Страница 8 из 44
— После того, как мы закончим, я хочу получить копии всех результатов его обследования.
— Будут готовы, как только вы вернетесь на приёмный пост.
Пройдя через всё здание, мы наконец-то оказались на заднем дворе. Ричард сидел под небольшим белоснежным навесом, сосредоточенно смотря на стоящие перед ним шахматы.
— Добрый день, — поздоровался я, не зная, как именно тот отреагирует.
— Добрый день, — поправил очки, поднимая на меня поблекшие от старости глаза.
В свои семьдесят девять он выглядел практически как столетняя развалина. Время всегда было самым безжалостным врагом человечества и самым опасным.
— Вы играете в шахматы? — очевидно не узнал меня Ричард. — Здесь никто, кроме Френка, не умеет, но сегодня не его смена.
— Предпочитаю Блиц, — попытался улыбнуться, присаживаясь напротив.
— Меня зовут Ричард, — протянул руку, представляясь мне, наверное, уже в тысячный раз.
— Очень приятно Ричард, а меня Николас.
— Моего приёмного сына зовут так же, — усмехнулся старик. — Но последнее время он постоянно на работе, и у него нет времени навестить нас с Мартой, — взял две пешки, пряча под стол.
— Правая, — сделал свой выбор, прекрасно понимая, что мне достались чёрные. — Думаю, что ваш сын скоро освободится и обязательно вас навестит.
— А у вас есть дети? — взглянул на меня старик, делая первый ход.
— Есть, — кивнул, делая ответный. — И я никак не могу с ним справиться.
— Почему?
— Он злится на меня за то, что я не подпускаю его к будущей жене.
— И почему же вы это делаете?
— Потому что она его боится. Я так надеялся на то, что эти двое сумеют найти общий язык, хотя бы в том, что ненавидят одного и того же человека, но этого не случилось.
— И вы думаете, что своим запретом сможете ослабить его пыл? — сделал ещё один ход, и его глаза буквально прояснились, начиная наполняться жизнью.
— Надеюсь, что мне удастся сдержать его до тех пор, пока Даяна не перестанет его бояться.
— Глупое решение, — усмехнулся старик, — чем сильнее вы его гоните прочь, тем сильнее становится его желание обладать. Запретный плод сладок, и Джеймс будет грезить им до тех пор, пока наконец-то не попробует. Даяна для него сейчас, словно красная тряпка для быка, и чем больше отталкивает, тем сильнее выводит из себя.
— Именно, — сделал ход конём, забирая у старика сразу несколько фигур. — Вот и получается, что сейчас существует только два варианта. Первый — позволить ему переспать с девчонкой и тем самым окончательно испортить их будущие взаимоотношения. И второй — продолжать сдерживать, рискуя развить его манию до очередного приступа.
— Знаешь, Николас, может я и ошибаюсь, но что-то подсказывает мне, что ты пришел сюда, заведомо зная, как именно тебе стоит поступить, — когда Ричард уходил с голой в очередную шахматную партию, его мысли неведомым образом прояснялись, возвращая из плена разъедающего мозг Альцгеймера.
— Знаю, но хочу услышать это от тебя.
— Семья — это твоя крепость. И ты обязан защищать тех, кто к ней принадлежит. Джеймс — твоя кровь и плоть. Может, и не самая лучшая, но Господь не преподносит один и тот же подарок дважды.
— Если бы он ещё делал их в нужное время, — усмехнулся, прекрасно понимая, о чём именно говорит старик.
— Но выбор сделан, и именно поэтому ты должен позволить Джеймсу получить желаемое. Иначе всё закончится гораздо трагичней, чем простым недопониманием между будущими супругами. Сам знаешь, — взглянул на меня, объявляя мат Легаля, — что порой следует пожертвовать чем-то очень важным для того, чтобы, в конечном счете, выйти победителем. Так что даже и не сомневайся, Николас. Позволь Джеймсу откусить Даяне палец, чтобы впоследствии сохранить руку. К тому же тем самым ты убьешь сразу трёх зайцев: сумеешь наладить с ним отношения, убережёшь от очередной госпитализации, а девчонку от изнасилования. Это политика, сынок. Жестокая, безжалостная война на выживание, и ты, как никто другой, обучен всем её правилам.
— Надеюсь, что ты проживёшь достаточно долго, чтобы дать мне ещё не один совет.
— Я… — улыбнулся Ричард, но наша игра подошла к концу, и я уже не ждал продолжения. — Прекрасная игра, — обвёл вновь незнакомым мне взглядом шахматную доску, пытаясь вспомнить, как прошла наша партия. — Надеюсь, мы с вами снова сыграем.
