Обмануть смерть

Кара без промедления выстрелила в тело вторично. Зверь дернулся под ударом пули, но, судя по всему, опасность миновала. Агония. Лапы бессмысленно царапали камень, нога рефлекторно подергивалась.

— Большое спасибо, — сказал с чувством, садясь на мерзлую землю. Нет у меня больше здоровья. Все потратил. Требуется отдых, а то ноги не держат.

— Кто это? Горный орангутанг?

Нет, все-таки не четыре пальца, как почудилось с перепугу. Пятый маленький и далеко отстоящий. Интересно, он мог что-то делать такими руками, или когти мешали?

— Никогда не видел ничего похожего, — ответил честно. — Думаю, мы имеем счастье познакомиться с выходцем из Ямы.

— Именно поэтому ее и надо закрыть, — провозгласила девушка. — Чтобы такие экземпляры не нападали на честных людей!

— Не ходи мы здесь, наверное, и не напал бы. До сих пор как-то обходился.

— Ты его еще пожалей!

— Я жалею себя, — ответил без всякой иронии. — Кому мешало мое пребывание в Серкане, и зачем я здесь нужен? Служить пищей для таких?! Я сюда не просился!

Глава 19

ЗА ПЕРЕВАЛОМ

Легионеры

Где-то вдалеке грохотал обвал. В последние дни они слышали их немало, однажды видели и лавину. Зрелище страшное, благо, повезло и не на их пике, но деревья ломало моментально. Как прутики. Жуткое зрелище. Никто бы на пути не уцелел. И бежать бессмысленно. Потому реагировали на звук без особого интереса. Все слишком устали, и выпавший снег добавил мучений. Ноги скользили, а кругом настолько бело, что глазам больно.

Всю ночь падали снежинки, а к утру началась настоящая метель. Поскольку надежды на улучшение погоды не было, здоровья не добавлялось, а количество еды, изначально взятое с запасом из-за плохой погоды и замедленной скорости передвижения, стремительно убавлялось, решили идти, невзирая на обстоятельства. Если уже так высоко поднялись, то любой ценой дойдем.

В этой горной стране нет ни одного ровного местечка. Скалы, крутые склоны, расселины. На таких «дурных землях» ни пахать, ни сеять нельзя. Здесь и не растет ничего. Вообще всякие цвета куда-то исчезли, и все стало черно-белым. Только и оставалось плестись за Маргат по еле заметной звериной тропе, мысленно проклиная проводницу, начальство, судьбу, бога и себя самого. Вяло переставляя ноги, короткая цепочка двигалась вперед, уже ни на что особо не надеясь и не рассчитывая. Просто потому, что возвращаться — самоубийство. До низин не дойти — зима на носу.

Хотелось пить. Дикое состояние, когда зверски холодно и одновременно греет солнце, уже никого не удивляло. Дышать тяжело, но помимо трескающихся губ, у всех появились глубокие трещины на руках и кончиках пальцев. Они болезненны даже на легких работах. Нос, небо кровоточили без всякой причины. Каждый уже подумывал на тему, сколько еще сумеет на силе воли переставлять ватные ноги. Измученные трудной дорогой, окоченевшие от холода, полуголодные люди продолжали двигаться к неведомой цели. Их тела ныли от боли, а тяжелые ноши давили на спину и плечи, и конец мог быть лишь один.

Пулад, идущий первым, остановился и вдруг дико закричал, вздымая руки к небу. Затем рухнул на колени и принялся громогласно молиться, благодаря за дарованное счастье.

— Спятил? — с надеждой просипел Крей.

— Мы дошли! — крикнула, обернувшись, Маргат. — Перевал!

Неизвестно откуда взялись силы, и все дружно ломанули вперед. Трудно объяснить, что надеялись увидеть, однако главное обнаружилось сразу. Дальше за скалой гребень не поднимался, а уходил круто вниз. Мы действительно одолели этот жуткий путь.

Впрочем, ничего нового, помимо спуска, не нашлось. Обычный и надоевший до безобразия пейзаж. Слева громадный обрыв, дна которого не рассмотреть. Справа еще один пик, уходящий за облака и покрытый ледником. В темноте обычно приходил мерзкий туман, поднимаясь к вершинам. Он густел и клубился, обдавая сыростью, и слабый костер не помогал. Под утро, даже без вечного пронизывающего ветра, вставали вконец окоченевшими.

