Страница 34 из 38
Всех, кто мне дорог? А кто мне дорог?
Я смеюсь. Бедный Велесов. Может умереть из-за случайной девицы, с которой поигрался и распрощался. Наверное, через неделю и имени моего не вспомнит, а его из-за моей любви грохнут.
– У меня никого нет, – говорю я с улыбкой. – Единственную мою связь с миром ты только что вспорол, идиот. Что тебе Велесов? Тогда уж начинай с самого первого, с кем я трахнулась. И далее по списку.
Я нарочно его злю. Может, прирежет меня и успокоится. Жил же как-то эти годы без провидицы, и ничего. Раздобрел даже, откормился.
Якушев не ведется. Пожимает плечом:
– По списку так по списку. Начнем с конца. С, так сказать, самых свежих впечатлений. Или ты успела после него еще с кем-нибудь развлечься? Не стесняйся, здесь все свои. Глядишь, подаришь щенку Максимочке отсрочку.
– Зачем же, когда я уже здесь?
Я не кричу только потому, что сердце застревает в горле. А этот... кретин действительно стоит в дверях гостиной весь такой героический, разве что пальто не белое, бежевое. Как новенькое – отчистили все же после того, как мы повалялись в луже.
Якушев хохочет и бьет себя по коленке:
– Явился, надо же! Один хоть? – И тут же кивает своему прихвостню: – Проверь. И дверь запри, хватит на сегодня гостей. Не будем тревожить вечный покой хозяина.
Я сильнее вдавливаюсь в стену, зажимаю рот рукой и смотрю во все глаза... Как? Зачем? Его позвали для очередного мне урока, или все же... сам?
Водитель протискивается мимо Велесова в коридор, громыхает замком и возвращается.
– Никого.
Мы все это время молчим. Я пялюсь на Велесова, тот сверлит тяжелым взглядом Якушева, а Якушев поочередно зыркает то на него, то на меня и улыбается так довольно.
– Эх, говорю же, красивая пара. Но являться незваным нехорошо.
А дальше...
Я вижу, что рана будет не смертельной, но пуля заденет позвоночник. Вижу, как Велесов оседает на пол, а Якушев переступает через него и исчезает во мраке. Вижу себя на коленях в луже крови. Слышу, как выламывают дверь. И пусть я не знаю, чем закончится эта ночь для всех участников, увиденного мне достаточно.
Так что когда Якушев говорит:
– Это для профилактики, – и вскидывает руку, я отталкиваюсь от стены.
Чтобы встать между ними, всего-то и нужен один шаг.
Не знала, что выстрелы даже через глушитель такие громкие. Врут все в фильмах. И как он не постеснялся так буянить посреди многоквартирного дома? На что рассчитывал?
Якушев успевает испугаться, но вернуть пулю в ствол, увы, не в силах. Он рычит по-звериному и тут же бросается вперед, а дальше только боль, грохот, вопли и обрывки событий. Будто кто-то вновь копается в моей голове, стирая воспоминания на ходу.
Успокаиваю себя тем, что Велесов точно явился не в одиночку. Он умный, очень умный – когда дело не касается женских чувств. Дверь выломают, я видела. И из кухни кто-то выйдет – наверное, спрятались там прежде, чем идиот-водитель проверил коридор. Вот только громила с ножом еще... Надеюсь, никто не пострадает. Надеюсь...
– Варя... Варька...
Голос тихий совсем. Страшный.
– Варька, не смей...
Меня куда-то несут, и лицо мокрое. Дождь?
– Глеб, б..., где скорая?!
Я фыркаю. Ругающийся интеллигент Велесов – это забавно. На меня за «пофиг» наезжал, а самому бы рот с мылом вымыть.