Страница 9 из 105
— Что вы — какое может быть сравнение! Океан же ведь и дышит совершенно иначе. И, знаете ли, если бы я была мужчиной — то непременно избрала бы профессию мореплавателя!
— Неужели тебе действительно интересно день за днем созерцать этот однообразный пейзаж? — с легкой подначкой продолжала расспрашивать Марианна.
— Разве он однообразен? — удивилась Лаура совершенно искренне. — Океан так удивительно меняет цвет в зависимости от времени дня и погоды. У него меняется настроение, словно у человека: он то хмурится, то радуется, то величав, то легкомыслен… В него просто можно влюбиться — вот что.
— То есть ты хочешь сказать, что океан похож на мужчину? — уточнила Марианна.
Лаура смущенно зарделась:
— Да… Наверное…
— На мужчину, которому хотелось бы отдаться? — допытывалась госпожа.
Спрятав лицо в ладонях, Лаура с запинкой ответила:
— Да…
Марианну до того позабавило смятение девушки, что она звонко рассмеялась.
— Зачем вы надо мною так шутите? — с ноткой упрека спросила Лаура.
Чуть надув губки, она теребила складку на юбке и до того была похожа в этот момент на маленькую обиженную девчушку, что Марианна громко расхохоталась.
«Господи, совсем еще дитя, — с умилением подумала она. — А я-то собираюсь выдавать ее замуж… Хотя, если у нее будет свой мужчина, то эта девчоночка очень быстро превратится в изрядную бестию».
— Да я вовсе и не шучу, глупенькая, — мягко сказала Марианна. — Просто пытаюсь читать твои мысли — вот и все. Разве ты на меня обиделась?
— Нет-нет…
— Вот и хорошо.
Марианна привлекла служанку к себе и ласково обняла ее за плечи. Ощутив под руками хрупкие девичьи косточки, тихонько вздохнула. Ей так бы хотелось в дополнение к сыну иметь еще и дочку — вот такую же, как Лаура. И когда та подрастет и начнет делиться своими маленькими сердечными тайнами, Марианне будет что сказать ей…
— Вы только посмотрите на эту милую парочку! — раздался вдруг возбужденный мужской тенорок. — Ну просто сестрички, да и только!
Марианна обернулась. По направлению к ним шли по палубе улыбающийся Аркадиус де Жоливаль и помощник капитана «Ласточки» Франко Карлуччи.
— Не правда ли, очаровательное зрелище, синьор Карлуччи? — продолжал Жоливаль. — Словно две пленительные наяды, ненадолго покинувшие океанские глубины, дабы смутить души моряков.
Карлуччи сдержанно поклонился дамам.
— Вы ошибаетесь, Аркадиус! — воскликнула Марианна. — Из нас двоих на звание наяды может претендовать только Лаура.
— Отчего же?
— Да потому, что океан куда более ей по душе, чем мне. Вы знаете, что она только что мне сказала?
— Что?
— Умоляю вас, госпожа… Не надо… — пролепетала Лаура.
— Не бойся: я не собираюсь открывать твоих интимных тайн относительно океана, — шепотом успокоила ее Марианна. — Это будет наш с тобой секрет.
Служанка облегченно вздохнула.
— Видите ли, Жоливаль, — громко сказала Марианна, — Лаура поведала мне о своей мечте: дело в том, что она хотела бы стать адмиралом!
Мужчины рассмеялись.
— Что ж, под начальством такого милейшего адмирала служба могла бы показаться раем, — галантно заметил помощник капитана.
— Черт возьми, в таком случае я непременно запишусь на флот! — поддержал его Жоливаль.
— Простите, господа, но я совсем не то имела в виду! — робко запротестовала Лаура. — Просто я действительно обожаю океан.
— Ах, милая девочка, — вздохнул Жоливаль, — да ведь он только с виду так мил — и то лишь на свежий взгляд. А поболтайтесь-ка вы по волнам недели две-три кряду — непременно, я полагаю, перемените свое мнение. Знаете, как называют океан арабы?
— Право же, нет.
— Они именуют его водяной пустыней, — наставительно объяснил виконт.
— Неужели? — простодушно удивилась Лаура. — Наверное, у них это просто от недостатка воображения — они ведь кроме пустынь ничего и не видят.
— Отчего же, я слыхал, там встречаются и оазисы, — усмехнулся Жоливаль.
