Страница 12 из 18
На встречу к мастеру я шла как на казнь. Учитывая мое задание – определение очень подходящее.
Банафрит я сказала, что иду в библиотеку.
– Какая ж библиотека сегодня?
– Я успею. – Вот только в этом я и сама не была уверена.
Помощница не одобряла моих походов в библиотеку. Зачем молоденькой девушке забивать голову всякой ерундой? А уж если бы она узнала, что даже не в библиотеку иду, а к мастеру-артефактору… «Такая красавица, а все еще не замужем. Вот у госпожи Стен замечательный сын…». Лучше пусть будет библиотека.
– Мастер просил вас проводить, – такими словами встретил меня помощник эда Йеннера.
– Спасибо.
Второй этаж, последняя дверь в коридоре. В этой части здания, судя по всему, и были расположены служебные помещения.
– Вам сюда. Все, что может понадобиться, найдёте тут.
И ушёл. Замечательно.
Комната с одним окном и кучей хлама. Скорее всего это – кладовка, куда складывали вещи, которые вроде бы и не нужны, но выбросить жалко. Разумеется, понадобиться мне может только хлам.
Переложила на свободную полку в шкафу какие-то свертки, тем самым освободив себе место на стуле. И принялась разглядывать, что же мне предоставили.
На столе была коробка с «болванками» – заготовками под амулеты. Мастер не побоялся доверить мне алмазы. Хотя, испортить я их все равно не смогла бы. Единственное, что я могла – поместить неограниченный алмаз в уже готовую оправу. Кулон, кольцо, браслет…
Мастер Джетмир не просто предлагал мне сделать действующий амулет. Сделать амулет как положено – в виде какого-то предмета, а не просто зачарованного каменья. Это я поняла по наличию не только болванок, а заготовок для украшений. Впрочем, я сама напросилась.
Я не была уверена, что справлюсь с плетением заклинания, а тут ещё и работа с оправкой и остальным.
Закрыла глаза, глубоко вздохнула. Паниковать нельзя, иначе точно ничего не получится. Мне дали неделю, за это время смогу что-нибудь сделать. Корявую загогулину, подразумевающую, например, кулон, я же сделаю? Главное выполнить условие – чтоб он работал как надо.
Я повернулась к окну. Созерцание пейзажа помогает сосредоточиться и успокоиться. Обычно, но не в это раз. Слой пыли и грязные потеки на стекле точно не могли способствовать спокойной умственной работе. Я огляделась в поисках чего-нибудь подходящего. Нашёлся кусок холстины. Ею и попыталась протереть окно. Удалось лишь отчасти, но хотя бы можно было что-то разглядеть за окном.
Вот за этим занятием меня и застал мастер.
– Интересный подход к работе, – хмыкнул он.
– Плохо видно было.
– Да-да, хорошее освещение – залог точной работы. Прощу прощения, не подумал об этом.
И улыбочка такая ехидная. Значит подумал, но не стал об этом беспокоится.
– Вы предлагаете мне тут убирать самой?
Не то, чтобы я была белоручкой, но как-то это несолидно. В своём доме я могла спокойно наводить порядок, но на то он и мой дом.
– Ну не мне же. – Я постаралась взгляд сделать как можно мрачнее. Реакцию мастер оценил. – Хорошо, к завтрашнему дню тут наведут порядок. Недостаток слуг не испытываю. – На некоторое время эд Йеннер задумался, рассеянно потирая пальцем висок, а потом продолжил: – А поскольку слуги имеют привычку делать только то, что им прикажут, ты же сама и проконтролируешь, чтобы твоё рабочее место было организовано, как тебе нужно.
И зачем весь этот спектакль был нужен? Ещё как только я зашла в эту комнату, мне бросился в глаза контраст – тут так пыльно, неопрятно, грязно. В то время, как все помещения, все здание, да и сам его хозяин производили впечатление своей аккуратностью, чистотой, порядком.
Но не в моей ситуации спорить. Проконтролировать – это я смогу.
– Все задачи ясны?
– Вполне.
– Так уж и быть, сегодня отпускаю пораньше тебя. Тем более сегодня ярмарка, а я про неё только вспомнил. Ты же участвуешь?
Я кивнула.
– Всего доброго.
