Страница 48 из 153
Образы возникали всё быстрее, настолько яркие, что на них почти больно было смотреть.
Элли в самолёте, Элли в боевой броне, Элли стоит рядом с Ревиком на крыше вертолётной площадки в Нью-Йорке…
— Нет, чёрт возьми, — рявкнул Ревик. — Нет!
Образы прекратились.
Словно кран перекрыли — пространство перед закрытыми глазами Джона снова стало чёрным и пустым. Он оглядел комнату, тяжело дыша, всё ещё видя золотые ленты там, где они спускались из какого-то далёкого Барьерного пространства, мерцая её светом.
У него в горле встал ком.
Вытирая лицо, он понял, что по его щекам катятся слёзы, хотя он не мог бы выразить большую часть того, что чувствовал — не облегчение от того, что она снова здесь, боль потери, жалость к ней и тому, что она хотела от Ревика и остальных, горе от того, что с ней сделали, гнев на Касс, нет, ярость на Касс, ненависть, которая, как Джон внезапно осознал, принадлежала не только ему, но и усиливалась Ревиком, даже до того, как они все оказались связаны.
Этот электрический заряд продолжал циркулировать по комнате. От этого у него волоски на руках встали дыбом, а по коже пробежали мурашки, но Джон просто сидел, пытаясь вобрать в себя и хоть понять всё, что он чувствовал.
Оглянувшись на дверь, он увидел, что Элли высвободилась из хватки Ревика. Они пристально смотрели друг на друга, как будто между ними шёл какой-то спор, который никто, кроме них двоих, не мог услышать. Глаза Элли слабо светились в тусклом свете у двери, и Джон почувствовал, что сейчас на неё накатывает гнев, а вместе с ним и напряжённость, которую Джон ощущал как полное отсутствие компромисса.
Её замешательство тоже вплеталось во всё это, но теперь это замешательство казалось более тусклым.
Какая-то часть её была здесь в данный момент.
Какая-то её часть была достаточно осознанной, чтобы находиться здесь, пусть и на короткое время.
— Элли, — произнёс Ревик, нарушив молчание и снова испугав Джона. На этот раз его голос прозвучал приглушённо, осторожно почти до раболепия.
Он поднял руку, не отрывая взгляда от её лица.
— Милая… пожалуйста. Ты не можешь поехать. Ты не можешь. Ты не понимаешь.
Она нахмурилась, и Джон поймал себя на мысли, что она ответила ему мысленно. Его мысль подтвердилась, когда Ревик покачал головой, не опуская успокаивающей и умиротворяющей руки.
— Нет, — твёрдо сказал он. — Нет. Это небезопасно. Дорогая, пожалуйста…
Она, должно быть, прервала его, потому что Ревик умолк на полуслове.
— Нет! — сказал он через несколько секунд. — Я же сказал нет, чёрт побери!
Джон взглянул на дверь и подпрыгнул, увидев в коридоре позади Элли Балидора и одну из женщин-видящих, которую Джон лично не знал.
Затем его боль усилилась. Она без предупреждения рванула вверх, заставив его ахнуть.
Ему потребовалось ещё одно мгновение, чтобы понять, что он почувствовал стоящего там Врега.
Вместо того чтобы искать подтверждения своим чувствам, Джон сосредоточил внимание на лидере Адипана. Балидор время от времени поглядывал на Ревика, но его основное внимание было сосредоточено на Элли. То же самое, по-видимому, можно было сказать и про Врега, когда он несколькими секундами позже проскользнул в поле зрения Джона, хотя Джон и не смотрел на него, чтобы подтвердить это.
Именно женщина-видящая присматривала за Элли. Джон каким-то образом понял это, почувствовал ещё до того, как видящая заговорила.
— Сэр… — пробормотала она, обращаясь к Ревику. — Мне очень жаль, сэр. Я попыталась остановить её…
Ревик взглядом заставил её замолчать, затем снова посмотрел на Элли, всё ещё держа руку поднятой в жесте покорности.
— Элли… детка. Ты должна меня послушать.
Её нефритовые глаза сузились ещё сильнее.
