Служебный брак

— Вы подверглись насилию, нуждаетесь в реабилитации?

— Я бы так не сказала, — Котёночкина склонила голову.

Никакого насилия не было. На выпускном она немного перебрала с шампанским, выпила аж три фужера, пришла в себя только в своей комнате, а бывший одноклассник елозил по её лицу слюнявым ртом и стаскивал с неё трусы. Пока Лиля решала, ей больше противно или смешно, всё было закончено. Ей даже больно не было… Она таращилась в потолок и думала, почему люди придают такое большое значение столь бессмысленному занятию, как секс. Одноклассник, потный от усилий — которых почему — то не заметила виновница торжества, — встал, извинился и, пошатываясь, побрёл к выходу. Там его встретил недовольный Измаил Иннокентьевич и придал ускорение горе-любовнику.

Лиля недолго печалилась случившимся фактом, через несколько недель и вовсе забыла о нём, хотя глухие сомнения всё — таки посещали её время от времени. Должна же она была почувствовать хоть что-нибудь, помимо щекотки и желания очистить желудок?

На первом курсе ей представилась возможность выяснить этот вопрос. На этот раз ей стало больно, а парень ругался, что она могла бы и предупредить, дескать, он бы тогда действовал «поосторожней, и вообще», но, помимо боли, Лиля не почувствовала ничего. Во второй раз прибавилось желание очистить желудок, а третий она еле-еле дотерпела, сделав для себя вывод, что занятия сексом ей определённо не нравятся. Позже ей поступали предложения от других парней, но девушка всегда отказывалась. Какой смысл? Лишние телодвижения, причём, в прямом смысле.

— То есть вы, Лилия Котёночкина, занимались сексом, не получая удовольствия?

— Да, — согласилась Лиля. Так оно и было. Целых четыре раза, если первый раз считать тоже.

— Зачем?! — глаза обалденного Абалденного стали огромными, удивлёнными, словно он сел на ежа голыми ягодицами и не только ими… голыми.

— Есть какая-нибудь еда, которая вам не нравится? Многим по вкусу, а вам нет.

— Устрицы, — быстро ответил Аарон.

— Вы пробовали устриц? — уточнила Лиля.

— Конечно, — кивнул мужчина.

— И поняли, что вам не нравится?

— Да, — Аарон уставился на девушку. — Но, позвольте, разве можно сравнивать секс и устрицы?!

— Не знаю, — честно ответила Лиля. — Устрицы я не пробовала, а секс — да.

— Образно… — пробурчал баритон и покосился на девушку, сидящую на краю кровати.

Чуть позже Аарон сказал, что необходимо сходить на ужин, Лиля с ним согласилась. Кроме холодных закусок на свадебном фуршете и на борту самолёта у Лили во рту ничего не было. К слову, несмотря на то, что она была удивлена форматом проведения торжества, ей бесконечно понравилось. Одна мысль, что ей придётся сидеть во главе стола рядом с новоиспечённым супругом и разбираться во всём многообразии блюд и приборов под прицелом камер и гостей, приводила в ужас. А так Лиля имела возможность время от времени клевать с подносов официантов, не краснея бесконечно и болезненно. Кто сказал, что Золушка была счастлива, заполучив целого принца? Скорее всего она была слишком растеряна, чтобы как следует разобраться в случившемся, а потом сказку свернули, чтобы не ставить принца и Золушку в неловкое положение.

Столик был заказан в одном из камерных залов ресторана внизу гостиницы, там же уже находился Григорий Георгиевич с Клавдией, бодро, для почти ночи, выхаживающей вдоль зала до двери и обратно.

Увидев молодожёнов, Клава подбежала, деловито обошла Аарона, потом Лилю, потом обоих сразу и озадаченно уставилась на молодого мужа.

— А где ребёночек? — прищурив глаза, недовольно спросила Клава.

— Какой ребёночек? — Аарон посмотрел сверху вниз на девочку, Лиля тоже посмотрела.

— Вы поженились, значит, должен быть ребёночек! Лучше три, но хоть одного — то могли бы и родить. Иначе не считается!

— Что не считается? — Аарон заглядывал в возмущённое лицо Клавы.

— Свадьба не считается! Какой смысл в свадьбе, если сразу не появляется ребёночек!? Деточка должна быть! Где она, деточка?

— Иногда люди живут в браке для себя… — растерянно ответил Аарон, призывая взглядом отца рыжей девочки, задающей столь неудобные вопросы. — И Лилия ещё молода, не обязательно рожать сразу после свадьбы.

