Страница 40 из 46
— Отвечай! — Лаэдо взял меня за плечи и легонько встряхнул. — Ты жалеешь о своем выборе?
— Отпусти меня! — затрепыхалась в его руках, силясь освободиться. — Отпусти!
Задохнулась от еле сдерживаемых рыданий.
— Отпусти… отпусти… — повторяла я как заговоренная.
— Марэ, нам снова нужна ваша помощь! — громко позвал Лаэдо, а потом обнял меня, прижал к себе, то ли пытаясь успокоить, то ли опасаясь, что я попытаюсь сбежать.
— Отпусти! Отпусти!
Голос сорвался, а из горла вырвался только хрип. В комнату вбежал жрец. При виде постороннего сознание окончательно помутилось. Словно попавший в капкан зверь, я вырывалась из рук, пытаясь обрести свободу. Выпростав руку, ударила мужа по лицу.
— Отпустите… отпустите… — шептала я в помрачении рассудка.
Кто-то притронулся к моим волосам… и сделалось все равно. Меня почти не осталось в этом мире, а тело… пусть делают с ним что хотят. С этой мыслью закрыла глаза, погружаясь в блаженную темноту…
Когда проснулась, обнаружила, что лежу в незнакомой комнате. Здесь было темно, но из-под темных тяжелых штор проникали крошечные лучики света, значит, на улице день.
Думать ни о чем не хотелось. Попыталась приподняться и вздрогнула, когда обнаружила, что рядом, у самого изголовья, кто-то сидит.
— Тихо, тихо, — услышала я знакомый шепот. — Не бойся, все хорошо. Открыть шторы?
— Да, — с трудом перевела дыхание.
Вскоре в комнату ворвался яркий свет. Рядом с окнами колыхалась листва деревьев и, дальше, безмятежно бежали белые облака по ослепительно-голубому небу.
— Хочешь воды? — спросил Лаэдо.
— Нет.
Теперь я смогла разглядеть его. Бледный, осунувшийся, с темными кругами у глаз и взъерошенными волосами.
— Принести поесть?
— Нет.
Мужчина сел на край кровати.
— Тебе лучше?
— Да.
— Теперь ты выслушаешь меня?
— Да.
Сил не было ни спорить с ним, ни выяснять, кто из нас прав, а кто виноват. Хочет говорить — пусть говорит. Вот и все.
— После нашей свадьбы ты просила меня остаться… Но я не смог. Теперь, когда у нас есть время, и я расскажу о том, что случилось, пока ты оставалась заложницей в тюрьме.
Мужчина посмотрел в окно. Еле заметно покачал головой.
— Мы с господином Келло покинули проклятое здание. Ясность рассудка вернулась ко мне не сразу… я пытался вернуться обратно, хотел вытащить тебя любой ценой. Но меня удержали. Твой отец придумал способ спасти нас обоих. Оставив тебя заложницей, он отправил письмо Дейрио Тарди, бывшему правителю и Избраннику. В своем сообщении он предложил твою руку Аурико, племяннику…
Лаэдо запнулся.
— Этот подлец, Аурико, напугал тебя? — спросил он виновато.
— Сказал, если я не соглашусь стать его женой… сделает… своей любовницей и… потом отдаст своим… — от этого воспоминания меня опять всю передернуло.
— Надо было убить его, — проворчал муж, а потом, помолчав, продолжил. — Я восхищаюсь твоим отцом, Тайра, и безмерно ему признателен. Вызволить меня из тюрьмы не смог бы никто, зато на дочь Келло Бьянчини у Дейрио Тарди были виды. Получив письмо, правитель… бывший велел своему племяннику жениться на тебе, не откладывая. Ему казалось, что лишив меня Спутницы и заручившись поддержкой семьи Бьянчини, он сможет выиграть время… Наверное, так оно и было бы, только не из-за того, что ты делаешь меня сильней… Просто без тебя я… — Лаэдо опустил голову. — Ты ведь знаешь…
— Знаю.
Теперь я это действительно знала. Он не был мастером красивых речей, но мне хватило и этих немудрящих слов, чтобы пропали сомнения в правильности выбора. Осмелев, села рядом с мужем, прислонив голову к его плечу. Он замер на мгновение, а потом, обняв меня, пересадил к себе на колени.
— Так что было дальше? — тихо спросила я, нежась в его руках.
