Страница 24 из 80
Даже не столько боялся упустить тонкую нить жизни несчастной умирающей, пропустить нужный момент, сколько хотел быстрее вернуться в Академию, где остался его маленький эльф. На душе было неспокойно.
Всю дорогу Герберт говорил себе, что с девочкой ничего не может случиться в Академии, пока его нет. Но тут же рождались тревожные мысли, что она сама может вытворить что-нибудь опасное для нее и для его планов. Что вокруг столько мужчин, а его самого поблизости нет.
А еще этот Кранг… Магистр, который прежде всегда нравился Герберту, почему-то стал неприятен и вызывал странные, ничем не обоснованные опасения. Нет, он не думал, что Кранг попробует соблазнить Эдиан. На это мальчишка не пойдет. Но… Они условились, что Дейл должен поговорить с девочкой. А если не получится, то мягко спровоцировать ее на применение силы. Очень мягко, например, запустив в нее непредвиденную безобидную молнию. Не более того…
Но, проклятье, как бы Кранг не перестарался! Последнее время он очень уж рвался выслужиться перед ректором, видимо, хотел повышения.
Как на грех, на пути почти не встречалось рек и ручьев, чтобы посмотреть в воде, как там его эльф. Лишь один раз, остановившись в таверне перекусить, Герберт посмотрел в бочке с водой. Эдиан прогуливалась по коридорам со своей подружкой, второй магичкой в Академии.
В общем, когда Великий Магистр прибыл к домику, единственной мыслью было быстро закончить с делом, решить что-то с мамашей, и срочно ускакать обратно к дочери.
Небольшой двор, огороженный деревянным забором, встретил его тишиной. Лишь мелькнул в темноте силуэт одного из двух молчаливых слуг, что нанял Броуди. При виде ректора мужчина согнулся в поклоне, приблизился и принял поводья у спешившегося Великого Магистра.
Герберт взлетел по ступенькам на крыльцо. В этот момент дверь открылась, и ему на встречу вышел Броуди, молча поклонился.
Вампир выглядел странно. Обтянутое кожей лицо казалось даже испуганным, а в красных глазах стояло сомнение.
— Великий магистр…
— Магистр Броуди, — собранно кивнул ему Герберт, и тут же спросил начистоту. — Что случилось? Женщина умерла?
Броуди замялся.
— В некотором роде… — сказал он. — Но не совсем. По крайней мере, я не считаю это смертью.
— Тогда говорите начистоту! — почти рявкнул Герберт. — Надеюсь, вы не выпили ее?
— Нет, что вы, — тонкие губы вампира скривились в усмешке. — Скорее наоборот… Вы приказали удержать ее жизнь до вашего приезда… любым способом. Любым — вы повторили это дважды. Женщина жива. Но… видите ли, я понял, что она умрет в течение получаса, если я не… В общем, Великий Магистр, я вынужден был перелить ей свою кровь, чтобы сохранить жизнь. Другого способа у меня не было, — вампир с опаской поглядел на Герберта красными угольками глаз.
— Что? — переспросил Герберт. — Вы сделали из нее обращенного вампира?
— Да. Повторяю — у меня не было другого выхода. Вы велели сохранить ей жизнь.
— Потрясающе! Я ожидал чего угодно, но не этого. Вы преподносите сюрпризы, магистр. — И как она теперь?
— Видите ли… — задумчиво сказал Броуди, приглашая ректора войти в дом. — Я не знаю, была ли она безумна изначально, когда ее отдали троллям. Но у них… вероятно, рехнулась, как многие. К тому же, вы знаете, обращенные вампиры отличаются от высших. Вряд ли вы теперь сможете использовать ее, как собирались.
Да, Броуди прав. Герберт сжал зубы. Пожалуй, он потерпел поражение.
Высшие вампиры нуждаются в человеческой крови, как в деликатесе, в источнике своих магических сил. Низшие, или «обращенные», те, кому высший вампир дал отведать своей крови (или перелил прямо в вену, что более эффективно) обретают те же физические свойства: долголетие, силу и ловкость тела. Но кровь нужна им для жизни. Пить ее — единственный способ выжить. К тому же низший вампир всегда обуреваем жаждой крови, если не человеческой, то животных. Они практически неуправляемы и кидаются на все живое.
Это не подойдет.