— Да так же не бывает! — возразила в голос девочка. — Если есть свадьба, должна быть детка, иначе никакого хеппи-энда не получается. И ничего твоя жена не молодая. Если она сейчас не родит, когда она ещё пятерых успеет природить? И лабрадора?

— Лабра…кого?

— В книжках всегда секретарша рожает много детей и лабрадора, а герой ей дарит машину.

— Юная леди! — подорвался с места Григорий Георгиевич.

— Сейчас снова будет обещать выпороть ремнём, — доверчиво прошептала Клава и дёрнула Аарона за рукав. — Аарончик, дай мне телефончик, а то я папин стащила в самолёте, пока он спал, а он заметил и поставил пароль.

— Юная леди, сейчас я отправлю тебя в номер! — раздался грозный окрик начальника службы безопасности.

— Ну и ладно, — явно обиделась Клава. — Ни деточки, ни лабрадора. Зря на свадьбу ходила!

Потом Аарон сделал заказ, Лиля была благодарна за то, что ей не пришлось долго изучать меню и вчитываться в состав блюд. Она с удовольствием согласилась на выбор мужа и осталась довольна. Григорий Георгиевич что — то обсуждал с Аароном, а Клава уснула, уронив фисташковое мороженое в порцию отца. Тот лишь вздохнул, удобнее устроил дочку на руках, продолжая разговаривать вполголоса с работодателем, который тоже перешёл на несколько тонов ниже, напомнив Лиле, как прекрасно звучал его голос в самолёте.

Проявите ко мне в сотый раз доброту.

Я ваш раб, но не ставьте меня на колени…

Позже они поднялись в номер, и Аарон поцеловал девушку, подтолкнув её к кровати в лепестках роз. Лиле очень понравилось целоваться с мужем, а вот всё остальное не слишком… Это не шло ни в какое сравнение с опытом на первом курсе и тем более с одноклассником, просто Лилия Котёночкина не любила заниматься сексом…

Глава 20

Аарон ходил по террасе, расположенной вдоль номера на последнем этаже, как хомяк в колесе, безостановочно.

Всё шло не так, не по плану, катилось в никому неизвестном направлении. Он постоянно просчитывался и ошибался. Вступить в брак по самой искренней любви ему удалось, и, кажется, даже новоявленная жена поверила в происходящее — впрочем, никакой уверенности у мужчины больше не было. Приходилось довольствоваться сообщениями СМИ и бесконечными статьями в интернете.

Общественность, как и предсказывал Григорий Георгиевич, с радостью поверила в реализацию сказки «Золушка» в современных реалиях. Сотни тысяч восторженных комментариев были тому доказательством. Безупречная работа стилистов, дизайнеров, ручных репортёров семейства Абалденных, выдержка самого Аарона, держащего ситуацию на виду фото и видеокамер — и результат превзошёл самые смелые ожидания, даже несмотря на растерянное личико Зайки Котёночкиной. А может, и благодаря ему — не поверить в искренность чувств столь плюшевого создания было невозможно.

Также Аарон Эрнестович держал под контролем наблюдателей и ищеек Пенелопы Анжелы Муракко, снующих буквально по пятам, подсовывая им одно за другим доказательства своей искренней и истинной любви к Лилии Михайловне теперь уже Абалденной.

Это то, что касалось внешней составляющей. Внутри же ситуация выглядела не так радужно и, самое важное, не так надёжно, как необходимо для получения трёх процентов акций «Супервайзинг строительства скважин нефти и газа». Да и это не ключевой момент. Неожиданно для Аарона выяснилось, что благополучие плюшевых млекопитающих из отряда зайцеобразных, в лице Лилии Котёночкиной, является важным аспектом для него.

Когда и как это получилось, мужчина не смог бы ответить, всё произошло слишком стремительно, на анализ ситуации у него решительно не было времени.

Аарон Эрнестович мог бы пойти на сделку с совестью, нарушить собственную изначальную установку игнорировать телесную близость с ассистенткой ассистентов, исполняющей обязанности жены. Тем более, никаких прямых указаний и пунктов в брачном договоре не было, а значит, у Аарона оставалось место для лавирования в рамках законодательства, собственных нравственных принципов и моральных установок. Это был едва ли не первый случай за всю жизнь Аарона, когда он сознательно собирался поступиться собственными принципами.