Обмануть смерть

— Ни горцы, ни псоголовые не чтут вашего Ра, — отрезала проводница.

— А причем здесь они? Основатель сам по себе был. Не стоял же за спиной советник, лаем отдавая приказания.

— Да зачем ему вообще возвращаться, пусть трижды не человек? — возмутился Феликс. — Это как-то объясняют?

— Потому и шел, чтобы перед Абалой отчет о содеянном дать, — торжественно сказала Маргат. — Не куда-то в неизвестность, а по очень конкретной дороге. Ниже есть развилка и выход как раз к землям ее рода. Прекрасно знал, куда идет.

— Или, что гораздо проще, — возразил лекарь, — его сыну и первому императору надоело ждать, пока власть получит. Титул имелся, а папа все время заслонял. Вот и уехал после смерти Изабеллы, предоставив полную свободу наследнику и не дожидаясь яда.

— Что абсолютно не мешает моей истории, — торжествующе заявила Маргат. — Куда и зачем идти в горах, когда полно кровных и усыновленных родичей? Неужели места для старика не нашлось бы?

— Родичей, у которых собственные интересы и которые примутся разыгрывать его на манер козыря в династических играх.

— Да не такой он и старый был, — возразил Феликс. — Шестидесяти вроде не исполнилось.

— Заклятье назад звало!

— Еще одна недоказуемая теория, — пренебрежительно сказал Пулад. — Где такое можно прочитать? Нет таких чар, чтоб десятилетиями держались. И чтобы боялся собственного сына?! Это где ж такое бывает? Мало примеров, когда родители детей изгоняли или убивали.

— И обратного сколько угодно.

— Но про Стива нигде такое не сказано!

— Ну да, прямо в хрониках царствования династии напишут. Оттуда старательно вымарали все даже о происхождении Блора, — пробурчал лекарь. — Только иногда у недоброжелателей и можно найти обрывочные сведения. Что вовсе не северянин, а из переселенцев с юга.

— Ну, это не тайна. Достаточно на портрет посмотреть. Он опирался на северян, используя их в качестве воинов, а сам имел совсем другой тип лица. Типичный хильдони. Расчетливый, храбрый и щедрый. Сам себя создавший, без всяких нелюдских подсказчиков. Зачем принижать великого, выдумывая глупости? — Пулад всерьез возмутился. — Даже если он действительно ушел неизвестно для чего в горы перед смертью…

Маргат дернулась, но не стала возражать.

— … это его право и решение. А нам не проверить, чьи кости лежат в могиле, даже задайся целью их выкопать. Пусть при этом случится чудо, но где доказательство, что это не останки очередного мага?

— Потому что в наших сагах, передающихся из уст в уста поколениями, слова не заменяются и страницы не вырываются!

— Откуда нам знать? Для вас поклонение Солнцу отвратительно, но ведь именно фем Грай жег и грабил храмы других хозяев городов! Он служил светилу, и этого не отнять, какие бы мотивы ему не приписывали!

— Стоп! — поспешно сказала Кара. — Каждый верит в свое. Пусть так и останется. Будем отдыхать. Завтра нам снова идти и нужно набраться сил.

— Теперь будет легче, — уверенно заявила Маргат. — К могиле часто ходят, и тропа достаточно удобна. Да и путь вниз.

Солнце с другой стороны перевала оказалось достаточно щедрым, и с шести вечера до шести утра ощутимо согревало даже зимой. Маргат утверждала, что они пересекли некий порог, и чем южнее, тем будет теплее. Якобы дальше в долинах летом случаются снежные бури, а зимой достаточно приятная погода.На самом дне центрального нагорья отлично вызревают бананы и апельсины. А дно это, между прочим, лежит на немалой высоте.

Дорога, точнее, узкая тропинка, все время заворачивала кругами, и спуск происходил достаточно медленно. Ко всему еще дважды встретились следы прошедших снежных лавин. Прилившие силы достаточно быстро иссякли, и они, так и не достигнув долины, с уходом солнца устроились на ночлег. Утром подниматься оказалось тяжело, двинулись дальше уже в привычном отупении, когда переставляешь ноги, не задумываясь о причинах и цели. Просто так надо.

Через несколько часов на очередном повороте появился городок с непроизносимым названием Усаксуаман. То есть, он стал виден с горы, а добрались уже под вечер. Здесь проживало племя силазоров, по словам Маргат, частенько совершающих дерзкие набеги на соседей и имеющих не особо приятную славу. «Они изменчивы как ветер на вершинах гор», — предупредила проводница заранее.

