Страница 26 из 105
— Кажется, пронесло… — с облегчением выдохнула Марианна.
Но у Лейтона было другое мнение на этот счет:
— Эти коварные бестии так просто не отстанут. Жажда крови для них превыше всего. И когда рассветет, они смогут найти следы нашей кареты. Так что рано радоваться. Сколько факелов вы насчитали?
— Семь или восемь.
— Значит, кроме этих у них в запасе еще пять лошадей, — констатировал Лейтон.
— У вас есть какое-нибудь оружие?
— Только два пистолета. И очень небольшой запас пороха и пуль.
Они замолчали. Постепенно начали просыпаться птицы, пробуя свои голоса в ожидании рассвета. Темнота медленно серела, все более отчетливо стали проступать очертания деревьев. Марианне наконец стало видно лицо Лейтона: и без того мертвенно-бледное, оно теперь приобрело выражение застывшей скорбно-желчной маски, высеченной из мрамора. Эта окаменевшая гримаса была столь тягостна, что Марианна предпочла отвернуться.
Из-за дальней кромки лугов медленно выползало золотистое солнце. Новый день выглядел внешне так праздно, лениво, безмятежно…
Лейтон открыл дверцу кареты и внимательно осмотрел спящего мальчика.
«Может быть, за спасение этого малыша ему на том свете спишут какие-нибудь грехи… — подумалось Марианне. — Хоть одно доброе дело за всю жизнь».
— Я вынуждена поблагодарить вас, Джон, — произнесла она вслух. — Хотя это звучит довольно странно по отношению к человеку, принесшему мне столько горя. Но что сделано — то сделано.
— Не стоит благодарности, княгиня, — процедил Лейтон. — Считайте, что тут мы квиты: вы спасли мальчика, — а я помог вам. А общий счет у нас прежний.
— Что ж, согласна… Жаль Педро — теперь он остался круглым сиротой.
— М-да… — неопределенно буркнул собеседник.
Внезапно внимание Марианны привлекла какая-то движущаяся точка у самого горизонта.
— Посмотрите, Джон: кажется, там всадник.
Лейтон козырьком приложил ко лбу ладонь:
— Действительно…
Конник определенно двигался по направлению к лесу, в котором нашла убежище их карета. Медленно тянулись минуты ожидания — и вот уже он в четверти мили.
— По-моему, это белый, — заметила Марианна. — Может быть, кто-то из надсмотрщиков уцелел?
— Возможно, — проворчал Лейтон.
Он вытащил из-за пояса пистолет и зарядил его. Затем всмотрелся в приближающегося всадника:
— Да, я узнаю его: это Абрахамс. Я прошу вас оставаться здесь.
Лейтон вышел на опушку и призывно замахал рукой. Пистолет он держал за спиной.
«Зачем ему оружие, если он узнал того человека?» — удивилась Марианна.
Заметив Лейтона, всадник направился в его сторону. Но его лошадь, видимо, была загнана до предела: не доскакав пятидесяти ярдов до поляны, она захрипела, колени ее подломились — и бедное животное обессиленно рухнуло в росистую траву. Кубарем скатившийся с нее всадник тут же вскочил и, прихрамывая, направился к Лейтону.
— Вы живы, Джон? — крикнул он с радостной улыбкой. — Мне вот тоже повезло.
— Тебя преследовали, Абрахамс? — холодно осведомился Лейтон.
— Да, трое черномазых сидели на хвосте моей лошадки. Но спасибо ей — мне удалось оторваться.
— Что в усадьбе?
— Ничего, кроме головешек, — невесело усмехнулся Абрахамс.
— А черная шваль?
— Как я понимаю, они двинулись на Чарльстон. Так что к ночи там может завариться жуткая каша.
— Вот, значит, как…
— У вас нет воды, Джон? Я просто умираю от жажды, — устало проговорил надсмотрщик.
— Нет, — коротко ответил Лейтон.
Он поднял руку с пистолетом, грянул выстрел — и Абрахамс повалился как подкошенный. Убийца круто развернулся на каблуках и зашагал к карете.
Марианна находилась в полном замешательстве: что это — неудержимая страсть к насилию? Сведение старых счетов? Мотивы поступка Лейтона были для нее загадочны.
— Зачем вы застрелили этого человека? — в недоумении спросила она.
— Лишний рот, ненужная обуза, — спокойно отозвался зловещий доктор. — У нас слишком мало воды и провизии, чтобы брать пассажиров.