Она повернула голову и посмотрела на трёх видящих, наблюдавших за ней с расстояния в несколько шагов. Джону пришло в голову, что как минимум часть наэлектризованности, которую он ощущал в воздухе, была связана с телекинезом. Впервые до него по-настоящему дошло то, что все ему говорили. Структуры, которые Элли использовала для телекинеза, были совершенно неповреждёнными — они не пострадали от вайров.
До него впервые дошло, что это означает.
Когда он сложил всё это вместе с тем, что они только что сделали, создав эту паутину связи между ним, Элли, Ревиком и Мэйгаром, его нервозность усилилась.
Все связи работали в две стороны. Ревик учил его этому.
Они хотели, чтобы Элли более тесно связалась со своим телом; это означало, что её телекинетические структуры тоже будут более тесно связаны с её телом. Они хотели, чтобы её разум здесь, внизу, был сильнее с её структурами там, наверху; это означало, что Элли могла получить доступ к своим знаниям о том, как использовать эти структуры — наряду, возможно, с разумом Ревика, а теперь ещё и Мэйгара.
Возможно, они нечаянно снова сделали её телекинетически активной.
То есть, она действительно могла этим воспользоваться.
Увидев выражение лица Ревика и его покорную позу, Джон понял, что то же самое, должно быть, пришло ему в голову.
Он взглянул на Балидора и Врега. Заметив их нерешительность и мрачные взгляды на лицах, Джон понял, что они боятся её. Они смотрели на неё так же, как люди смотрели на Ревика, когда его эмоции выходили из-под контроля — или когда он был Сайримном.
Джон увидел, как Врег потянулся за чем-то, спрятанным под его курткой. Он сделал это незаметно, почти не двигая руками. Он сдвинул своё тело в сторону, чтобы открыть то, что там висело — возможно, чтобы его руки могли найти это без единого звука.
Элли стояла к нему спиной. Её глаза сейчас смотрели исключительно на Ревика.
Джон едва успел заметить рукоятку винтовки перед тем, как Врег бесшумно и плавно вытащил её из-под тёмных складок ткани, где она лежала. Джон узнал дуло той же самой транквилизаторной винтовки, которую они использовали на Ревике несколько недель назад.
Врег проделал всё это бесшумно, как призрак. Джон едва мог уследить за этим движением своими глазами и светом.
И всё же Элли это почувствовала. Она резко повернула голову.
Прежде чем Джон успел отреагировать, вспыхнул свет, оставив её в горячей белой вспышке за Барьером. Напряжённость этой вспышки заставила Джона вздрогнуть, и он наполовину поднялся на ноги, ужаснувшись, напугавшись до безумия, хотя он и не думал о причинах этого страха, пока всё не закончилось.
Однако Элли не причинила Врегу вреда.
Через долю секунды Врег просто больше не держал винтовку.
Что-то вырвало оружие прямо из его мускулистых рук — рук, которые, как Джон знал по собственному опыту, обладали ужасающе сильной хваткой. Дёрнувшись вбок, та же самая винтовка исчезла в темноте коридора, за пределами видимости для Джона. Джон вздрогнул вместе со всеми, когда винтовка с грохотом врезалась в стену.
Звук эхом разнёсся по коридору.
Элли повернулась к Врегу, сжав кулаки.
Врег поднял руки ладонями вверх, и его тёмные глаза сделались настороженными. Он опустил голову и лицо так, что те оказались ниже её глаз. Джон смотрел, как Врег показывает жест извинения, а сам Джон продолжал стоять, тяжело дыша, пытаясь удержаться на месте и решить, что делать дальше.
— Принцесса… я прошу прощения, — сказал Врег.
Она продолжала пристально смотреть на него.
Врег вздрогнул, как будто что-то случилось с его светом — что-то такое, чего Джон не мог видеть.
Через свою связь с Врегом Джон тоже вздрогнул, почувствовав укол чисто инстинктивного страха, достаточно острого и сильного, чтобы его сердце бешено забилось в груди, больно ударяясь о рёбра. Он шагнул к ним, едва сознавая, что сделал это, и даже не зная, что собирается предпринять.
Затем, так же сильно и быстро, как это зародилось…
Ощущение опасности исчезло.
Оно растаяло вокруг Джона и Врега, как дым, оставив только звук бьющегося сердца Джона.
Элли снова уставилась на Ревика, и её глаза светились светлым, насыщенно-зелёным светом.