— Уже недолго, — пообещала Маргат, дождавшись, пока Пулад прекратит торжественное пение. Голос, кстати, отвратительный и музыкального слуха не имеет. Но здесь и сейчас несколько странно ожидать хора мальчиков и запаха благовоний. — Чуть ниже есть хорошая стоянка.

— По-моему она впервые так прямо сказала, — произнес негромко Феликс.

До сих пор никаких сроков не называла принципиально, отговариваясь невозможностью знать заранее погоду и скорость передвижения. Не самый глупый вариант поведения. Фактически не хотела обнадеживать, да и не выполни обещание, могли бы отыграться на ней из-за разочарования.

Путь и Маргат дался достаточно тяжело. Похудела, шла без прежней завидной легкости, лицо обветренное, морщины, ранее не наблюдавшиеся. Сейчас она выглядела пожилой измученной женщиной, а не молодым крепким парнем.

— Значит, можно надеяться на лучшее, — буркнул Крей.

В общем, так и оказалось. Через четверть часа спуска появилась площадка, на которой стояла приземистая каменная хижина, не иначе как специально выстроенная для путников. Камни иногда имели достаточно странные очертания, в каждом несколько углов, но были тщательно подогнаны друг к другу, без щелей. Внутри не задували сквозняки, но отсутствовали и окна, отчего стояла постоянная темень. Очень низкий вход завешан кожаным покрывалом.

Путники поспешили скинуть с себя тяжелые ноши и, дрожа от холода, уселись вокруг очага, построенного посредине помещения. Здесь же были сложены в немалом количестве самые настоящие дрова, не иначе как специально доставленные. Скоро все расселись вокруг огня, который весело горел, быстро заполняя жаром небольшую хижину. Приятное тепло охватило забывших о минимальном комфорте путешественников. Сама возможность согреться и поесть горячую пищу привела в восторг. Можно было высушить одежду, и грязная каменная избушка без малейших следов мебели казалась прекраснейшим из пристанищ. Почти родным домом.

Когда после еды большинство охватило приятная дремота, снаружи раздался крик Пулада.

— Он опять обнаружил перевал? — изумился Крей, хватая оружие.

Люди гурьбой высыпали наружу, готовые к чему угодно. Их бы не удивила очередная тварь или свора налетчиков. Только окрестности оказались пусты и безлюдны.

— В чем дело? — раздраженно потребовала ответа Кара фем Кнаут, не обнаружив ни малейшей угрозы. Даже снег прекратился.

— Вон! — сказал Пулад несколько смущенно, протягивая руку.

Враги отсутствовали. Зато поражал высеченный на камне огромный портрет молодого мужчины, смотрящего в ту сторону, откуда они появились. Увидеть его можно было, только подойдя вплотную к расчищенной и отшлифованной площадке, так расположили. И лицо совсем не похоже на многократно виденных ранее горцев. Очень знакомое лицо. Впечатление, что смотрел с усмешкой на стоящих перед ним.

— Воин? — еле слышно сказал один из легионеров, глядя на характерный вид мечей, высеченных под изображением. Точно такие были у встреченных ранее псоголовых. Но этоневажно. Всем известный символ.

— Блор фем Грай, — не дожидаясь возмущения брата Ордена Солнца, объяснила Маргат. — Здесь его последнее пристанище.

— Чего? — изумление вышло неподдельным и всеобщим.

— Его могила в храме Солнца! — возмутилась Кара.

— Кенотаф, — небрежно заявила проводница. — Видимость. Пустой саркофаг. Даже мечи здесь. Каждый может посмотреть.

— И взять, — с сарказмом кинула реплику фемка.

— Они вплавлены в камень одной стороной, бесполезно даже пытаться. Сама Абала и делала. Она великим магом была. Никто с тех пор повторить такое не сумел. Кажется, лежит новенький меч, хоть столетия прошли, а поднять невозможно.

— Это с каких пор?

— Он скончался на перевале, — и Маргат назвала дату, отстоящую от официальной почти на год.