— В таком случае в океане оазисы тоже имеются — например, всякие загадочные острова, — парировала Лаура. — Не так ли, синьор Карлуччи?
— Истинно так, — заверил ее помощник капитана. — И поверьте, я полностью разделяю ваше восхищение океаном.
Лаура победительно улыбнулась Жоливалю и Марианне.
«Действительно — сущий ребенок», — вновь подумала Марианна.
— А далеко ли еще до Сен-Луи? — спросила она у Карлуччи.
— Ночью мы обогнули Зеленый мыс, — ответил помощник капитана. — Так что при благоприятном ветре можем достичь Сен-Луи завтра к вечеру.
— О, это замечательно!
Жоливаль положил обе руки на планшир и, привстав на цыпочки, сделал вид, будто пристально всматривается в сторону горизонта.
— Ого! — воскликнул он. — Кажется, Африка уже показалась вдалеке!
— Где? — встрепенулась Марианна.
— Ваш друг изволит шутить, княгиня, — покачал головой Карлуччи. — До берега еще довольно-таки далеко.
— Как вам не совестно, Аркадиус! — обиделась Марианна. — Разыграли меня как дурочку.
— Полно, не сердитесь, — увещевающе произнес Жоливаль. — Вы же знаете, что я жажду попасть в Сенегал не меньше вашего. Ведь чем черт не шутит — может, из меня получится удачливый колониальный торговец. Набью трюмы «Ласточки» слоновьими бивнями — и по возвращении в Италию выручу изрядный капитал. Как знать — может быть, я — прирожденный делец, а литераторство — всего лишь ошибка молодости.
При этом в глазах старого друга светилось такое неподдельное сочувствие, что Марианна поняла: своей беззаботной болтовней Аркадиус попросту хочет отвлечь ее от грустных мыслей, ослабить напряжение ожидания.
— Я полагаю, Жоливаль, что если бы сенегальские слоны ведали о вашем приближении, то они бы уже разбежались со страху куда глаза глядят, — сказала она.
— О, да я и не сомневаюсь! — зааплодировал виконт как бы самому себе. — По счастью, их никто не поставил в известность об этом.
Он вдруг пристально осмотрел свои ладони, затем провел пальцем по планширу. Пожав плечами, обратился к помощнику капитана в некотором удивлении:
— Милейший Карлуччи, за дни нашего плавания у меня создалось впечатление, что «Ласточка» — поистине безупречное судно в смысле чистоты на борту. А тут, смотрите-ка: пыль!
Тот покачал головой:
— У меня нет претензий к моим матросам: они драят корабль на совесть. А эта пыль накопилась тут всего лишь за время нашего короткого разговора.
— Неужели? — опешил Жоливаль. — Откуда вообще может взяться пыль в открытом океане?
— Для здешних вод это обычное явление, заверил его помощник капитана.
— То есть как?
— Очень просто, — улыбнулся Карлуччи. — Вы чувствуете легкий ветерок?
Жоливаль по-собачьи повел носом:
— Да, пожалуй.
— И что это за ветер, как вы полагаете?
— Видимо, бриз, — неуверенно ответил Жоливаль. — Я вообще-то не специалист в этой области и, конечно, легко могу ошибиться.
— Вот вы и ошиблись — что для вас совершенно простительно. Этот ветер называется гарматан — пыльный и весьма сухой, поскольку приходит из Африки, зарождаясь к югу от Сахары. Гарматан не обладает большой силой, но вот что удивительно: пыль, которую он несет, выпадает порой на корабли, находящиеся за тысячу морских миль от африканского побережья. И даже более того — в широтах, отстоящих друг от друга на расстояние до полутора тысяч миль.
— Поразительно! — воскликнул Жоливаль. — В жизни бы не подумал, что природа способна на подобные фокусы. А вы действительно не шутите?
— Отнюдь. И учтите, что пыль эта бывает столь обильна, что засоряет морякам глаза и зависает в воздухе такой непроницаемой пеленой, что корабли теряют ориентировку и садятся на мель.
Марианна с тревогой посмотрела на небо:
— Надеюсь, нас такая судьба не постигнет, синьор Карлуччи?
— Уверен, что нет.
А Жоливаль озадаченно покрутил головой:
— Нет, это фантастика: пыль в океане! Какая великолепная фраза для сведущего романиста: «Фрегат рассекал океанские волны, вздымая густые клубы пыли». А?