Добавить в цитаты Настройки чтения

Страница 68 из 71

Нас пригласили пройти в крохотную пятиметровую кухню и предложили чаю. В квартире царила откровенная бедность, и мы, разумеется, отказались. А впереди у этой женщины были еще совершенно непомерные для нее расходы на похороны.

Она смотрела в скатерть и говорила:

- ...Вова всегда был хороший мальчик. Очень хороший. Он очень любил животных и рисовать... У нас был кот Грека и черепаха Настя, и рыбки... Когда был жив отец, тоже Владимир Владимирович - он умер год назад от инфаркта... Когда был жив муж, мне все-таки было легче. Ах, извините, извините! Не могу...

Мне трудно и не хочется передавать этот рассказ. Я смотрел на женщину с потухшими глазами, из которых текли слезы, и думал о бабе Вале... Она тоже мать. Мать, которая убивает чужих детей. И наша машина правосудия позволяет ей эго делать. Сегодня и ежедневно. Сегодня. И ежедневно.

Евгения Антоновна немного успокоилась, снова предложила нам чаю. На этот раз мы согласились - мы поняли, что так ей легче, что так она может чем-то себя занять... Мы пили жиденький чаек без сахара и расспрашивали мать наркомана.

- Когда последний раз вы видели Володю?

- Пятнадцатого. Это воскресенье было. Он весь день дома пролежал - худо ему было... А к вечеру позвонил Леша.

- Кто этот Леша?

- Не знаю. Слышала, как Володя по телефону говорил. Называл человека Лешей. Был когда-то давно у него приятель - Леша. Они поговорили, Володя как-то повеселел даже и стал собираться. Я говорю: куда ты? Куда ты, лежи уж. Нет, собрался и ушел. Взял у меня десять рублей.

- А фамилию этого Леши вы помните?

- Нет, не помню... Помнила, да забыла.

- Понятно. Скажите, у вашего сына появлялись иногда вдруг деньги? Он ведь не работал?

- Он иногда халтурил. Он ведь все-таки художник. Тогда, конечно, появлялись. Случалось даже, что и мне давал. Но это редко, все деньги уходили на наркотики. Он в долги влезал, из дому тащил. Было, что и били его за долги. Он же сдачи дать не мог. Тюха он у меня. Отец, бывало, ему говорил: будь ты мужиком, Вовка, научись драться. Но он мягкий очень и безвольный.

- А когда последний раз у Володи появлялись какие-то деньги?

- Давно. Где-то в середине августа, что ли. Он даже долги какие-то отдал, говорил, что купит кисти, краски. Я-то знала, что ничего он не купит. Четыре года на героине. Какие уж краски!

- Понятно. А пятого сентября где он был, не помните?

- Дома.

- Это точно?

- Точно. Где ж ему быть? Друзей у него не осталось. Женщина была одна, да бросила его. Намучилась... Я ее не сужу. С наркоманом жить - никому не пожелаю.

Мы задали Евгении Антоновне еще несколько вопросов. Она отвечала просто, искренне... Она даже не задумывалась, зачем нам это надо. Впрочем, она, видимо, говорила не с нами - с собой.

Спустя сорок минут мы покинули квартиру Евгении Антоновны Лепешкиной.

- Ну что скажешь?- спросил Зверев, когда мы сели в "хонду".

- Да ты сам все понял,- ответил я.- Никакого отношения к нападению на Беркутова Лепешкин не имеет. Не тот случай, не тот человек. Да еще и алиби.

- Да еще и физические кондиции. Он ведь фактически доходяга. Ему хоть три кастета дай - он не сможет так ударить, чтобы выбить зубы... И атаковать внезапно не сможет. А Беркутов говорил, что атака была молниеносной. Выводы, журналёр?

- Элементарно. Пятнадцатого сентября некий Леша выманил Лепешкина из дому. Скорее всего, предложил раскумарить.

- Почему ты так думаешь?- спросил Сашка.

- Потому что мать сказала: он даже повеселел. А чем можно развеселить наркомана? Только предложением раскумарить. Есть возражения?

- Нет,- кивнул Сашка.

- Итак, наш Лепешкин выклянчил у матери десять рублей и помчался на встречу с Лешей. Денег на наркоту у него нет... А спустя всего три часа его находят мертвым. От передоза. С часами и бумажником Беркутова.- Я посмотрел на Зверева и в свою очередь спросил: - Выводы?

- Элементарно. Кто-то, скорее всего, этот самый Леша, хочет представить Лепешкина разбойничком. Тем самым разбойничком, который напал на Беркутова. Поэтому он помог Лепешкину сделать смертельную инъекцию и "подарил" часы и бумажник Беркутова... Ход, конечно, не бог весть какой умный, но официальное следствие вполне устраивает. Лишние заморочки им не нужны.

Мы закурили, я крутанул стартер, движок "хонды" заурчал.

- Теперь,- сказал я,- остается совсем пустяк: установить этого Лешу и понять, что связывает нападение на Худокормова с нападением на Беркутова.

- Пустяк,- согласился Зверев.

***

У меня было чувство, что разгадка близка. Что она где-то совсем рядом, и мне недостает какого-то звена, штришка, пустяка... но его не было.

Двадцать пятого сентября у киношников был последний съемочный день в помещении Агентства. Признаться, меня это радовало. Как радует загостившийся дальний родственник, к которому ты расположен, но уже устал от его общества... А он вдруг объявляет: ну, нагостился я у вас. Завтра уезжаю.

А был еще повод - Жора Зудинцев решил устроить нам всем отвальную по поводу своего ухода в угрозыск. Единственный, кто решил уйти красиво. Молодец. Он по-прежнему чувствовал себя виноватым, хотя я его ни в чем не винил.

Итак, было двадцать пятое сентября. До обеда группа еще поработала, а потом они начали сворачивать свою аппаратуру. Слава тебе, Господи! Они свернулись и затеяли маленький фуршет. В знак благодарности хозяевам: шампанское, фрукты, то да се. Откуда-то появился конфискованный у Каширина коньяк, и фуршет приобрел новое качество... А скоро и сам Каширин нарисовался со своей Лизой, дочкой актрисы Черкасовой... И пошло-поехало. Разумеется, в разговорах не могли не коснуться темы нападений на Худокормова и Беркутова. И наркоманов. И борьбы с наркотиками. Аккурат вчера наш президент на заседании правительства заявил, что наркотики угрожают безопасности страны. Я слушал общий разговор не очень внимательно. Меня занимало совсем другое...

- Давить их надо,- сказала строгая гримерша.- Проходу нормальным людям от них нет.

Актер Миша Беляк возразил:

- Давить надо торговцев. А сами-то наркоманы - больные люди. Их лечить надо, по сути - спасать.

- Кого можно еще спасти,- сказал ассистент оператора,- а кого уж и не спасешь. Вот у моего брата недавно приятель от передозировки умер. А ведь талантливый был художник...