— Обязательно, сыграем. И вот ещё что, — достал конверт из внутреннего кармана своего пиджака. — Ваш сын просил передать его вам.
— Николас? — жадно потянулся за протянутым письмом.
— Да. К сожалению, сейчас он очень занят, чтобы сделать это лично.
— Спасибо. Надеюсь с ним всё хорошо, — разорвал конверт, больше не обращая на меня никакого внимания.
Оставляя пансионат, я забрал у Коллинза все нужные мне документы и направился в офис своего холдинга.
ДАЯНА
— Вера, отнеси футляры с одеждой в мою комнату.
— Как скажете, мисс, — принимая вечерние наряды моих подруг, горничная освободила им руки для крепких объятий.
— Привет крошка, — поцеловала меня Крис, а следом за ней и Ирэн.
— Шикарно…! — восторженно простонали девчонки, рассматривая обручальное кольцо. — Даяна, оно просто великолепно!
— Спасибо, — потеребила мочку уха, изображая искреннюю радость. — Проходите в гостиную, я распорядилась приготовить всё, что нам нравится.
— Так вот значит, где ты живёшь… — застучала Ирэн тонкой шпилькой по мраморному полу.
Несмотря на то, что мои подруги были далеко не из бедных — Крис была дочерью банкира и модельера, а семья Ирэн владела одной из лучших сетей гостиниц Америки — но квартиру Прайдов рассматривали, словно музейный экспонат. Хотя мне ли об этом говорить, если я и сама целую неделю ходила по ней, раскрыв рот.
Огромная, белая с золотом, кованая лестница, красное дерево, много кожи и дуба. Мебель от ведущих мировых дизайнеров: Plume Blanche, Parnian, Tusse. И как бы дорого не стоили квартиры в этом «золотом» уголке мира, но эта сумма даже и в подметки не годилась тому количеству нолей, за которые была обставлена.
— С ума сойти! Это оригинал? — округлились глаза Крис, когда она подошла к огромному полотну Густова Климта.
— Николас подарил его Меган на двадцатипятилетнюю годовщину свадьбы, — отпила я джин, смотря на искрящийся золотыми красками «Поцелуй». — Музей Вены отказывался продавать её, но если Прайду чего-то захотелось, значит, рано или поздно, а оно всё равно станет его.
— И сколько же она стоит? — повернулась ко мне подруга, принимая протянутый бокал.
— Триста миллионов.
— Да он псих!
— Нет, Крис, — усмехнулась я, отходя к столу, — просто он может себе это позволить.
— Может, хватит уже о картинах и прочей ерунде? — закинула ногу на ногу Ирэн, отправляя в рот гункан с угрём. — Мы пришли, чтобы как следует расслабиться и поздравить тебя с помолвкой мечты, а не изображать из себя клуб любительниц искусства. Итак, — довольно улыбнулась, растягиваясь на белоснежном диване, — что же ты для нас приготовила?
— До пяти мы полностью свободны, — подставила бокал под предложенный коктейль. Всё же хорошо, что я отдала предпочтение профессиональному бармену. — А потом нас ждут косметологи и мастера по педикюру.
— Вот это, я понимаю, приятный отдых, — рухнула около меня Крис, принимая канапе с огромной креветкой.
Огромный стол утопал в бездонном количестве закусок. Гунканы, сашими, канапе, роллы, устрицы. И, конечно же, джин. Много джина. Время от времени к нам выходила прислуга, меняя блюда и обновляя ассортимент. Всё-таки отдых с подругами, когда ты можешь ни о чём не думать и ни о чём не переживать, был самым настоящим праздником!
Мы смеялись, обсуждали одежду, украшения, девчонок с нашего курса и, конечно же, парней. И хоть эта тема и была для меня чем-то запредельным, ведь мало того, что я совершенно не интересовалась Джейем, так никого другого ко мне, буквально, не подпускали. Крис вот уже два года как встречалась с Эриком Стаутом, сыном бизнес партнёра её отца (которого ей на самом деле посчастливилось полюбить), а Ирэн, в отличие от нас, вела самый свободный образ. Для неё мужчины были лишь способом получить от жизни как можно больше. Никакой любви, никакой привязанности. Всё легко и просто: встречи, рестораны, отдых за границей, дорогие бутики и, конечно же, секс. Кто-кто, но Ирэн просто обожала секс во всех его проявлениях.