Ступая по шёлку

- Нет, мой господин.

- Вы каждый день бываете в конюшне?

- Да, мой господин.

- И вы не боитесь коней, Царица?

- Они почти такие же ручные, как мой зверь, только умнее, незачем бояться их, мой господин.

- Разве вы не видели, какие огромные зубы у коня? Разве не страшно, что он перекусит ваш пальчик, Царица?

Айола в удивлении посмотрела на своего Царя и господина, ей казалось, что он смеётся над ней, как это делают взрослые мужи с детьми, но младшая дочь Короля не была ребёнком, она была Царицей Дальних Земель.

- Конь разумный зверь, мой господин, для чего ему откусывать мне палец, если я кормлю его морковью, ведь в следующий раз он не получит её, - она пожала плечами.

- Вы ездили верхом, Царица?

Юная Царица потупилась, в местах, где она родилась, девам и жёнам не позволяли ездить верхом, это было уделом мужчин.

- Сама нет, мой господин.

- А как же?

- Мой брат Хели брал меня на коня, когда ещё не вошёл в пору десяти цветов, король и отец наш увидел это и наложил строгий запрет, мой господин. Хели наказали, как и полагается мальчику, а меня на три дня заперли в покоях.

- Ваш брат старше вас на пять цветов?

- Да, мой господин, - она увидела, как уголки губ её Царя и господина дёрнулись в улыбке.

- Но вам нравилось кататься с Хели?

- Очень, - Айоле было страшно призваться в своём проступке.

Царь Дальних Земель подал знак, и через какое время, к удивлению младшей дочери Короля, один из всадников подвёл огромного коня. Он был многим больше, чем видела когда-либо Айола, шерсть его блестела и переливалась на солнце, грива была длинной, на концах переплетена в косы и украшена золотыми и серебряными нитями. 

Конь пару раз грозно фыркнул, а потом склонил голову к Царю Дальних Земель, и Айола увидела, как он протянул угощение - кусок сахара, – и конь с благодарностью принял его. Младшая дочь Короля  поняла, что этот конь Царский, но покрывавшее спину коня седло было необычным. Оно было не похоже на седла, которыми пользуются мужи в местах, где родилась Айола, и не было похоже на те, что она видела на конях, когда всадники сопровождали карету младшей дочери Короля до стен дворца её Царя и господина.

- Это специальное седло, Царица, - Горотеон перехватил полный удивления взгляд. – Им пользуются всадники, чтобы перевезти ребёнка или женщину, в случае надобности.

- Разве жёнам и детям не положено передвигаться в карете?

- Это значительно удобней, но дольше, Царица. Надобность в таких сёдлах возникает редко, но они удобны для всадника и для жены или ребёнка, что он перевозит.

Айола не могла представить, когда может возникнуть такая надобность, и почему таким седлом пользуется её Царь и господин? Перевозил ли он только что ребёнка или жену? И почему это делал сам Царь Дальних Земель, а не кто-то из его всадников.

Она увидела, что её Царь и господин легко запрыгнул на коня, словно тот был высотой не больше стульев в её покоях, а сам Царь был подобен пуху. Возвышаясь над младшей дочерью Короля, он протягивал ей руку, и пока Айола смотрела в удивлении, уже знакомый ей немолодой всадник легко подсадил её, а крепкие руки её Царя и господина устроили удобнее младшую дочь Короля рядом с собой, и вот она уже сидит на коне, не подобно мужу, ноги её были с одной стороны, а полы белой шубы – с другой, словно Царица в действительности сидела на стуле.

- Вам удобней будет держаться за это, - её Царь и господин говорил тихо, его голос, подобно бархату, обволакивал, как и тепло от его тела – он притянул Айолу ближе к себе и укрыл своим плащом, почти прижав к себе. Младшая дочь Короля оглянулась и увидела всадников, что следовали за Царём Дальних Земель, лица их были неподвижны и безучастны. Они уже отъехали от площади, встречные люди, простолюдины и знатные, что было видно по их одеждам, кланялись Царю и его всадникам и спешили дальше по делам, никто не кланялся в ноги и не лежал, распластавшись на мёрзлой земле, как это делали торговцы.

- Почему люди не кланяются своему Царю, – Айола была удивлена, - подобно торговцам на базаре?

- Люди кланялись своей Царице, - он придвинул младшую дочь Короля ещё ближе. – Если в стенах городах Царю будут оказываться все почести, которые должны оказываться, жизнь в городе замрёт, Царица. Я и мои всадники не один раз за световой день выезжаем по делам Дальних Земель, к тому же, как я узнаю, чем живёт простой народ, если при моем появлении он будет лежать ниц, Царица? - Айола была уверена, что её Царь и господин улыбается. – Тогда как Царицу они видят впервые, вы первая Царица, на их памяти, которая покинула порог своего дома и даже обратила свой взор на базар.

Айола сжалась, но рука её Царя и господина, что отодвинула шубу и держала девушку в платье из шерсти, ещё сильнее прижимая младшую дочь Короля к телу мужа, была очень  тёплой и дарила успокоение.

- Ваше появление, Царица, пугает народ, жизнь останавливается, люди, простолюдины и знать, не могут дальше передвигаться по своим делам, недопустимо переступать через дорогу из шёлка Царицы, а мужам поднимать на неё свой взор, за это могут казнить, тут же, на месте.

- Кто?

- Ваша стража, Царица.

- Оооооой, - Айола испугалась и обрадовалась, что её стража никого не казнила, тут же, на месте.

- Тогда я не буду больше гулять, - младшая дочь Короля вздохнула, ей хотелось прогулок, и понравился белый снег. Было уже не так морозно, как в ту ночь, когда она переступила порог дворца своего Царя и господина, но простых людей ей стало жалко.

- Народ потерпит, Царица, мне нравится румянец на ваших щёчках, и как блестят ваши глаза, свежий воздух вам на пользу.

- Возможно ли не казнить мужей, случайно поднявших на меня глаза?