Усилитель жизни

– Понял, – ответил Вадим. – Как именинник, всецело постараюсь.

Праздновать собрались у Вадима на даче. С шашлыками. Опять стоял теплый и пасмурный день, только уже не весенний, а осенний. Виновник торжества был за рулем свежекупленных Жигулей, «пятерки», и горд этим неимоверно. Он ждал в машине у метро «Выхино». Антон влез внутрь и поинтересовался:

– А где остальные?

– Да они недавно звонили. Раздолбаи. Чего-то там покупают и опаздывают. Минут на сорок, не меньше, – Димка был недоволен. Ему явно хотелось продемонстрировать всем свой новый экипаж и просто покататься на нем, а не торчать на заплеванной площади около метро.

– Слушай, знаешь что? – вдруг оживился он. – Все равно ведь все в машину не поместятся. А ехать тут всего минут двадцать. Давай я тебя первым туда заброшу… кстати, вместе с Юлькой, она-то обещала вовремя быть. Как раз успеете там углей нажечь. А может, и шашлыки жарить начнете. Как тебе такой вариант, а?

«Сговорились они все, что ли» – подумал Антон. Хотя зачем им это нужно. Значит, видно, судьба. Можно, правда, отказаться – но надо ли?

– Ну, давай – протянул он, стараясь опять показаться безразличным.

Юля появилась буквально через минуту. Улыбнулась, поздоровалась… как обычно. Словно бы и не было ничего. Вадим объяснил ей план действий – согласилась без вопросов. Заметно обрадовавшийся Димка завел мотор, они выехали с площади и вскоре выбрались на шоссе. По дороге Юля вовсю трепалась с Вадимом в своей обычной живой манере. Оба уже довольно долго работали, он в каком-то банке, а она в рекламной компании. Антона офисная жизнь не очень интересовала, он помалкивал и глядел в окно, на проносящиеся мимо деревья. Юлин смех было приятно слушать. Вот бы так все время ехать, и больше ничего…

По приезде Вадим выгрузил из машины здоровенную кастрюлю с шашлыком, потом показал, где шампуры и дрова. Участок у них был – стандартные шесть соток, весь засаженный разными полезными кустами и деревьями. Костер надо было аккуратно жечь в углу у забора. Антон сложил с десяток щепок шалашиком поверх смятой старой газеты, поджег ее, и спустя несколько минут огонь уже весело трещал, пожирая поленья потолще. За забором хлопнула дверца машины, загудел мотор… они остались одни.

Юля нанизывала на шампуры кусочки мяса. До этого момента они обменялись в лучшем случае пятью репликами. Теперь Антон не знал, что сказать. Впрочем, к черту любезности. Он с ней достаточно поговорил раньше. Достаточно, чтобы иметь право молчать, когда хочется.

– Уедешь от нас… – вдруг сказала Юля. Похоже, с грустью сказала. Повисла пауза.

– Ну не насовсем ведь.

– Надеюсь…

– Да ну, в самом деле. Сейчас в этом смысле времена нормальные. Вернуться можно в любой момент.

– Это да. Только что-то из моих знакомых, которые уехали, пока никто возвращаться не хочет.

Опять повисла пауза. День словно застыл в задумчивом молчании – лишь продолжал потрескивать костер, да иногда чирикали воробьи. Они с Юлей сидели в двух шагах друг от друга, занимаясь каждый своим делом. И вдруг… словно какая-то сила толкнула Антона изнутри, разом отметая все «хочу – не хочу» и «надо – не надо». Он твердо посмотрел ей в глаза, и она ответила долгим взглядом блестящих, лучистых глаз. У него перехватило дыхание, и, разом забыв обо всем, он встал, шагнул к ней, взял ее голову в свои руки и стал целовать ее лоб, глаза, губы… Она не сопротивлялась – наоборот, отвечала ему. Окончательно отдавшись порыву, он стал целовать ее шею, спускаясь все ниже. Расстегнул блузку, или что у нее там было, стал целовать грудь… У Юли на лице, когда он несколько раз взглядывал на него, было какое-то странное выражение, нечто похожее на смесь мучения с наслаждением. Но все-таки, судя по тому, как она себя вела, наслаждения было больше. Хотя, мелькнуло в голове Антона, черт бы побрал ситуацию, когда ты постоянно, как параноик, думаешь о том, хорошо ей или нет… Мысль мелькнула и пропала, время остановилось. Забытый костерок догорал, а они все стояли, обнявшись и забыв обо всем на свете. Потом он снова стал целовать ее, и она снова стала отвечать ему, и ему захотелось большего, но не так чтобы очень сильно, а как-то… гармонично, что ли. Кажется, он мог, первый раз в жизни, управлять этим желанием. Бог знает, чем бы все кончилось, но тут за забором опять зашумела машина и послышались голоса высаживающейся компании. Пришлось оторваться друг от друга и поспешно привести гардероб в порядок.