Герберт подозревал, что мать Эдиан все же была безумна. Сумасшествие случается с женщинами голубых кровей, наделенными большой магической силой, если им не дали реализовать ее. Все эти отцы семейств, не желающие отдавать девушек в Академию, просто не хотят думать об этом «побочном эффекте». Так что Лэрис Таури вполне могла быть по-настоящему безумной, предполагал Герберт.
Он хотел спасти ей жизнь, позволить Эдиан с ней видеться и сделать девочке предложение, от которого она не сможет отказать. Известно, что переливание крови ближайшего родственника-мага может повернуть вспять даже безумие. Ведь если бы Эдиан стала великой волшебницей, то ее кровь несла бы в себе нужные, правильные эманации, и помогла бы матери вернуть разум.
Но… Герберт горько усмехнулся. Женщине сделали «переливание крови» раньше. Другой крови. Причем винить Броуди нет смысла. Он всего лишь выполнил его приказ сохранить женщине жизнь любой ценой.
— Вы знаете, это нельзя изменить, — осторожно произнес Броуди в холле домика. — Что прикажете сделать с ней?
Герберт стянул перчатки и огляделся. Конечно, Лэрис здесь не было. Броуди пришлось запереть ее в комнате без окон, а скорее, в подвале. Взглядом он сразу хотел выхватить емкость с водой, чтобы быстрее посмотреть, что там с его эльфом.
— Говорят, когда-то у вас были питомники для обращенных вампиров, — бросил он Броуди. — Где они теперь?
— Их давно нет. Моему народу надоело нянчится с обращенными, они неуправляемы и практически бесполезны. Питомники закрыли, а делать новых обращенных запрещено.
— Что ж. Дайте мне взглянуть на женщину, — сказал Герберт.
— Прошу, — Броуди указал на дверь в углу холла. — Только, прошу, не выпустите ее случайно. Не хотелось бы всю ночь ловить по лесу бестолковую обращенную.
Герберт понимающе усмехнулся, магией открыл замок и вошел, плотно прикрыв дверь за собой.
Слабый свет луны падал в щелку на заколоченном окне. На полу сидела женщина в накинутом на плечи плаще, вроде того, что носил Броуди. Волосы спутаны, всклокочены, лицо серое, с запавшими глазами и острыми скулами, обтянутыми кожей, как у всех вампиров. Рядом валялось несколько высосанных до дна крысиных трупов…
При виде Герберта женщина дернулась и уставилась на него безумным взглядом.
Непривычное щемящее чувство сжало сердце Герберта как и в первый раз, когда он ее увидел, распластанную на траве. Да, вряд ли Эдиан можно показать мать в таком состоянии. Возможно… ей лучше думать, что она умерла, пронеслось в голове у Герберта. Ему не хотелось подвергать своего эльфа такой пытке.
— Лэрис? — вкрадчиво и подчеркнуто спокойно обратился он к женщине. Кто знает… Вдруг на дне ее безумия еще теплится огонек разума?
Что-то непонятное вспыхнуло глазах женщины с красной радужкой, как у всех вампиров. Она дернулась, словно ее резали по живому. Вскочила на ноги.
— Лэрис нет! Крови!! — крикнула она и бросилась на Герберта. — Крови! Ты… живой!
Герберт отшвырнул ее обратно мягкой воздушной волной. Самой мягкой из того, что было уместно, когда на тебя бежит жаждущий твоей крови вампир. Впрочем, он знал, что ей ничего не будет, даже если он направит на нее «пресс силы». Кости вампиров намного прочнее человеческих.
Женщина упала, поднялась снова, скрюченные пальцы потянулись в сторону ректора, складываясь в безумные, полные внутренней пытки жесты.
— Спать! — бросил ей Герберт, поднял руку и окутал магией спокойствия. Это было лучшее, что он мог для нее сделать. Погрузить во временное беспамятство, в сон, в котором не будет жажды крови, ужасных воспоминаний и всего остального, что мучило эту несчастную душу.
Женщина медленно опустилась на пол. Герберт бросил на нее еще один взгляд и вышел.
— Уничтожить? — спросил его Броуди. — Я готов нести ответственность за свой поступок.
— Нет, — отрицательно покачал головой Герберт. Кое-что пришло ему в голову. Ха! Возможно, так даже эффективнее. Он все же сможет сделать Эдиан предложение, от которого ей не отказаться. Просто придется поговорить с девочкой начистоту, открыть карты на несколько лет раньше, чем собирался.