— Но это же чудовищно… Вы могли бы его прогнать — но, во всяком случае, оставить в живых.
— Чтобы он навел черномазых на наш след? Вот уж совсем ни к чему.
Марианна не стала спорить: стоит ли вообще горевать, если один паук пожирает другого?
— Меня, видимо, ждет такая же участь? — спросила она. — Экономя заряды, просто придушите?
Лейтон покачал головой:
— Вы мне еще пригодитесь. Зачем терять такой козырь, верно?
— Ах, так игра продолжается… Значит, крести — козыри, если учесть, что я — трефовая дама? А меня вы не опасаетесь, пиковый валет?
— Отчего же не туз?.. Вас же я не боюсь — вы не из тех, кто способен убить из-за лишнего глотка воды. И потом — вместе нам будет легче спастись, разве не так? Моя смерть вам пока что невыгодна.
— Резонно, — согласилась Марианна. — Но куда же мы теперь направимся?
Лейтон помедлил с ответом. Затем задумчиво произнес:
— Прежде всего учтите, что вы отвечаете за мальчика головой. Если с ним что-либо случится — я немедленно вас уничтожу, несмотря ни на что. А что касается маршрута… Путь на Чарльстон отрезан. На юг, к Миссисипи, мы не пробьемся — там сплошные леса. Чтобы добраться до Нового Орлеана, нам придется сделать порядочный крюк. Насколько я ориентируюсь в здешних местах, нам нужно пока что двигаться на запад, с тем чтобы потом взять круто на юг. Учитывая, конечно, проходимость… Я объясняю это на тот случай, если со мной что-нибудь вдруг случится и судьба Педро будет целиком зависеть от вас.
— В вас очень странным образом сочетаются жестокость и сентиментальность. Вы так любите детей?
Лейтон промолчал. Взяв лошадей под уздцы, он принялся выволакивать карету на открытое место. Это оказалось довольно непростым делом — и от резких толчков мальчик проснулся. Заслышав его голосок, Лейтон распахнул дверцу экипажа. Педро щурился от света и сонно тер глазенки.
— А где мама? — сразу же спросил он.
Лейтон беспомощно обернулся на Марианну.
— Мама осталась дома, — с принужденной улыбкой ответила она. — А мы с тобой покатаемся в карете — правда, интересно?
— А ты кто?
— Я Марианна…
Мальчика вполне удовлетворил такой ответ.
— Нужно его покормить, Джон.
Лейтон достал свои запасы. Они были невелики: копченый окорок, десяток лепешек, полмешка сушеного чернослива, несколько вяленых рыбин и небольшой бочонок с водой.
— Все, что было в закутке у конюха, — словно оправдываясь, пояснил он.
Позавтракав, беглецы двинулись в путь.
То ли Педро от природы был замкнутым, то ли еще не оправился от пережитого шока, но разговорами он Марианне не докучал — сидел, забившись в уголок, и даже не смотрел в окно.
Впрочем, пейзаж там открывался достаточно однообразный: слева тянулись густые заросли, остальное же пространство представляло собой сплошную травянистую равнину. Спустя пару часов пришлось взять круче к северо-западу, поскольку колеса кареты начали увязать в грунте, становившемся все более вязким. Прилегающая к лесу полоса болот становилась все шире, и путники поневоле углублялись в прерию.
Усталые лошади плелись еле-еле, и ближе к полудню пришлось сделать вынужденную остановку. Марианна вышла из кареты, разминая затекшие ноги. Сочная трава доходила ей до колен.
— Великая американская равнина, черт бы ее побрал, — буркнул Лейтон.
Он выпряг лошадей и пустил их попастись, предварительно стреножив.
— Надеюсь, нам недолго придется любоваться этими просторами, — заметила Марианна.
Но ее предположение оказалось неверным. Больше недели провели они в пути, но его завершение по-прежнему оставалось проблематичным. Приходилось продвигаться все дальше на запад, потому что дорога на юг была непроходимой для кареты: болота кончились, но на смену им пришли непролазные заросли кустарника.
Подходил к концу скудный запас провизии, и Марианна с Лейтоном предельно ограничивали себя в еде, чтобы маленький Педро не страдал от голода. В довершение ко всему в бочонке почти иссякла вода, уже начавшая отдавать гнильцой. И ни реки, ни даже небольшого ручейка на пути им не попадалось.