Долгая Ночь

Девочка, в которой больше не было жизни, бросилась вперёд. В ней ещё осталась та кошачья грация, которую она подцепила где-то на своём пути. В мягком подкате она проскользнула под взмахом топора Клигана, ловко перекатилась и разорвала дистанцию.

Лицо Сандора перекосилось больше обычного, кинжал из валирийской стали, словно бритва прошёл через его одежду и оставил на бедре глубокий порез, тот час заполнившийся кровью. Густые капли упали на земле.

Клиган взревел и обрушил топорище туда, куда скользила тень с ледяными глазами. Девочка, у которой больше не билось сердце, легко ушла от взмаха и так же легко избежала удара сапогом, на который надеялся поймать её Клиган.

— Дерьмо… — прошептал он, сжимая новую рану в боку. Глубокую и опасную.

Клиган опустил топор лезвием вниз, с силой воткнул его острие в лед, опёрся на него словно на костыль, прокашлялся и усмехнулся.

— Что-то не ладится у меня с женщинами. Так и знал, что маленькая леди всё-таки прикончит меня. Жаль, что не вышло… Жаль, что отпустил тебя. Жаль, что не прикончила меня ещё тогда.

Девочка, которая теперь стала для Клигана никем, плавно и беззвучно сократила дистанцию и бросилась вперёд.

Клиган знал, что не сможет отразить её удар. Слишком уж ловкой была эта бестия, даже после смерти. Он лишь изо всей силы рванул топор, вверх и впёред, отбрасывая острием тяжелые осколки льда ей под ноги и ледяную крошку ей в глаза. И уже неловко, не так как прежде, она споткнулась об одну из глыбин, присела в выпаде, ноги её разъехались, но всё она равно довершила атаку.

Всё равно слишком быстро. Пёс почувствовал острие, и удар этого самого острия, хоть и вошёл в живот, но по силе был равен толчкам и ударам этой малявки долгое время назад, в той другой жизни, где он лишь искал выгоды, а не бежал от вечного хлада.

И в тот момент, когда нежить хотела вырвать клинок из брюха Клигана, он опустил ладонь на рукоятку и сжал.

— Поймал, — процедил Пёс сквозь зубы и обрушил сверху свой топор.

С каждой потерянной капелькой крови, Клигану становилось всё холоднее. Он плутал по обледенелым коридорам, цеплялся руками за стены и иногда избавлялся от потерявшихся в этом лабиринте гулей. Силы оставляли его, мысли становились всё бессвязнее, а тело всё более непослушным.

Он вломился в скромную комнатушку, закрыл за собой дверь, кряхтя выгреб из очага остатки углей, схватил со стола обрывки бумаги, веревки и всё что могло гореть. Сел на промозглый пол, сгрёб мусор в кучку, непослушными пальцами достал кресало. Искры падали на мусор, тлели, но огонь всё не разгорался, как бы Сандор не упорствовал…

Клиган вскоре выдохся, перестал чувствовать зад и снова задумался о смерти.

С самого первого и «яркого» воспоминания она всегда бродила где-то рядом. Смотрела на него издалека с интересом, или даже дышала в затылок, и он так привык к ней, что… уже даже и презрения не испытывал.

Вот и сейчас её тяжелый взгляд застыл у него где-то между лопаток. Что ты будешь делать Клиган? Сдашься и замерзнешь здесь насмерть? Или снова будешь бороться? В этом есть смысл? Ты не устал, Клиган?

Пёс проскрипел что-то, прорычал. Горло так осипло, что слов ругательства было не разобрать. С трудом подтянул под себя ноги, хрустнул сухожилиями, тяжело поднялся, опёрся о стену и побрёл.

Нужно найти что-то, что будет хорошо гореть. Масло. Крепкий эль. Это сраное пойло северян. Сейчас ему нужен огонь, проклятое семя!

Из тёмного угла на него обрушилось что-то, шипящие и сухопарое. Они повалились на землю, Пёс инстинктивно опустил руки этому на горло и понял, что уже давно не тащит свой топор, он остался где-то там. В синих глазах высохшего и истерзанного ледяными бурями гуля не было ненависти. Лишь какое-то упорство. Во что бы то ни стало, оно хотело убить Пса.

Не сегодня, приятель. Клиган напрягся изо всех сил, ощутил как снова разошлись его раны и обдали тело ещё тёплой кровью. Голова гуля полетела в один угол, а тело в другой. Мёртвая голова ещё жила, и Пёс усмехнулся и кивнул этому упрямству. Если б не его раны, он бы попробовал сделать и реверанс.