Здания прилепилась к склону горы. Улицы казались тропками, пробитыми и протоптанными в твердейшем камне десятками или даже сотнями поколений.Как и во всех встречавшихся ранее горных постройках, стены домов сложены из каменных глыб. Но здесь, похоже, жили достаточно зажиточно, и иногда строения имели чудовищный размер. Каждое из этих зданий само по себе было могучей крепостью с подогнанными друг к другу огромными кусками скал, порой грубыми и шершавыми, порой обтесаннымиискусной рукой, но снаружи всегда одни слепые стены без малейшего зазора. Узкие двери-амбразуры смотрели на приближающихся внимательными глазами многочисленных вооруженных людей.

Стоило подойти, и что-то крикнули. Не требовалось знать язык, чтобы определить: это запрещение идти дальше. Маргат ответила, и в череде множества незнакомых слов прозвучало ее имя. Какое-то время они переговаривались. Потом здешний народ зашевелился, и оружие исчезло из рук. Несколько человек принялось спускаться, остальные просто разглядывали экспедицию, причем теперь появились и женщины с детьми.

— Хотели знать, кто мы и куда идем. Я сказала направление, без упоминания Ямы. Якобы идем в Султанат. Есть еще одна дорога помимо обычной. И попросила продать еду и животных, — объяснила проводница суть переговоров. — Они недоумевают. К проклятым местам здесь не ходят, пришлось сказать, что сбились с дороги в буране. Потому и своих яков с лошадьми потеряли.

— Почему не сказать правду? — возмутился Пулад.

— Потому что тогда пришлось бы объяснять, куда и почему забрели. И выложить про крато. С этой минуты наша жизнь не стоила бы ничего. Уж точно — продавать не стали бы даже снег.

— Думаешь, не знают?

— Откуда? Мы шли с последним караваном, и сюда попали первые. Весть придет, но не в ближайшие дни. Есть шанс обогнать ее и уйти вперед.

«Никому до сих пор не пришло в мудрую голову, — подумал Феликс, — а как мы сможем вернуться? Ведь рано или поздно известие о стоящих вне закона дойдет до всех, и что тогда? Их здесь сотни. Нечего и пытаться пробиться». Он в очередной раз оставил сомнения при себе. Дезертировать бессмысленно и некуда. В одиночкупогибнет еще быстрее.

— Предложили заночевать там, — она показала на расщелину возле реки. — Я отказалась. Настоящая западня.

Проводница замолчала, потому что приближались первые из жителей. Впереди важно выступал дряхлый старец, опираясь на излишне высокий посох, скорее, символ, чем реальную опору. Несмотря на солидный возраст, вполне боек. Остальные и не пытались обогнать.

Остановились, всей толпой жадно принялись разглядывать приезжих. Маргат опять принялась переводить, часто даже не дожидаясь ответа. У гостей осведомлялись о здоровье, благополучии семей. Она отвечала тем же. Попутно Феликс услышал хвалу Псатху — богу жизни, и Молгыза — здешнему аватару Воина. Неизвестно, уловили ли остальные имена, он просвещать не стал. Какой смысл возмущаться чужими верованиями, раз у горцев придется просить помощи. А Пулад мог бы и взбеситься.

Всем хорош и настоящий боец, однако в иных отношениях упертый хуже осла. А с сильными не хочется спорить и ссориться. Зависело бы это от него, не стал бы кричать и возмущаться в беседе. Хорошо, хорошо — ваши речи умнее, ваша религия самая лучшая. Не лучшая, а единственно правильная, вы говорите? Ладно, согласен. Слова стоят дешево, а верит он только в себя и товарищей. Не в богов. Им до простого человека мало дела. Помогать в схватке не станут. А пока все висит на волоске, и в любой момент может начаться драка.

Окружающие мужчины кроме старейшин — молодые крепкие люди. Красавцы с ослепительно белыми зубами все на подбор. Даже у пожилых рот почти в порядке. В империи в этом возрасте сохранить, чем жевать — немалое счастье. Да и странно смотрится. Детей не видно, только взрослые и крепкие парни. Многие с очень характерными шрамами. Эти воевать умеют и любят, но сейчас без оружия, в знак доверия. Кинжалы не в счет. Это признак свободного, а не сигнал об опасности. Хотя при необходимости просто задавят численностью.