Страница 12 из 45
– Миша, иди сюда, – из гаража кричит папа, его голос звучит очень свирепо. – Мне нужна твоя помощь.
Элла мгновенно отпрянывает назад, ее глаза округляются.
– Пока, Миша.
– Тебе надо бы заглянуть ко мне, – кричу я и просовываю свою игрушечную машинку через отверстие в заборе. – Это моя любимая, но я позволю тебе поиграть с ней.
Она смотрит на машинку, а затем оглядывается на свой дом.
– Думаю, мама разозлиться.
– Можешь ненадолго ко мне зайти, – предлагаю я. – Потом, когда твоя мама выйдет тебя искать, перелезай через забор. Кроме того, очень весело наблюдать, как мой отец чинит машину.
Ее взгляд мечется между домом и машинкой в моей руке, но, в конце концов, она спешит вернутся обратно к своему дому. Кажется, она собирается зайти внутрь, но вместо этого хватает пластиковую коробку, которая похожа на ту, в которой я храню все свои игрушечные автомобили. Перетаскивает ее к забору и забирается на нее. Делает большие глотки сока, а затем передает пакетик мне, и я отступаю назад, когда она перелезает через забор. Элла приземляется на колени и немного их обдирает.
– Ты в порядке? – спрашиваю я у нее.
Она кивает головой и, выглядит так, будто ей совсем не больно, отряхивает грязь и поднимается. Выхватывает у меня сок и игрушечную машинку, вызывая тем самым улыбку на моем лице. И я вместе с ней возвращаюсь к гаражу, счастливый, что наконец-то заставил ее перелезть через забор.
Элла
Шесть лет...
Мне очень нравится мой сосед Миша. Сперва он меня немного пугал, потому что вел себя очень мило, раньше никто и никогда не был так добр по отношению ко мне. Но теперь он не очень-то и страшен. В школе он всегда делится со мной соком и печеньем, а когда Дэйви Страфорд дернул меня за волосы и заявил, что я мерзкая, потому что хожу в рваной одежде, Миша толкнул его и сказал, что от него несет тухлыми яйцами.
Учительница рассердилась на него, а затем по возвращению из школы и его отец отругал. В течение трех дней ему не разрешали играть со мной, потому что был наказан своими папой и мамой, но вот прошли эти три дня, и я снова могу прийти.
Сегодня очень жаркий день, поэтому, прежде чем пойти к нему, я достаю два эскимо из морозилки. Мои ботинки вновь прохудились, так что я даже не утруждаюсь надевать их. Мама орет, чтобы я вынесла мусор, и мне приходится вернуться и вытащить мешок из ведра. Она постоянно кричит, чтобы я выносила мусор и мыла посуду. Порой мне становится грустно, потому что я от этого устаю, но отец говорит, что мама больна, и мы с братом должны быть добрыми и помогать ей, а ему надо выходить по вечерам «очистить голову и сделать перерыв».
Мешок для мусора оказывается очень тяжелым и оставляет грязный слизистый след на кухонном полу, когда я вытаскиваю его, волочу по ступенькам и бросаю в большой мусорный бак. Я закрываю крышку, спрыгиваю с тротуара и перелезаю через забор.
Включены разбрызгиватели, трава вся мокрая и грязная, но тем не менее бегу по ней, намочив нижнюю часть джинсов. Между пальцами ног застревает грязь. Я скачу по тротуару, оставляя на бетоне следы до самой задней двери дома Миши.
Только собираюсь постучать в дверь, как до меня доносится звук плача из гаража. Дверь открыта и, что странно, не видно «Челенджер» папы Миши, хотя тот всегда стоит здесь. Он постоянно работает над ним и злится. Когда я вхожу в гараж, вижу сидящего спиной ко мне Мишу на том месте, где стояла машина. Похоже, это он плачет, что для меня необъяснимо. Обычно я лью слезы, а Миша всегда улыбается.
– Миша, – зову я и плач прекращается.
– Элла, я не могу сегодня играть, – тихо отзывается он, и судя по всему старается вытереть слезы.
Я расхаживаю перед ним, но он не обращает на меня внимание, тогда я сажусь на пол. Он кладет руки на колени и из-за его опущенного на землю взгляда мне видна только макушка его головы.
– Миша, что случилось? – спрашиваю я, фруктовое мороженое на палочке холодит мою руку.
Он качает головой, а затем его плечи начинают дрожать, когда он вновь принимается плакать.