Вчера я уходила отсюда радостная, но все ещё испуганная. Сегодня же – в растерянности.
На ярмарку я опаздывала. Банафрит сама уже разложила на прилавке наготовленное вчера и вела бойкую торговлю. Людей у лотков со сдобой было немало. С одной стороны, я опасалась и шла с некоторой боязнью к такому скоплению людей, а с другой – одну же Банафрит оставить не могла. И так её подвела и задержалась. А уж увидев, кто с немалым удовольствием угощался пирожками с вишней, собственноручно мною приготовленных от и до, я прибавила шагу.
– Добрый день, – бойко поздоровалась я и улыбнулась. И постарались сделать улыбку чуточку теплее, чем следовало.
– Добрый, – спустя минуту все же ответил Стейнир. Не сразу, потому что дожевывал пирожок.
– Спасибо, что купили у нас выпечку, – поблагодарила я его.
– Для доброго дела не жалко.
«И только?» – не спросила я.
Тут Банафрит освободилась, разобравшись с другим покупателем.
– Вкусные, да? Я же говорила, – заявила она.
– Да я и не сомневался, – ответил ей Стейнир.
– А все потому, что готовила их эдель Астари. Сама, – и засветилась довольством и гордостью за меня. Я же смущенно опустила глаза, как всегда радуясь, что румянца не видно.
Меня смущала сама ситуация, как будто помощница решила… сосватать меня, поэтому и расхваливала.
– Знаете, я, пожалуй, ещё возьму. Остались же? – вдруг поинтересовался Стейнир.
А вот это уже лестно. Теперь я смущалась по другой причине.
В результате он скупил все оставшиеся, что-то около двух десятков. Банафрит отпускала веселые замечания по поводу мужского аппетита, а я молча складывала пирожки в бумажный пакет. Вдруг боязно стало поднимать глаза на мужчину, встречаться с ним взглядом. Ладошки в перчатках, несмотря на довольно прохладную погоду, вспотели.
– Можно вопрос?
– Да, – все также не поднимая головы и продолжая складывать купленное в пакет, ответила я. Что же спросит, что же спросит?
– Зачем вам, эдель Астари, – подчеркнул он, – уметь так вкусно готовить?
Рискнула все-таки посмотреть ему в глаза. Он смеялся, не вслух, даже на губах улыбка не играла, но в глаза его улыбались. Я чуть не уронила пирожок.
– Эдель должны уметь готовить, – повторила я, когда-то сказанное мне эдель Фордис. – Тем более вкусно. Вдруг захочется побаловать… мужа, – я хотела сказать «близких», но произнесла другое.
– Конечно, мужа, – нейтрально повторил Стейнир. – Спасибо за пирожки.
– И вам спасибо, эдел Стейнир. – Он покачал головой. – Эд Стейнир, – исправилась я.
Вот только почему-то я ни капли не поверила. Выдавало в нем что-то благородное происхождение. Хотя, может я путала это с благородством поступков.
Мы распродали практически все, что было заготовлено. Ярмарка подходила к концу, поэтому начали потихоньку собираться.
– Ах вот вы где. Я думал вы будете представлять кружевные шали или вышитые платочки, – раздался голос, который я точно сегодня больше не хотела слышать.
– У вас есть ещё несколько минут, прежде чем мы пойдём к храму, – я вежливо улыбнулась, но губы плохо слушались. Улыбка, наверняка, вышла кривой. Надеюсь, все же не пугающей.
– А разве осталось из чего выбирать? – мастер, напротив, улыбался широко и почти дружелюбно.
– Остался один пирог с капустой и два яблоками. – Банафрит, не в пример мне, радушно общалась с эдом Йеннером. – Будете?
– С яблоками, оба. – Он кивнул, бросил критичный взгляд на пироги и спросил все с той же противной ехидцей в голосе: – Благородная эдель сама изволила их выпекать?
Банафрит хотела заверить, что дескать да, и это я готовила. Однако это было неправдой. Я успела слегка сжать её руку, прося помолчать.
– Нет, моя помощница справилась с этой задачей лучше.
– Жаль, хотелось оценить именно вашу работу, – протянул мастер.
У меня чуть не вырвалось: «В другой раз. И другую работу».