Страница 58 из 146
<p>
Герман бросился бежать. Пересёк пустырь, увязая в мусоре, споткнулся об колючую проволоку, разорвал джинсы, поранился, упал. Дыхание рвало грудь, его не хватало на двоих. Герман дёрнулся, вскрикнул от боли и заплакал.</p>
<p>
Сквозь слёзы он слышал, как брат деловито разговаривает с Елисеевым по телефону:</p>
<p>
— Возьми такси и забери нас. Я скину геометку.</p>
<p>
— Мне сейчас не совсем удобно…</p>
<p>
— Удобно, Шура, - ответил Сергей, и в экране отразилась его улыбка – холодная, как отблеск на лезвии ножа. – Тебе удобно. Потому что я нашёл для нас помещение.</p>
<p>
</p>
<p align="center">
***</p>
<p align="center">
</p>
<p>
Всё было серым и чёрным – небо, перемешанный с грязным снегом мусор, настроение Германа. А Елисеев, напротив, сиял.</p>
<p>
— Хорошо-то как, мамочки! – восклицал он, придерживая штаны, порванные на заднице об колючую проволоку. – Совсем как в детстве, когда я сбежал от папашиного гувернёра на стройку. Правда ведь здорово, Даша? А вы что скажете, парни? Герман, ты чего такой кислый?</p>
<p>
— У него личная трагедия, - сказал Сергей сквозь зубы.</p>
<p>
— Неразделённая любовь?</p>
<p>
— Неразделённая ненависть.</p>
<p>
Брат не поверил в то, что близнецы понадобились Грёзу затем, чтобы вовлечь их в незаконную деятельность. А Герман вспоминал его рубашку, сшитую швами наружу, и то, как он советовал им посмотреть на руки, чтобы почувствовать себя в безопасности во сне – и всё становилось на единственно возможные места, будто фрагменты кубика Рубика.</p>
<p>
Наверное, Герман смог бы со временем смириться. Но то, что они сделали для Грёза, напоминало о себе каждое утро. И если раньше после того, как окончательно проснуться, Герман испытывал облегчение, то сейчас это больше напоминало удар: всё было зря, всё – ради человека, который с самого начала хотел их только использовать.</p>
<p>
— Тут потрясающе! Тут всё так, как я представлял! И ничьё! – объявил Елисеев, когда они поднялись, и воссиял ярче прежнего.</p>
<p>
— Ничего ничьего не бывает, Шура, - веско сказала Даша. – Разумеется, здание кому-то принадлежит. Как и земля под ним.</p>
<p>
На ходу она делала фотографии, как и Лера когда-то. Герман не видел Леру уже две недели, но продолжал смутно на что-то надеяться, хотя и знал, что назад дороги нет.</p>
<p>
«Его нашли в заброшенном доме. Глаза выколоты, а на лбу вырезана буква «фи», - услышал он Лерин голос так отчётливо, будто она стояла за спиной. Герман нервно обернулся, но увидел только Елисеева, который надулся, как маленький.</p>
<p>
— Всё равно денег на ремонт нет, - подвёл итог Серёжа.</p>
<p>
— А вот это как раз не проблема. Объединимся с кем-нибудь из аутсайдеров отечественной фэшн-индустрии. От нас помещение под шоу-рум, от них – финансирование. Плюс взаимный пиар.</p>
<p>
Оказывается, Даша уже и с кандидатурами определилась. Большие надежды она возлагала на стареющую содержанку известного депутата. Депутат, разумеется, был женат, и содержанка в минуты душевного смятения искала, куда себя применить. Кроме того, она не теряла надежды доказать, что чего-то стоит как личность, рассчитывая, что после этого в отношениях с депутатом наступит определённость.</p>
<p>
Так, в последние два года эта женщина, личность, пыталась шить и продавать вечерние платья. Даша показала на смартфоне несколько иллюстраций…</p>
<p>
— Да я ж её знаю! – обрадовался Шура и сразу погрустнел: - Только она всё равно со мной не разговаривает после того, что я сделал.</p>
<p>
— Шура, есть ли хоть что-то, чего ты не сделал?! – вспылила Даша.</p>
<p>
Герман знал, что она оставила пост в компании Елисеева-старшего, чтобы отправиться вслед за Шурой в изгнание.</p>
<p>
— У меня от этих платьев сахарный диабет наступит, - вмешался Сергей. – Кроме того, этот её депутат – он ведь из столицы, да? А Шура, насколько я помню, успел снискать прохладное отношение за то же самое.</p>
<p>
— Есть ещё Юра Рыльцев, дизайнер обуви. Правда, с его именем связан неприятный скандал. Свою обувь он изготавливал из человеческой кожи. Предназначенной для трансплантации, разумеется, никаких кровавых подробностей – это было бы слишком даже для Юры. Его судили. Не отправили за решётку лишь потому, что… э-э-э… сырьё имело зарубежное происхождение, а законодательство некоторых азиатских стран содержит лазейки, делающие куплю-продажу донорских органов возможной.</p>
<p>
— Скандал может сыграть нам на руку, - сказал Сергей. – Представим всё так, будто он выступал за права животных. И у нас типа тоже «зелёная» коллекция – ни кожи…</p>
<p>
— Ни рожи! – встрял Шура и расплылся в улыбке.</p>
<p>
— Ни меха, - закончил брат. – На бирках ведь не будет написано, что это от того, что у нас денег нет. А у Рыльцева-то они есть?</p>
<p>
— Даже не сомневайся. Его семейка тесно связана с чёрным рынком органов, - просветил Шура. – Откуда, ты думаешь, взялась та кожа?</p>
<p>
— Проблема в том, что после назначенного судом принудительного лечения Юра навряд ли сможет запомнить твою легенду, Серёжа, - рассудила Даша. Но она была не из тех, кто легко сдаётся: - Вот у Антонины Павловны – платки, шали этнических мотивов – денег нет, зато хорошая кредитная история...</p>