Все время, пока ели, пили и веселились, у Антона было стойкое ощущение, что если их несчастные отношения когда-то и были близки к нормальным, то такой день был именно сегодня. Но решиться форсировать события «на глазах изумленной общественности» он не мог. Он вообще не знал, что дальше делать. «Если ты и получишь награду, то обязательно не ту, не там и не так». В смысле – завтра самолет, вещи не собраны, родители жаждут напоследок наглядеться на единственного сына… и что теперь, все бросить и погрузиться в омут наслаждения? В какой-то момент он уже почти готов был сделать это, но потом все-таки одумался. Нет, товарищи, слишком долго я подчинялся этим порывам. Лучше уж теперь самому подождать. Не насовсем же я туда уезжаю. Но почему, почему именно сейчас? (да потому, что перспектива расставания. К тому же ты вроде как перешел для нее в иное, более высокое, качество. Это все усиливает женские эмоции, но не обязательно надолго. Просто ты тогда этого не знал…)

Всю обратную дорогу Юля прижималась к Антону, не обращая внимания на удивленные взгляды остальных. А и фиг с ними, победно думал Антон. Потом он проводил ее до дома. Остановились у дверей подъезда. Родители были дома и у нее, и у него, время было позднее, и было ясно, что лучше уж пока разойтись по домам. И было не менее ясно, что они расстаются надолго. Причем теперь это расставание не прервешь телефонным звонком и поездкой на метро.

– Ну, когда же ты теперь приедешь? – спросила она. Антону показалось, что ее голос звучит как-то не так, как раньше.

– Не знаю, – честно ответил он. – Видимо, как финансы позволят. А… ты хочешь, чтобы я приехал?

– Хочу, – просто сказала она.

И Антон вдруг понял, что приедет, как только сможет.

***

В Англии было на что посмотреть и о чем подумать.

В лондонском «Хитроу» он еще не заметил ничего особенного. Ну, очень большой аэропорт, множество самолетов, толпы разноязыких людей, обилие ярких магазинов, но ничего принципиально нового. Окрестности аэропорта тоже были не бог весть что – бетонные коробки и асфальт, хотя и заметно почище, чем у нас. Но когда автобус «Хитроу – Кембридж» выбрался на безукоризненно гладкое шоссе, и по сторонам замелькали ухоженные поля, луга, огороженные каменными изгородями, на которых кое-где паслись классические белые английские овечки, аккуратные домики, рощицы… когда его обступило уверенное, деловое спокойствие, особенно ощутимое по контрасту с дерганой и грязноватой Москвой… тут Антон начал понимать, что здесь многое действительно по-другому.

Вначале ничего, кроме обычного в таких случаях возбуждения и любопытства, он не чувствовал. Но вот через неделю или две, когда уже немного огляделся и обвыкся… Должно быть, всякий русский человек, которому небезразлична его родина, впервые попав на запад, ощущает смутное раздражение и на себя и на «них», которое можно передать в виде нескольких риторических вопросов. Ну почему у них все так чисто и красиво, а у нас нет??! Почему у них водители с вежливой улыбкой уступают дорогу пешеходам, а у нас нет? Самое главное, почему многие и многие стороны жизни – от дорожного движения до всяких бюрократических процедур – организованы понятно, рационально и так, что почти не отнимают времени? И т.д., и т.п.