Страница 50 из 165
- Ты же всё прекрасно знаешь, всё дела, дела, дела…- пожимая виновато плечами, стал оправдываться наёмник.
- А и действительно, уж куда без них-то молодым. Спешите успеть всё на свете! Эх! Да, что там говорить, и я был когда-то точно таким же! Стремился объять необъятное! Но молодость мальчик мой, штука проходящая, не успеешь, как следует разогнать лошадок, как вдруг, откуда не возьмись, выскачет флажок – всё приехали, станция конечная!
Пронзительные желтоватые глаза из-под покрытых инеем седины бровей ощупывали бывшего ученика, весёлый задор, сверкавший в них говорил, как раз об обратном – Старик полон сил и идти на покой не собирается.
- Ну, я думаю до конечной остановке ещё не скоро,- в слова обрёк мысль Фред. - Я сторонник идеи, что всё лучшее впереди!
- Вижу оптимизма тебе по-прежнему не занимать. Что ж будем надеяться, на лучшее.- Легко согласился мастер, указывая жестом руки пареньку, чтобы тот перевесил табличку с открыто на закрыто. Добавив напоследок,- Клопи займись делом, а мы поднимемся наверх.
Рабочий кабинет Старика не уступал размерам и обстановкой приёмной какого-то важного вельможи. Широченный дубовый стол Т-образной формы позволял комфортно разместиться за ним доброму десятку человек. И не беда, что стульев всего было два, не приходилось сомневаться, если того потребуют обстоятельства их внесут по первому мановению руки. Чего не скажешь о вмурованном в стену большом сейфе. Он прятался в специальной нише возле книжного шкафа. В бытность своего ученичества, Нойс много историй и небылиц наслушался об этом металлическом ящике и секретов хранившихся в нём. Поговаривали, что там глава наёмников держит компрометирующие досье на все боле мене значимые фигуры в криминальном мире и не только в одном криминальном. И если, кто-то из них зарвётся или каким другим способом выкажет неуважение, Старик недолго думая «сольёт» их Луциусу. Некоторые горячие головы утверждали, что внутренности сейфа содержат немыслимые богатства, скопленные Корвиным за долгие годы мошенничества и прочих махинаций. Правда, это или нет, никто так и не удосужился проверить, а если, и были таковые, то, как правило, уже ничего не могли поведать за фактом скоропостижной кончины. Старик, как никто другой умел хранить свои секреты и тайны. Да и навряд ли он стал прятать всё свое состояние у себя дома, тем более архив. Фред склонялся к мысли, что точившие досужие сплетни вокруг сейфа не большее чем обыкновенные байки людей с богатым воображением.
- Присаживайся,- хозяин кабинета кивнул на свободный стул.- Пить будешь? К слову, недавно Пузо бутылочку коллекционной скрутиловки передал.
Фрэнос развёл руками - раз, Сэм заявляет, что оно коллекционное, значит, действительно стоит его продегустировать.
Старик, неспешно снял нарукавники, халат бережно повесил на вешалку у двери, оставшись в накрахмаленной белой сорочке и свободного покроя штанах. Затем подойдя к бару, напоминавшему большую дубовую бочку, раскрыл её створки, как дверцы шкафчика и извлёк оттуда штоф с сургучной печатью на горлышке. Сквозь приоткрытое оконце просачивалась тихая ненавязчивая мелодия флейты. По всей видимости, кто-то из соседнего дома развлекал себя во время сиесты. Разливая в бокалы янтарную жидкость, Старик поинтересовался.
- За что будем пить?
- Я пью за твоё здравие Учитель! Да продляться годы твоей жизни!- не раздумывая поднял свой бокал Нойс.
- А я выпью за способных учеников, за их удачу! Ибо, ничто так не радует сердце учителя, как признание талантов его учеников!
Чокнувшись, мужчины, медленно растягивая удовольствие, осушили свои бокалы.
- Славная скрутиловка, не так ли?- Старик прицокнул языком, смакуя послевкусие. – Сейчас немалая проблема найти хорошую выпивку, все кому не лень взялись за её изготовления. При этом, не бельмеса не смысля в таком тонком весьма щепетильном деле.
Фред не стал упоминать, что накануне они с Мандарином угощались, подобным напитком в «Сказочной трапезе». Зачем? Пусть Старику будет приятно. Взяв с подноса бордовое спелое яблоко, он откусил изрядный кусок от него и стал жевать. Размеренная звучание флейты утратило плавность, сменившись на прерывистое крещендо. Старик, щурясь на солнечный свет, заливающий комнату, взял королевскую абрикосу в руки и стал крутить ее, прислушиваясь к музыке или делая вид, что прислушивается.
- Новый сосед?- поинтересовался наемник.– Раньше, насколько я помню, по близости никто не музицировал.
- Нечто вроде того. Какая-то дальняя родня Суареза, (живущего по соседству со Стариком с незапамятных времён) с полгода назад приехала погостить, да так и осталась. Теперь, вот каждый божий день, Ранета его племянница радует округу своей игрой на флейте.
- У неё неплохо это, получается, следует заметить.- Выразил своё мнения Фред, заслушиваясь необычной мелодией.
- Согласен. У девушки есть определённый талант.
Старик закрыл глаза, продолжал вертеть в руках абрикос. Нойс аккуратно положил откушенное яблоко обратно на поднос, никак не знающий с чего начать разговор. С бывшим наставником его тесно связывали пять лет плодотворного, местами напряжённого, ученичества. Он не был деспотам или самодуром по природе своей, но требовательным без сомнений. Все его уроки, задания напоминали подчас запутанные шарады. Где он главный режиссёр задавал начальный тон, внимательно отслеживая ход мыслей подмастерья. Бывало, он отправлял на дело, давая несколько вариантов для его успешного осуществления. Ученик сам должен был определять, какой из них наиболее подходящий. « Каждый мастер, желающий дотянуть до старости, должен всегда самостоятельно просчитывать шансы, контролировать ситуацию, находиться на шаг впереди от соперника, не надеясь ни на кого кроме себя ». Неизменно повторял Старик, менторским тоном заканчивая очередной урок. Фред до гробовой доске был благодарен ему за науку, хотя и понимал, что частенько наставник использовал его в тёмную, в каких-то своих мутных делах. Но всё же главное было другое, Старик многому научил его, показал, рассказал, открыл глаза на многие нюансы и аспекты ремесла, дав, своеобразную подорожною грамоту в новую жизнь, жизнь, которая в корне отличалась от прежней. Жизнь, в которой он являлся победителем, а не тем жалким неудачником из провинции.