в воздухе.
— Весьма ценный вклад! Вероника, подай туфли Киране.
— Сию минуту! — елейный голосочком отзывается Вероника, ставя на пол рядом со мной коробку с лейблом Джимми Чу. Распахивает её.
Я недоумённо смотрю в коробку. Ярко-красные лодочки. Вернее, лодочка… Всего одна!
— Егор? — спрашиваю я у Орлова, обращаясь прямо к большому боссу, минуя Веронику, улыбающуюся с довольным видом.
— Всё в полном порядке. Так задумано! — успокаивает меня Егор, надевая на ногу лодочку. — Они идеально смотрятся на твоих ножках.