Подгибающиеся ноги вынесли его на улицу. Вроде бы прошло совсем немного времени, как он попал в лабиринт, но солнце уже собралось спрятаться за горизонт. Воздух был таким холодным и колючим, что промозглость старой крепости показалась натопленной баней замерзающему Псу. Он кинулся в первую попавшуюся дверь, чтобы больше ни секунды ему не пришлось терпеть на себе ледяной ветер.

Ступать почти некуда. Всюду трупы. Они не воняют, потому что превратились в лёд. Из дыры в стене задувает метель. И вдруг Клиган чувствует на своей коже дуновение тепла.

У одной из стен ещё тлела кучка пепла. От неё пахло жареной свининой, но почерневшие ребра, торчащие из снега явно принадлежали не свинье. А ещё из-под снега торчит маленькая голова волка, вырезанная из кости. Клиган подошёл поближе и не зря… Меч Джона. Длинный коготь.

Лицо Клигана скривилось. Не то чтобы, ему было не плевать, но настроение и так было паршивее некуда. Хороший меч. Добрый. Негоже ему пропадать в снегу. Найдется ему и получше применение.

Клиган усмехнулся и коротко рассмеялся. Ланнистеры были готовы удавиться за такой меч. Только самые величайшие войны, рыцари и главы домов были достойны носить этот промёрзший кусок металла. И сир Сандор Клиган. Ха.

Он опустился на колени, откопал вокруг снег, взялся за лезвие и замер. Оно было тёплым. Почти горячим.

Снаружи раздался грохот и шипение. Ходоки. Клиган упал на колени. Не было у него сил сражаться, он обнял меч, как горячую лагерную проститутку, и стал закидывать себя снегом…

…И снились ему корабли, вмерзшие в лёд, синие, хищные цветы на снегу и люди, в странных доспехах. Снилось, как затух последний костёр и как странные люди приняли последний бой с ордой мертвецов, на ледяном валу, посреди ледяной пустыни. Снилась ему женщина, с белой кожей и волосами, с синими глазами, живая и не живая, в странных одеждах, стоящая на коленях посреди красной спирали и смотрящая в темноту. Снилось, как упала она на снег и как солнце, неожиданно горячее и яркое, прибило её словно букашку. И странные люди в доспехах прошли мимо тускнеющих глаз её, живых и не живых. И один из них пронзил её сердце копьём с чёрным, блестящим наконечником. Солнце грело так жарко, что воин расстегнул свои одежды, скинул капюшон и стал догонять своих…

Клиган очнулся. Снежный кокон его расплавился, а сам он согрелся и даже разомлел. Раны беспокоили его меньше, а судя по тому, что он жив — вечерние гости прошли мимо. Клиган усмехнулся.

Он слышал немало трёпа о валирийской стали, но чтобы он не давала замерзнуть… Торос из Мирра обязательно бы увидел в этом какой-то божественный знак. А Псу было плевать. Он жив. И это главное.

У него ещё есть одно незаконченное дело в Королевской Гавани. Даже если мертвецы пойдут в ту сторону, он окажется быстрее. А потом… он будет свободен. Отправится куда потеплее и переждёт всё это дерьмо. Если доживет. Но грех не попробовать.

Сандор осторожно выглянул в дыру. Винтерфелл вымер и затих. Даже мертвые покинули его. Метель немного подуспокоилась, и утреннее солнце немного разогнало мороз.

Следующие два часа он потратил на обшаривание окрестностей. Он не спешил и был осмотрительным. Искал еду, одежду, оружие, воду, выпивку. Путь предстоял неблизкий и опасный, особенно если зима идёт быстрее лошади. Но и тут оставаться было не вариантом, даже с его ранами. Тут он замерзнет насмерть. Станет ещё холоднее, он чувствовал это каждой клеточкой своего тела.

Если пройтись по округе, возможно, он найдёт лошадь, пускай даже дотракийскую замерзшую клячу. Он вставит ей таких тумаков, что она вмиг согреется и унёсет его из этого ледяного ада. Это хороший план.

Клигану удалось собрать большую сумку. Гули ему больше не попадались. Ветер постоянно подбрасывал под ноги снег, Винтерфелл заносило и очень скоро, без людской руки он скроется под ледяными шапками. Нужно спешить.