— Дальше… Расчет оказался простым — для свадьбы нужно попасть к Источнику, а вне стен тюрьмы нам было намного проще спасти тебя. Дейрио Тарди хотел присоединиться к племяннику со своей стражей, но отец и господин Бьянчини выступили со своими войсками и задержали его, выиграв нам с тобой время. До момента моего посвящения сам Дейрио все еще имел определенную власть и оттого его нужно было держать подальше от Источников. Без его поддержки охрана Аурико не представляла опасности. Я следил за твоими похитителями, поднявшись на каэре как можно выше, поэтому успел вовремя. Мне так жаль, что ты испугалась. И… прости, что оставил одну, едва прозвучали наши клятвы. Меня ждали в Кали-эль-Ирин… нас ждали. Но ты так устала, к тому же там было небезопасно — Дейрио Тарди устроил смуту, пытаясь сохранить свою власть любой ценой…
— Он с ума сошел? — спросила я.
— Да… К сожалению. Никто этого не замечал, но с дня, когда погибла его жена, он начал бояться… за свою жизнь, за свою власть. И страхи эти становились все сильней и сильней, пока не стали одержимостью… Так странно — бояться чего-то, когда самое страшное уже случилось.
Лаэдо посмотрел мне в глаза и от сумасшедшей нежности, которой светился его взгляд, стало бездумно и легко. Потянулась к нему, забыв о глупых сомнениях, желая ощутить вкус счастья в его поцелуях. Теплые руки, обнимающие меня за талию, переместились на плечи, вызвав волну мурашек на спине. Лаэдо… Прижалась к нему всем телом…
— Я… не могу, — хриплым голосом, таким похожим на голос Нэри, сказал мой муж. — Не сегодня…
Торопливо заставив меня слезть с его колен, отошел… почти отбежал к двери. Да что с ним происходит?!
— Мне нужно уйти! Срочно! — он почти выкрикнул эти слова, а его уход больше напоминал паническое бегство. Хлопнула дверь, чуть не слетев с петель.
Да что со мной не так?! Или с ним?! Разозлившись, швырнула подушку в дверь. Потом еще одну, чуть было не попав по Нарии.
Моя бедная служанка прошмыгнула в комнату.
— Госпожа? Что случилось? Господин Симони накричал на меня в коридоре и велел срочно бежать к вам.
— Не знаю, — вырвалось у меня со всхлипом. — Не знаю, что случилось! Он… он просто… Я…
Но как можно говорить о таком с кем-то другим? И что можно сказать? Мой муж не хочет быть со мной? Не хочет… сделать меня своей… Не хочет…
— Госпожа, вам нужно вернуться в кровать! — Нария заставила меня лечь в постель и укрыла одеялом. — Хотите, я почитаю вам? Или принести поесть? Или… может, вам хочется что-то обсудить?
Правильно истолковав мой умоляющий взгляд, служанка заперла дверь и села на стоящую у кровати табуретку.
— Вы же знаете, мне можно верить. Ничего и никому не скажу. Даже вашим родителям, — пообещала Нария. — Так было раньше, так будет и впредь.
— Хорошо… — решилась я. — Лаэдо… он… мой муж, понимаешь? И… — щеки стали пунцовыми от стыда. — Мы до сих пор с ним… Ничего не было… А сейчас он… просто сбежал. Взял и сбежал. Сказал, что не может и «не сегодня». Со мной что-то не так? Я должна была что-то сделать?
— Странно, — проговорила Нария. — А… простите, госпожа, вы можете рассказать, что происходило?
Теперь у меня покраснели не только щеки, но еще и уши, и шея.
— Мы… целовались. А я сидела у него… на коленях… и потом… потом он вскочил и ушел.
— И все?
— И все.
— Знаете, госпожа, — задумчиво произнесла служанка, краснея в свою очередь, — у некоторых мужчин так случается, что от волнения или… усталости… в общем, ничего не получается. И они потом очень переживают. Вы попробуйте, когда он отдохнет, прийти ночью к нему в комнату. И наденьте… — подойдя к шкафу, Нария вытащила что-то полупрозрачное и короткое. — Вот это. Это… должно помочь. Знаете, госпожа, в последние два дня столько всего происходило. Не представляете! В городе разрушено несколько домов красивых. В самом центре. И восточное крыло дворца правителей тоже пострадало… мы сейчас с вами в западном находимся. Пока новый Избранник, ваш супруг, не вернулся, было такое сражение! Но господин Симони остановил бой, лишив магии всех приверженцев Его могу… господина Тарди. Только все равно до этого многие погибли. А потом господин Симони вместе с его отцом и вашим, госпожа, всю ночь работал: следил за разбором завалов, спасением тех, кого можно было спасти и организацией достойного погребения погибших. Потом во дворец вызвали советников… и так всю-всю ночь и утро. Только днем Его могущество взял каэра и полетел за вами. Поэтому не будьте к нему слишком суровы. Отдохнет и все наладится… надеюсь.