Страница 15 из 60
— Как его звали?
— Меркурий.
— Я помню его, — встрепенулась девушка, действительно вспомнив того жеребца.
Отец часто брал ее с собой на работу после того, как мать ушла из дома, и разрешал ей наблюдать за лошадьми, кормить их, гладить. Меркурия он любил по-особенному — всегда тщательно убирал его стойло, приносил свежее сено, воду, чистил до блеска.
В памяти всплыл и его владелец — шустрый белобрысый подросток, который только-только учился верховой езде.
— На последних соревнованиях он получил травму и я забрал его к нам на дачу — там отчим устроил небольшую конюшню и загон. И как раз сейчас я ищу тренера для него. Удивительное совпадение, не правда ли?
— Тренера для Меркурия? — Вася переспросила. — Я не знала, что он был травмирован. Подумала, что его просто забрали в домашнюю конюшню из-за возраста. Мне очень жаль.
— Он действительно уже старичок, но до последнего участвовал в скачках. У него был разрыв сухожилий, потом долгий период пролиферации. Теперь нужно постепенно возвращать его к жизни. Мой тренер уволился, и я давно ищу человека, которому мог бы доверить Меркурия. Думаю, вы как раз такой человек. К тому же, ваш отец очень его любил — уверен, он бы одобрил мое предложение вам.
— Возможно, — кивнула Вася, с трудом удерживая улыбку. — Вот только…., — девушка закусила губу и замолчала, всматриваясь Кириллу прямо в глаза.
— Только что? — Он убрал от носа грелку со льдом и замер в ожидании решения.
— Дайте слово, что ваше предложение исходит действительно от вас.
— Не понял? — Мужчина удивленно приподнял бровь.
— Я имею в виду, что вас об этом не просили, — сказала Вася и густо покраснела, чувствуя, что сморозила глупость.
Кирилл расплылся в улыбке, заставив ее смутиться еще сильнее. Он прекрасно понял, что она имела в виду.
— Если вы о том, не просил ли меня об этом Тимур, то мой ответ — нет. Более того, если вы не разрешите, я не расскажу ему о том, что вы начали работать у меня.
Девушка выдохнула с облегчением. Именно об этом она и собиралась попросить своего нового работодателя. Ей стало спокойно и легко на душе от того, что они так хорошо понимают друг друга. Она с надеждой подумала о том, что они поладят и в других вопросах.
— Хорошо, — наконец, выговорила она.
— По рукам? — мужчина протянул ей раскрытую ладонь.
— По рукам, — пожала ее девушка.
Глава 11
Жаркое июльское солнце скользило по оголенным плечам золотыми лучами. Вася пониже опустила козырек бейсболки, чтобы спрятать от яркого света бледный нос. Меркурий шел по загону плавно, уверенно, и даже почти не спотыкался и не приседал на больную ногу. Девушка шла рядом, поглаживая его массивную лоснящуюся спину, задумавшись о чем-то свое.
Дача Кирилла Голованова находилась за городом, в хвойном лесу. С другого конца имения находилось небольшое озеро, в котором отчим ее нового работодателя — Михаил Степанович — разводил мальков. Сам он бывал здесь редко, когда нужно было провести «переговоры» с партнерами по бизнесу. Благо, для этих целей в имении, скромно именуемом Кириллом «дачей», было все необходимое: большой хозяйский дом из бруса в три этажа, гостевой одноэтажный домик для прислуги, бассейн в два с половиной метра глубиной, беседка для барбекю, баня, конюшня и даже голубятня, за которой присматривал дядя Гриша — или Григорий Петрович, житель ближайшего к фазенде поселка, который был у Головановых и за птичника, и за банщика, и за конюха. Из прислуги в гостевом домике проживали экономка тетя Люба с дочкой Татьяной — смазливой барышней девятнадцати лет, которая училась в городе в финансовом колледже, а в свободное время помогала по хозяйству.
Добираться до фазенды было непросто — электричка ходила только до поселка, а от него еще километров пять нужно было топать по лесной дороге. Поэтому на службе у Головановых был еще шофер — Дмитрий, молодой парень, который жил в том же поселке, что и дядя Гриша и возил его с утра на работу, а вечером — обратно. Теперь его пассажиром стала и Вася, которую Димка каждое утро забирал со станции.