– Отец забрал машину и уехал.
– Уверена, что он скоро вернется. – Успокаиваю его я, не понимая причины его слез. Мой отец постоянно уезжает на своей машине.
Он качает головой и поднимает на меня свой взгляд. Глаза Миши имеют очень красивый голубой цвет, однажды я видела такого же цвета бисерины, используемые мной для браслета, который мы делали в школе. Сейчас его глаза невероятно широко распахнуты и блестят, как те бисерины, и выглядит он таким опечаленным. Отчего и мне хочется расплакаться.
– Нет, не вернется, – отвечает он, слезы скатываются по его щекам и падают на землю. – Никогда. Мама сказала, что он сбежал и больше не вернется домой.
Я помалкиваю. Мой папа тоже однажды уехал, по крайней мере, так мне говорила мама, но вскоре он вернулся домой, и по словам мамы, наверное, оттого, что не смог найти куда еще пойти. Но порой она рассказывает истории, которые я считаю выдумкой.
Я придвигаюсь поближе к Мише, не зная, что ему сказать, и вместо слов протягиваю эскимо. Он смотрит на мороженное, а слезы продолжают течь из его глаз, но, в конце концов, забирает лакомство из моей руки. Он снимает обертку, я тоже ее снимаю, а потом сижу с ним, пока он плачет, ведь, когда я расстроена, мне всегда становится лучше от его присутствия рядом со мной. Спустя долгое время, после того, как эскимо растаяло в наших животах, его слезы прекращают литься. Миша, наконец, встает и вытирает глаза тыльной стороной руки. Я тоже встаю на ноги и придумываю, что сказать.
– Хочешь что-нибудь поделать? – спрашиваю я.
Он бросает на меня взгляд, по-прежнему полный грусти, но затем кивает головой.
– Да, чем ты хочешь заняться?
Я улыбаюсь и беру его за руку.
– Всем, чем захочешь, – отвечаю я. Как правило, он делает что-то для меня, но сегодня мы должны заняться тем, что развеселит его.
Он что-то обдумывает, а затем в его глазах мелькает малейшая искорка.
– Как насчет пряток?
Я киваю, после чего мы играем до тех пор, пока не смеркается, и на смену печальному дню приходит славный, ведь мы проводим его вместе.
Глава 6
Миша
Тем же вечером, я легонько стучу по двери и захожу в свою комнату. Элла лежит на животе с раскрытым дневником. Как бы мне хотелось, чтобы она прекратила его читать. Насколько я могу судить, она чувствует себя лучше, имея у себя какие-либо вещи ее матери. Однако по ее глазам видно, чтобы ни было написано в дневнике это ее печалит. Она уже некоторое время не принимает таблетки и несколько месяцев не посещает своего терапевта, во всяком случае, я этого не замечал. Ее состояние стабильное и хорошо бы оно таким оставалось. Но я не буду становиться той сволочью, которая запретит Элле читать дневник погибшей матери.
Поэтому держу рот на замке и наблюдаю за ней. Она прекрасна: каштановые волосы, заколоты на затылке, несколько волнистых прядей выбиваются из прически и обрамляют ее лицо, на ней черно-красное облегающее платье, а на ногах черные туфли на высоком каблуке.
– О мой бог, как же ты сексуальна, – восхищаюсь ею и поправляю себя, изо всех сил сдерживаюсь, чтобы не захлопнуть дверь и не взять ее сзади. Но народ уже начал подтягиваться на вечеринку, так что я оставляю эту затею.
Итан вызывается всех запустить, хотя, поначалу он был не в восторге от самой идеи вечеринки. Понятие не имею о причинах: когда мы были моложе, он любил такие развлечения. Они были нашей фишкой, и, пожалуй, чаще всего мы их устраивали в моем доме нежели где-либо еще, благо мою маму это не волновало, поскольку мы всегда потом тщательно убирались. Я подсмеивался над Итаном, когда мы ехали в машине и говорили о событиях, произошедших в нашей жизни за последние полгода. Подозреваю, что по возвращению в Вегас они с Лилой упакуют вещи и снова отправятся в путь, попытаются воплотить его мечту жить в горах. Что странно: Лила не относится к такому типу людей, во всяком случае, когда я только с ней познакомился, но сейчас она изменилась. Выглядит менее стильной, и не хочется говорить, но сперва я считал ее испорченной богатой девчонкой. Однако, она не такая. На самом деле она очень милая.