Несмотря на отдаленность ее нового места работы, она не жаловалась. Кирилл оказался на редкость хорошим начальником — приезжал раз в неделю с ветеринаром, спрашивал, нужно ли что-то его подопечному, исправно выдавал зарплату за неделю, потом помогал ей с жеребцом на вечерней тренировке. Ни разу не услышала она от него злого слова и не увидела недовольного взгляда, что нередко случалось с Валетом.
Напротив, не обращая внимания на ее протесты, ее новый патрон приказал кормить ее два раза в день — обедом и ужином, а тетя Люба с радостью старалась для нее приготовить что-то вкусненькое, потому как для самих хозяев готовить приходилось крайне редко, и она откровенно скучала от безделья.
— Я вычту стоимость питания из твоей зарплаты, — сдался в один из вечеров Кирилл, поняв, что добиться согласия от девушки другим путем не выйдет, — ты сама видишь, в какой глуши твое рабочее место — здесь нет ни буфета, ни столовой, чтобы ты могла выйти на обед. А до дома ты с голоду ноги протянешь.
— Я могу привозить еду с собой, — не сдавалась Вася.
— Не глупи, — Кирилл, постучал в окно кухни, которое выходило на задний двор, где и состоялся этот разговор, — теть Люб, успела уже как следует познакомиться с Василисой? — спросил он, когда женщина выглянула наружу.
— Еще бы, — улыбнулась она, — как не познакомиться. Меркуша от нее в восторге, — экономка с улыбкой посмотрела на девушку и, как ей показалось, даже подмигнула.
— Как думаешь, положен такому тренеру обед и ужин?
Вася не смогла сдержаться и улыбнулась — беседа хозяина и прислуги проходила так легко и непринужденно, что человек посторонний принял бы их за племянника и тетушку. Это лишний раз подчеркнуло, что она приняла верное решение, согласившись поработать на Кирилла. Было ясно, как божий день, что человек этот совсем не чета Королеву — добрый, работящий, заботливый. Еще и умный — о его адвокатской конторе в городе не знал только ленивый. Среди его клиентов можно было найти немало знаменитостей. Васе нравилось, что своего положения он добился сам — выучившись и упорно работая, не опираясь на деньги семьи. Полная противоположность его другу-разгильдяю.
— Думаю, что если мы не накормим такого тренера, то получим от Меркуши копытом в лоб, — отшутилась тетя Люба.
Со следующего дня она сама приходила за Васей на конюшню и приглашала к столу.
— Дочка, сколько тебе годков? — спросила как-то тетя Люба за обедом.
— Двадцать шесть, — ответила девушка.
— Семья есть? Родители?
Вася опустила голову и начала копаться в тарелке с еще дымящимся пловом.
— Ой, прости ты меня, глупую. Ляпнула, не подумав. Давай я тебе чайку поставлю. С мятой в жару хорошо освежает.
Женщина резко встала с места и засуетилась у плиты, а Васе стало неловко. В конце концов, откуда ей было знать, что мать их бросила, сбежав с любовником, а отца уже нет в живых.
— Папа умер восемь лет назад, — заговорила она, — молодой еще был, сорок четыре года всего. Врачи говорили, что какой-то тромб оторвался. Он конюхом работал в клубе, где Меркурий раньше находился.
— Как жаль, — отозвалась экономка, — и правда, молодой какой. Господь забирает лучших. Что тут скажешь, — женщина тяжело вздохнула. — А мама?
— Про нее совсем говорить не хочется, — отмахнулась Вася, а потом, поняв вдруг, что это прозвучало уж как-то совсем грубо, поправилась: — Потому как ничего хорошего о ней сказать не могу.
— Поняла я, поняла, — закивала тетя Люба, наливая в чашку кипяток. — Да ты не бойся меня, дочка. Я тебе зла не пожелаю. Видно же, что ты девушка хорошая, честная, трудолюбивая. Вон как за Меркушей смотришь — он уже и на поправку с тобой пошел. А прошлый был тренер — так тот и прикрикнет на него, и по спине мог огреть. Вот какой был. Так я это все Кириллу рассказала — он его и выгнал.
— Правильно сделали, — ответила Вася, принимая из рук экономки чашку с ароматным чаем.